Дерево красной птицы - Ли Тэмуль

ней.

Странным образом она стала для него отдушиной, которая не была связана с болезненными событиями недавнего прошлого. Ему нравилось, что незнакомка не ведала, кем он был на самом деле, и свободно делилась своими мыслями по тому или иному вопросу. Она критиковала решения министров и довольно здраво высказывала мнение относительно внешней политики. Наун только удивлялся, откуда девушка столько знала о внутренних и внешних делах страны, и невольно испытывал к ней уважение за смелость и прямоту.

Ее сходство с Кымлан ограничивалось лишь выбором одежды, и очень скоро Наун перестал сравнивать их между собой. Они были полными противоположностями: и в образе мыслей, и в суждениях, и во взгляде на жизнь.

Однако загадочная незнакомка, столь неожиданно появившаяся в его жизни, не пробуждала в нем никаких чувств, кроме интереса и дружеской симпатии. Его сердце по-прежнему было закрыто для иных чувств.

Однажды, прогуливаясь по улицам города, Наун вновь встретил ее. Она увлеченно рассматривала изысканные украшения в одной из многочисленных торговых лавок и о чем-то громко спорила с продавцом.

– Он не может стоить пять лян! – доказывала она, схватив с прилавка черный кошелек, расшитый золотистыми драконами.

– Я привез его из империи Цзинь! Если для вас это дорого, тогда не берите, госпожа! – возмутился сердитый продавец и выхватил кошелек из руки девушки.

– Вы думаете, я не знаю цен на рынке? На другой стороне улицы точно такой же кошелек стоит в два раза дешевле. Возмутительный грабеж!

– Снова спорите? – Наун подошел сзади, с интересом наблюдая за разыгравшейся сценой. Девушка раздраженно обернулась, но при виде принца тепло улыбнулась.

– Снова вы! Рада встрече. – Тон ее голоса изменился, и она сразу забыла о возмутившем ее продавце.

– Давно не виделись. – Наун заложил руки за спину и неспешно кивнул, напустив на себя важный вид, подобающий королевской особе.

– Что вы здесь делаете?

– Наблюдаю, как вы в очередной раз пытаетесь с кем-то поругаться. Это вошло у вас в привычку. – Наун невольно улыбнулся, глядя в удивленно распахнутые глаза.

– Не моя вина, что кругом одни воры. Почему городские власти не контролируют цены на рынке? – пробурчала она и с обидой поджала губы, чем развеселила его еще больше.

– Вы, как и всегда, правы, – решил согласиться Наун, не желая развивать эту тему и расстраивать собеседницу. – Куда направляетесь?

– У меня дела неподалеку, – туманно ответила она. – Не хотите выпить?

– Сейчас? Средь бела дня? – удивленно спросил Наун. Он не мог себе такого позволить. Если кто-то увидит, что он выпивает с женщиной незадолго до собственной свадьбы, это вызовет скандал при дворе и снова выставит его в глазах министров легкомысленным мальчишкой.

– Почему нет? – Девушка пожала плечами. – Или в столице так не принято?

– Вы недавно в Куннэ? – догадался Наун. Теперь он понимал, откуда в ней столько дерзости: в провинциях нравы были гораздо свободнее.

– Я приехала несколько недель назад из Пхеньяна, – согласилась она. – Ну, так что насчет вина? За углом есть приличный трактир, и кормят там вкусно.

Наун обернулся к Набому и, поймав его предостерегающий взгляд, сказал:

– Давайте лучше прогуляемся. Если дойти до конца рынка, можно увидеть небольшой ручей, протекающий через всю столицу. Там тихо и почти безлюдно. – Науну не хотелось упускать возможность побеседовать со своей спутницей, но его могли заметить люди из дворца, а это лишний риск.

Девушка неопределенно пожала плечами, но последовала за Науном, отставая всего на пару шагов.

Они миновали торговые лавочки с шелком, украшениями и хозяйственной утварью и вышли на берег узкого ручейка, густо поросшего пожелтевшей осокой. Золотистые ветви ивы мягко стелились по течению, словно гладили прозрачную гладь воды.

Наун остановился, задумчиво глядя на усыпанную сухими листьями траву. Сколько времени прошло с тех пор, как он был здесь в последний раз? Тогда стояло жаркое лето, он был полон надежд и любви, а жизнь представлялась бесконечной и счастливой. Кымлан была рядом. А сейчас лишь холодный воздух трепал полы платья, забирался в широкие рукава и гулял в пустом холодном сердце.

– О чем задумались? – тихо спросила девушка, будто почувствовав внезапную перемену в настроении Науна.

Он вынырнул из глубин внутреннего мира и вдруг понял, что не знает имени своей новой знакомой.

– Как вас зовут? Из какой вы семьи? Вы так и не представились, – спросил он.

– Меня зовут Тами. Но вы тоже не представились, – поддела она его с лукавой улыбкой. – В первую встречу вы так хвалились своим положением, словно вы – наследный принц.

Она звонко расхохоталась, чем привлекла внимание проходивших мимо горожан.

– Я… – Наун замялся, судорожно придумывая ответ. Не мог же он сказать, что и впрямь является принцем.

– Так как вас зовут? – повторила Тами.

– Ён. Меня зовут Ён Чанмун, – выпалил он первое имя, пришедшее в голову, и густо покраснел.

– Клан Ён из Пхеньяна? – Она пораженно распахнула глаза и остановилась, внимательно посмотрев на принца.

– Я… да, именно. Наша семья богата, но не так родовита, как другие кланы. Поэтому я поступил на службу при дворце, чтобы укрепить наше положение, – напропалую врал Наун, всей душой надеясь, что факт его обмана никогда не дойдет до министра Ёна, чьим именем он прикрылся. К тому же он даже не подумал, что Тами, тоже выросшая в Пхеньяне, может быть знакома с кем-то из семьи Чанмуна, и поэтому со страхом ждал ее ответа.

Ему показалось, что во внимательных глазах Тами мелькнула сердитая вспышка, но уже в следующую секунду она вновь расплылась в улыбке.

– Похвальное желание. Поговаривают, Владыка приказал перенести столицу из Куннэ в Пхеньян. Это правда? – спросила она и продолжила идти вдоль ручья.

– Этот вопрос пока решается, и я, как министр, не в праве разглашать подробности, – ответил Наун, слегка склонив голову. – А почему вы спрашиваете? Не хотите, чтобы Пхеньян становился столицей?

– Совсем не хочу. – Тами отрицательно покачала головой. – Мне нравится столица, но я всегда рада вернуться в родной город. Там нет столько людей, шума и суеты.

– Вы надолго в Куннэ?

– Мы с отцом приехали по делам, думаю, через пару дней уже вернемся, – ответила она, глядя себе под ноги.

– Вот как? Так скоро? – Наун настолько привык к их приятным беседам, что эта новость его неприятно поразила. Он вдруг осознал, что ему не хочется терять только что обретенного друга.

– Мне не терпится вернуться домой, я очень скучаю по братьям и матушке, – улыбнулась Тами, останавливаясь на полпути. – Столичная жизнь не для меня, здесь слишком много ограничений и правил.

– Это братья научили вас так хорошо стрелять?

– Я когурёска, мы рождены лучниками, забыли? – отшутилась Тами. – Мне пора,