Сезон оружия - Александр Зорич

Во главе республиканской армии стоял могущественный Зу-л-Карнайн. Джирджисы командовали легионами. Гильгамеши были в основном на должностях центурионов – наводили порядок в войсках, состоящих из Агасферов и Адамов – традиционного пушечного мяса.

Зу-л-Карнайн Республики счел нужным захватить Амстердам. И Амстердам был почти взят. Когда Августин и его пес пробудились к новой жизни в своей зоне включения, бои шли на улицах города.

Основные силы Республики Сол были сосредоточены близ сорок третьего шоссе, по которому на Амстердам выдвигались все новые и новые когорты.

Республика переоценила мощь Герцогства. Сил было явно с избытком. Судя по всему, сопротивление не было долгим.

Кто знает, сколько солдат Герцогства оказалось убито до смерти на улицах, сколько было убито на время, а сколько из них сейчас отсиживалось по подворотням, мечтая лишь об одном – тихо дождаться планового выключения?

Республика Сол с ее политическими заездами на тему «все поделить» и упорным стремлением занять все зоны включения, была Августину глубоко противна.

В бытность свою полицейским Августин не давал волю своему отвращению, ибо от сетевого полицейского требовалось в первую очередь отсутствие всяких политических симпатий.

Теперь же вся ненависть к республиканцам вскипела в Августине, словно вулкан, который спал до времени лишь для того, чтобы дождаться Часа Икс – часа, когда начнется смертоносное извержение.

4

На третьей минуте своего пребывания в ВР Августин принял на плечо косой удар сабли.

Двое ребят в аватарах польских гусаров начала девятнадцатого века напали на него сразу по выходу из Корпуса Включения.

Томас, на помощь которого рассчитывал Августин, замешкался позади, пытаясь освоиться с новым телом.

Впрочем, Августин справился с обидчиками быстрее, чем его четвероногий товарищ успел прийти ему на помощь. Гусары были всего лишь Агасферами-подранками. Не им сражаться с новеньким Джирджисом.

Августину пришлось расстаться и с аватаром йомена, и с морфом «Робин Гуд».

Это аватары Августина-полицейского – человека, выбывшего из игры на месяц. Для Августина-нарушителя нужно было придумать кое-что покруче и позатейней.

Московский всадник XIII века, сменивший не только аватар, но и сетевое имя – теперь он звал себя Яруном, – был статен и весьма привлекателен.

Он имел на себе кольчатый панцирь и нагрудные доспехи, состоящие из соединенных вместе колец и пластин – они образовывали подобие рыбьей чешуи. В руках снова был самострел – Августин все же не мог расстаться со своей самой большой любовью. А на ложе самострела находилась короткая стрела – «болт», которая в ВР прошивала насквозь даже гранитные колонны, не говоря уже о человеческом мясе.

Шлем на голове Яруна был украшен золотыми и серебряными накладками с причудливым орнаментом, а сзади и с боков к нему была прикреплена кольчужная сетка, призванная защищать шею и плечи. Композицию довершал не слишком длинный, но надежный меч, который покоился в ножнах у него на поясе.

Любитель древней истории Сергей Гаспаров, если бы ему случилось увидеть Августина в столь странном облачении, непременно отметил бы, что меч, доставшийся Яруну, носит название романского и является, как и самострел, очевидным анахронизмом. Настоящий московский всадник, аватар которого пришелся по вкусу Августину, мог расхаживать лишь с так называемым каролингским мечом, который имеет меньшую длину и большую ширину клинка. Но Сергея не было рядом. А потому, некому было помешать Августину насладиться собственным совершенством. Кроме, разумеется, двух польских выскочек.

Сабля отскочила от кольчатых сочленений его доспехов. И Августин, выпуская на свободу льва своей ненависти к республиканцам, коротким, без замаха, ударом тяжелого сапога уронил придурка на брусчатку.

– Ах ты козел! – изумился второй гусар, наставляя на Августина пистолет. – Ты чего?! Сдавайся на милость Социальной Республики Сол!

– Пошел ты, – отмахнулся Августин.

Гусар, недолго думая, нажал на курок. Щелкнул увесистый кремниевый замок, мелькнули несколько прозрачных искр. И все. Сферическая пуля, способная разнести в клочья пол-аватара Августина, так и не покинула ствол.

– Что, порох сыроват, пся крев? – с убийственной иронией осведомился Августин, не без гордости подмечая, что магия второй ступени и впрямь дает отличные результаты.

Гусар отшвырнул бесполезную «пистолю» и обнажил саблю.

Августину было недосуг. Болт, с быстротой молнии покинувший ложе его самострела, отправил гусара на землю, блевать кровью.

Тем временем первый гусар пришел в себя, подобрал саблю и стал потихоньку подниматься.

В этот-то момент на месте происшествия появился Томас. Красный пес, лохматый, словно медведь гризли, и свирепый, словно акула, дал о себе знать громоподобным лаем.

Два прыжка – и вот уже острые зубы вцепились в горло гусара-неудачника, а когтистые лапы рвут на нем опрятный голубой с золотом костюм! Августин не раз слышал миф о том, что ньюфаундленды – самые миролюбивые собаки в мире. Что укусить человека для них – как для человека взмыть в небо, помахивая крылышками. Но уже не в первый раз Августину выдалась возможность убедиться: его ньюфаундленд в этом смысле особенный. А может быть, бабка Томаса попросту согрешила с питбультерьером?

Сабля гусара валялась поодаль. Совершенно бесполезная игрушка.

– Томас хороший мальчик, – поощрил его Августин. – Пока его хозяин занимался грязной работой, он вычесывал блох, а теперь примчался делать вид, что на нем держится вся сетевая справедливость!

Томас на секунду оторвался от поверженного гусара и повернул голову вполоборота к Августину. Чтобы лучше слышать.

– Хватит, короче, – приказал Августин. – Идем, а то еще привыкнешь к человечине.

Августин не был циником. Но его любимый город, его Амстердам, еще вчера утопавший в цветении тюльпанов, голубых и синих, сегодня погибал в пламени огнеметов! И это было делом рук республиканских легионеров, гусаров, ландскнехтов. Тупых оловянных солдатиков в чьих-то стратегических лапах!

Они отправились дальше – Августин и Томас. В этой великолепной паре был лишь один изъян: всадник-московит не мог оседлать красную псину и поэтому был вынужден идти пешком.

Сэми. Это первое, о чем вспоминал Августин, попадая в виртуальный мир лейтенантом сетевой полиции Джонни Джармушем.

Но и для воина с исконно славянским именем Ярун это имя по-прежнему значило многое.

По загаженным, залитым кровью улицам Августин и его верный пес следовали в знакомую английскую гостиницу – сколько сладостных свиданий с милой Сэми помнили ее стены, обшитые мореным дубом?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});