Ричард Блейд, странник - Джеффри Лорд

— Ну и что?

— Сюда можно было пройти… пройти, принести что-то и вывалить в люк… Сбросить вниз, понимаешь?

— Значит, там кладовые? — Ханк в свою очередь топнул по крышке ногой.

— Может быть. Какие-нибудь старые заброшенные камеры, заваленные всяким хламом… Почему бы и нет? Вдруг из них есть выход наверх, до которого мы успели бы добраться?

Джарат пожал плечами.

— Щель слишком узка, и нам нечем поддеть крышку. Что мечтать о несбыточном, Блейд?

— Да, у нас нет подходящего инструмента… сейчас! Но все может измениться после встречи с карварами. Я думаю, они не забудут свои секиры, когда отправятся сюда.

— Их секиры — для наших шей, а не для этих крышек.

— Посмотрим, Ханк, посмотрим… — странник задумчиво уставился в полумрак поперечного прохода, у которого они стояли. — Я думаю, что нам теперь нужно подготовиться к приему гостей. Они собираются повеселиться, и разочаровывать их никак нельзя.

— Ты хочешь сказать, что мы должны подготовиться к бою?

— Вот именно, приятель. Мы должны поесть и поспать, чтобы находиться в самой лучшей форме. Спать будем по очереди — там, у самой лестницы, — Блейд махнул рукой. — А когда эти твари появятся, сделаем так…

* * *

Странник крепко спал, скорчившись у стены и положив голову на перевернутую корзинку, когда Ханк сильно потряс его за плечо.

Ему снилась Меотида — голубоватые хребты, вершины которых словно таяли в хрустальном воздухе, морские валы, мерно накатывающие на берег, оливковые рощи, город Меот, выстроенный из разноцветного мрамора, и Голубой Дворец местного владыки, воспаривший над улицами, что тянулись по горному склону. Он видел всадниц-амазонок, сотня за сотней мчавшихся мимо него на горячих конях; ветер трепал лошадиные гривы и распущенные волосы девушек, разноцветные вымпелы на их копьях, яркие плащи…

Потом он вдруг перенесся в Ханнар. Это видение было наполнено звуками — мерным топотом фаланги, звонким ревом труб, грохотом барабанов, лязгом оружия, громкими командами офицеров. Огромная армия катилась вслед за ним, гремели доспехами меченосцы, неслись закованные в сталь катафракты, стрелки вздымали свои арбалеты, готовые послать в противника тучу стрел… Катились баллисты, и за каждой следовал воз с плотно уложенными глиняными амфорами с зажигательной смесью. С жутким зельем, пылавшим на камне и на воде, способным пожрать любую крепость вместе с ее защитниками!

Если бы у него был огонь!

С этой мыслью он проснулся, раскрыл глаза и сел, нашаривая свой железный прут с крючком на конце.

Да, если бы у него был огонь! Пусть не то холодное синее пламя, карающее и страшное, что умели насылать таллахские маги! Пусть бы он сохранил свою чудесную способность, подарок старого Фаттаргаса… возможность плеснуть в безносые физиономии струю доброго старого огня, красного и жгучего!

Но талант этот остался в Иглстазе, у милой чернокудрой Лиллы, и сейчас Ричард Блейд мог полагаться только на свою хитрость, на свои руки и железный двухфутовый прут.

— Слышишь? — Ханк снова потряс его за плечо. — Топочут! Где-то внизу!

— Слышу. — Странник протер глаза кулаками, потом, разминая мышцы, несколько раз быстро присел. — Кажется, их не так много.

И в самом деле, топот и звуки шипящих голосов карваров не давали оснований полагать, что в Пузырь направляется целое войско. С полдюжины тварей, подумал Блейд; может быть, семь или восемь, но не больше.

Он повернулся к Ханку.

— Запомни: действуем по плану, и никакой самодеятельности! Если сильно разозлишься, можешь повернуться и плюнуть в безносых. Но не более того!

Ханк кивнул.

— Я все понимаю. Здесь ты — мой джанджарат!

— Вот и хорошо. — Блейд снова зевнул и потянулся. — Ну, я пошел.

Повернув в главный коридор, он скрылся в первом же поперечном проходе, прижавшись к стене. Полторы сотни ярдов, отделявших его от Ханкамара Китталы, являлись вполне приличным расстоянием, вполне достаточным, чтобы реализовать первую часть плана. Блейд намеревался последовать одному примеру, извлеченному из древнеримской истории, и успех дела зависел не только от силы его руки, но и от резвости ног. Впрочем, он полагал, что может дать любому из безносых фору в триста ярдов на полумильной дистанции.

От лестницы долетел шум, грохот и лязг оружия. Потом изза поворота выскочил Ханк, двигаясь так, как было нужно. С одной стороны, он не слишком торопился; с другой — нельзя сказать, чтобы мешкал. В руках у него были корзинки со светящимися жуками, железный крюк заткнут за пояс, волосы встрепаны. Он пробежал мимо Блейда, инстинктивно покосившись направо, хотя и не мог видеть темную фигуру соратника, прижавшегося к стене.

Первый из карваров торопливо ковылял за ним на расстоянии шагов сорока, и когда безносый оставил позади щель поперечного прохода, Блейд довольно усмехнулся. Во-первых, желающих повеселиться было лишь пятеро; во-вторых, как он и рассчитывал, охотники растянулись.

Странник ждал, пока еще три неясных контура с обнаженными клинками не промелькнули мимо него; потом, когда последний из карваров показал спину, Блейд, выскользнув из засады, в два прыжка настиг его и нанес удар.

Он хорошо запомнил уроки капитана Ронтара — куда и как бить. Костяные пластины и хребет зеленокожих были почти непроницаемы для клинка — тем боле, для железной палки толщиной в дюйм. Таким оружием не пробить ни кости, ни шлем, который покрывал огромную голову карвара, но удар по шлему исключался и по другой причине — все требовалось сделать тихо.

Железная палица Блейда обрушилась на верхнюю часть шеи, раздробила основание черепа и ушла внутрь на восемь дюймов. Безносый не успел ни вскрикнуть, ни застонать; он умер мгновенно, и странник, подхватив тяжелый труп, затащил его в поперечный тоннель. Теперь все решала скорость. Вырвав из лап карвара топор, Блейд ринулся к узкому коридору, проскочил по нему до следующего прохода, свернул влево и появился на месте событий секунд на десять раньше намеченной жертвы.

Этого он зарубил топором, ударив сзади наискось между плечом и шеей. Такой удар, нанесенный тяжелой секирой, развалил бы человека до пояса, но жесткая плоть, толстые кости и панцирь карвара куда сильнее сопротивлялись сокрушительному напору стали. Тем не менее второй охотник тоже принял быструю и почти беззвучную смерть. Блейд, не боясь испачкаться в крови, опустил мертвое тело на пол и смерил взглядом расстояние до третьей жертвы. Шагов сорок-пятьдесят… Пожалуй, нет смысла кружить по коридорам…

Он стремительно ринулся вперед, раскачивая топор в такт бегу. Когда до карвара оставалось шесть футов, тот обернулся — видно, инстинктивно почуял что-то неладное. Глаза его блеснули желтым огнем, пасть раскрылась, обнажая желтоватые клыки, меч пошел вверх… Медленно, слишком медленно! Блейд не сомневался, что за это время успел бы сделать два или три выпада. Усмехнувшись, он послал топор прямо меж горящих глаз и, когда противник рухнул на камни, загрохотав шлемом, наклонился и поднял его клинок.

— Арр-ха… — из груди странника вырвался не то боевой клич, не то рычание; он чувствовал, что бешенство вновь овладевает им, и усилием воли постарался сдержать ярость.

Задний из карваров обернулся, смутно видимый в тусклом свете, и предостерегающе зашипел. Передний, с топором в лапах, тоже встал, не пытаясь больше преследовать Ханка. Джарат еще не успел добежать до тупика.

Карвары, пересвистываясь и шипя, начали сходиться. Похоже, они были в недоумении и никак не могли сообразить, куда же подевалась остальная троица. Блейд медленно шел за намеченной жертвой, не спуская глаз с угловатой и мощной фигуры, с другой стороны приближался Ханк, помахивая железным прутом. Когда до него осталось шагов двенадцать, Блейд крикнул:

— Брось железку! У меня тут кое-что получше! Лови!

Тяжелый меч просвистел над головами двух карваров и словно сам прыгнул в ладонь джарата. В следующий миг Ханк ринулся вперед с искаженным от ненависти лицом, корзинка с жуками полетела в физиономию его противника, а клинок вошел между ребрами — точно в то место, о коем упоминалось в наставлениях капитана Ронтара.

Последний из безносых прижался спиной к стене, ухватив обеими лапами свой тяжелый меч. Без сомнения, он не испытывал страха — как и карвары на плоту, убитые в первые дни таргальской одиссеи, как и все остальные, с которыми приходилось встречаться Блейду. Смерть в бою не пугала этих тварей, и пытки, скорее всего, тоже. Разве что огонь!

Но этот безносый не боялся даже огня.

Странник окинул его мрачным взглядом с ног до головы. Плоское широкое лицо, совершенно бесстрастное, отсвечивающие желтым глаза, большая серебряная чаша, подвешенная к поясу, на шлеме и нагрудном щитке — алый знак, похожий на запятую или коготь.