Импотент, или секретный эксперимент профессора Шваца - Нестор Бегемотов

И братишки потопали в Москву.

На этом можно было бы и закончить. Но…

Когда к вечеру друзья подошли, наконец, к котельной Антоныча, на шею Василия бросилась растрепанная Настенька, вся в слезах.

– Васька! Милый мой! Братишка!

– Настенька! Сестренка моя! Антоныч ласково усмехнулся:

– Ну, и слава богу. Хоть у них все хорошо.

И, глядя в след удаляющимся счастливым супругам, молвил:

– Однако! Пошли поищем, чего поужинать.

Отворил дверь, в котельную запрыгнул Мирон и тут же погнался за крысой. Вот так все и завершилось. Весьма необычно, но очень даже счастливый Happy End. Сам Дмитрий Шагин позавидовал бы такому Happy End'y!

(Тут сам Дмитрий Шагин в очередной раз заорал: «Достали!», Порвал сей роман на мелкие кусочки и выбросил в мусоропровод. Что и требовалось доказать.)

Эпилог

Подходит ко мне на днях чувак в троечке и при галстуке (ну, чисто комсомольский деятель конца семидесятых) и говорит:

– Послушайте! Что вы здесь наплели? В одну кучу смешали митьков, папуасов, государя-императора, Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстого и Альфреда де Мюссе? Зачем все это? И кот у вас целых две курицы съедает. Вы когда-нибудь видели кота?

– Извините, – спросил я. – А ваша фамилия случайно не Кайфоломов?

– Нет, – оторопел чувак.

– Странно, – покачал я головой.

Вот такой у нас с ним спор вышел…

ИЗ СБОРНИКА НОВЕЛЛ «СИДОРОВУ НУЖЕН ВРАЧ»

Двое в одном теле (Методика психоанализа)

Сны – вещь хрупкая. Не сразу поймешь, к чему тебе снится именно этот сон. Если увидишь слона – не обязательно к деньгам. Если во сне считаешь деньги – возможно, что и к сафари. В ночь со среды на пятницу Джеку Хонсу приснился кронштейн, закрепленный на потолке. В общем-то ничего ужасного, если не считать, что на крюке был подвешен Фрэнк Доботи. Ничего опасного, кроме того, что Фрэнк имел на груди табличку: «Он партизанил в наших огородах». Фрэнк покачивался, Джек бросился его снимать, веревка оборвалась, – и тут же оборвался сон, Джек проснулся. Интуиция подсказывала ему, что сегодня что-то стрясется. Но что именно, об этом интуиция подло умалчивала.

Джек умылся, выпил чашку кофе и немного погадал на кофейной гуще. Брать ли с собой пистолет? Пистолет у Джека был тяжелый, как кирпич, зато с ним можно было откровенно плюнуть на бандитов, неприятности и инфляцию (это в том смысле, что можно и самому кого-нибудь ограбить). Решил взять: вдруг какому-нибудь взволнованному типу понадобятся его профессиональные услуги. Мне нетрудно сказать о том, что Джек Хонс был частным детективом.

Джек отсчитал из пачки девять патронов. Вчера, он вспомнил, пришлось повздорить с соседом, собака которого нагадила на газоне у Джека. Сосед был глуп, Джек не стал бы с ним скандалить, но пришлось. И собака-то была здесь ни при чем – пес нравился Джеку: огромный и всегда мокрый, как батискаф, – но сосед наглел и отрицал очевидное – большую собачью кучу от большого, вечно мокрого пса.

Впрочем, ерунда это все. Не это главное. Ничего ведь пока не стряслось. Все начнется с того момента, когда Джек откроет окно, чтобы посмотреть – не идет ли на улице дождь, нет ли соседа. Вот тут-то соседу придется бежать по газону, Джек выстрелит в него пару раз – все закричат, сбегутся до размера толпы, но ничего важного-то, опять же, не произойдет. Это ведь только предыстория, прелюдия к фарсу. Главное стрясется позднее. Именно тогда, когда ты будешь читать эти строки. Ты ведь немного готовился к этому, не так ли? Сейчас все станет ясно, давай начнем все с начала.

Открой окно и посмотри – нет ли на улице дождя. Если дождь уже прошел – не беда, это не самое забавное, что может случиться. Итак, посмотри теперь, нет ли под окнами незнакомца. Это очень важно – он может пригодиться тебе в этом сюжете. Но если его нет – ничего страшного. Он появится потом, даже если ты будешь знать его имя, возраст и цвет носков. Все будет так, как надо, как того стоит, на этот счет – не волнуйся.

Теперь выйди за дверь и проверь – нет ли какой-нибудь записки под половиком. Посмотри внимательно, не опасаясь испачкать руки – руки можно вымыть потом. Нет ли записки, письма в конверте, извещения, наконец, рекламы пылесоса? Совсем ничего? – это хороший знак, не расстраивайся. Значит, сюжет пойдет немного другим путем, но так ведь значительно интереснее, не правда ли? Теперь пора спуститься по лестнице и выйти из подъезда. Если с тобой будут здороваться, как с Джеком Хонсом, – не удивляйся. Ты должен уже знать, что это ты герой этой повести.

Теперь всмотрись внимательно – не стоит ли на площадке перед домом машина синего цвета, марки «мерседес». Стоит такая? Ну наконец-то! Теперь все пойдет как по маслу! Приготовься как следует – что-то сегодня действительно стрясется, и ни о чем не жалей – потому что теперь ты совершенно над Этим не властен. Ты – просто винт, нарезной болт, дырявая шайба. Можешь читать дальше, прощай.

Джек Хонс стремительно вышел из подъезда, и тут как раз подъехал его знакомый, чтобы выкинуть мусор из своей машины в стоящие возле дома помойные баки. Знакомый подрулил к Джеку и остановил машину возле самого бордюра. «Привет, Джек!» – сказал он.

(Ну а как звать тебя, милый? Хочешь, ты будешь Фрэнком Доботи? Нет? Да ты просто псих! Пеняй теперь на себя. Фрэнк – здоровенный мужик, глыба и весельчак. Ко всему прочему – умен, богат и женат на ранее разведенной красавице. А раз так – будешь Эдгаром Бронсом, знатоком по психам.)

Эдгар Броне вынес из машины толстый зад и поинтересовался, как сегодня Джек себя чувствует. Джек отвечал, что его мучают какие-то неопределенные предчувствия, он думает, что что-то должно произойти, но никак не может понять – что именно. Тогда его знакомый внимательно смотрит на Джека.

Настало время пояснить, что Эдгар Броне – психоаналитик Джека. Джек нанял его, узнав, насколько скверная и нервная у него работа. Он был частным детективом, помнишь? Теперь Эдгар время от времени изучает его страсти, наклонности и дает ему хорошие советы типа того, как следует себя вести в дальнейшем.

– Не волнуйся, Джек, – говорит ему психоаналитик, – ты способен пережить все как следует. Главное – расслабиться и хорошо реагировать на любую из ситуаций, то есть не задним числом и местом, а сейчас же – быстро и однозначно. Возьми, например, своего соседа, как здорово он умеет реагировать на любую из ситуаций. Поучись у него, Джек.

– Нет, только не это! – возмущается Джек. Эдгар внимательно смотрит в его глаза, потом приглашает к себе в машину.

– Надо быть терпимей к людям, – говорит психоаналитик. – Я кое-что привез для тебя, Джек. Это очень интересный случай с больным Сидоровым, который тоже пользовался услугами психоаналитика – Фрэнка Доботи. Устраивайся поудобнее, история отклонений Сидорова тебя многому научит.

Фрэнк лечил Сидорова, но больной Сидоров уклонялся от указаний Фрэнка. Так вот, слушай, что произошло дальше.

Этот больной преднамеренно купил два килограмма яблок и съел их в гордом одиночестве. Потом он собрал огрызки в пакет и отослал их лечащему врачу, который советовал ему держаться в коллективе. В ответ доктор Доботи выслал неутешительный диагноз.

Больной разъярился, порвал медицинскую карту и уехал из города на курорт. Психоаналитик написал пространное открытое письмо Сидорову и опубликовал его в центральных газетах, поливая грязью разных маньяков, из-за которых попадаешь под радиоактивный дождь.

Больной познакомился на курорте с двумя блондинками, не сообщая того, что он болен. После этого он каждый день слал своему врачу отчетные телеграммы. Девушка с почты соорудила из этих отчетов эротический триллер и опубликовала его за деньги, не скрывая ни малейших интимных подробностей, которые больной считал своей врачебной тайной. Сидоров выследил телеграфистку в темном переулке и сделал ей трехчасовое внушение, после которого она забеременела и сменила место работы.

К этому времени психоаналитик защитил на примере Сидорова докторскую диссертацию, а потом скоропостижно в благоухающем еще возрасте ушел на пенсию. У больного начались новые отклонения, которыми ему не с кем было поделиться. Через четыре года он уже работал частным детективом, и, используя свои профессиональные навыки, выследил своего врача и нагрянул к нему на дом.

– Меня не интересует больше ваш случай, – ответил ему Фрэнк Доботи. – К тому же я уже на пенсии.

Не выдержав такого потрясения, больной прострелил ему голову с двух сторон и подвесил умирать под потолком на кронштейне.

– Вот так, – закончил Эдгар Броне, резко захлопнул папку.

– Все написано правильно. Но откуда ты узнал об этом? – удивился Джек Хонс.