Уходимец - Николай Инодин

Не мудрствуя, Роман подошел к ближайшей постройке, она же дальняя от моря. Жилище оказалось достаточно большим, и на удивление капитальным, с учётом материалов, из которых было сделано. К основе из жердей в два слоя ремнями привязаны шкуры. Снаружи большие и толстые, явно содранные с каких- то морских животных, внутри — шерстью внутрь, пушистые, меньшего размера, может быть, оленьи. Верхний слой шкур понизу привален камнями, сверху его прижимают ремни из той же кожи, с камнями — грузилами на каждом конце. Похоже, ветры здесь бывают могучие. Через оставленную откинутой покрышку Роман заглянул внутрь.

«Похоже, всё-таки перемёрли. Одежда на стенах, большой котёл над очагом, до того закопчённый, что даже непонятно, из чего сделан. А снаружи у стены нарты на козлах висят. Трупы что, в меховом ящике у дальней от входа стены? Вроде, не воняет мертвечиной-то».

Роман осторожно заглянул внутрь — нет, не лежат тела бывших хозяев, пусто внутри. Обошёл ближайшие постройки — везде то же самое: котлы, одежда, обувь, шкуры, кое- какая утварь. Трупов нет. А ящиков, обтянутых мехом, не по одному в разных постройках.

Шишагов решил занять то жилище, которое первым осмотрел, оно дальше других стояло от хижины, в которой скрылся старик, и было самым маленьким в селении. Его, верно, и протопить легче. Позади постройки «Как её называть-то? Будем считать, что тут Чукотка, значит, будет ярангой. Вроде чукчи в ярангах жили». В общем, позади яранги, недалеко, обнаружилась яма, вроде погреба, но совершенно пустая. То, что её прикрывала конструкция из тех же жердей и шкур, которую прижимали камнями, тоже говорило о назначении ямы. Вот только стенки не сверкали льдом, а были просто песчаные, с большим количеством камней.

— Вот девушка — сказал Роман принюхивающейся к исходящим из ямы запахам Машке — А я думал, тут везде вечная мерзлота. Ошибался, получается.

Пока Роман внутри яранги осматривался, принесённые с собой вещи да припасы пристраивал — мешочки с солью, курагой, сушёной ягодой и сушёным мясом, Машка вокруг лазила, вслушивалась, внюхивалась в новое место. Ну, и метила, конечно, как без этого? Раз она здесь, это её территория, чужих прошу не замать. Поймала и съела ещё одного зверька, но ей для прокорма таких полсотни нужно. Ежедневно. Как ни крути, а нужно топать на охоту, иначе в этих краях не проживёшь.

Начать решил с побережья, вдруг там что полезное окажется. Спустились по тропинке к морю, а там ещё козлы из жердей стоят, довольно много — не то рыбу сушили, не то подвешивали чего. Хотя те, на которых нарты подвешены, намного меньше размером. Наверно, лодки хранились, если они, как нарты, ремешками связаны, логично повыше поднять, чтобы мыши или собаки не изгрызли. «Интересно, шерсть собачья в поселке часто попадается, клочьями, а самих собак нет, с людьми ушли? И лодок на берегу нет, ни одной. Люди уплыли куда-то на промысел, и собак с собой увели? Тогда почему дед так убивается? Котлы в ярангах, между прочим медные, или бронзовые, а у старика копьё с кремнёвым наконечником, как это понимать? Ребусы сплошные, куда ни посмотри. Ладно, проехали. Нам бы с голоду не загнуться, и дуба зимой не врезать, а там разберёмся, или дедушка подобреет, выучит русский и всё расскажет».

В отлив на берегу обсохло несколько брёвен плавника. Дрова, похоже, сюда морским путём попадают. Роман не поленился, несколько лесин из тех, что подъёмные, вытащил выше линии прилива. Ещё на берегу попадались бурые ленты водорослей. Попробовал — не ананас, конечно, но жевать можно. Пока с плавником возился, Машка за камнем съела кого-то, похоже, рыбу нашла, но небольшую, быстро управилась. Роман из пращи подбил чайку, тоже питомице подкрепление. Больше на берегу ничего интересного не нашлось. Наверно, конкуренты постарались, несколько раз видели небольших зверьков, похожих на серенькую лисичку. Учуяв Машку, они, задрав хвост, со всех ног убегали в скалы.

Через пару километров путь преградила отвесная скала, мысом далеко выдающаяся в море. Пришлось от берега уходить.

***

Уходя с площадки, Каменный Медведь позвоночником чуял пришлецов. Ждал, когда бросятся, силу свою в копьё собирал. Зря, ненормальные келе на шамана набрасываться не стали. Похоже, сами не поняли, куда попали. Когда старик в свою ярангу залез, начали по сторонам озираться, по стойбищу ходить. Тот, что на человека похож, зачем-то в пустые яранги лазил. Второй, зубастый, леммингов ловить принялся, прыгал за ними, как настоящая рысь. Хорошо келе притворяются, ребёнка могли и провести, уж очень первый на мягкотелого похож. Только с цветом ошибся, когда обличье принимал. Старого шамана не провести, он сразу видит: кожа неправильная, волосы не чёрные, не серые, цвета старой травы. Таких ни у стариков, ни у молодых не бывает. Глаза, опять же, и у людей, и у слаборуких коричневые, а у келе серые, будто пресный лёд. Может, злые духи цвета не различают? У того, что зверем притворился, тоже цвет неправильный.

Шаман, отогнув край покрышки, следил за пришлецами, пока они по стойбищу ходили. Может, уберутся назад, туда, откуда припёрлись. Однако ему совсем неправильные келе попались. Судя по всему, они решили жить с шаманом, и для жизни выбрали ярангу Лунного Песца. Учуяли, что там ученик шамана жил.

Когда злые духи к морю пошли, с морскими келе говорить, не иначе, старик к яранге Лунного песца пошёл. На кольях келе кожаных мешочков навешал, из некоторых пахнет вкусно. На всякий случай шаман пробовать не стал, проглотишь кусок пищи злого духа, ослабнешь и сам ему в пищу пойдёшь. В двух мешках Каменный Медведь горький порошок нашёл, который на приморских скалах бывает. Келе что, ест эту гадость?

Шаман хотел поджечь осквернённую ярангу, пока келе по берегу ходят, но передумал. Злые духи пока ничего плохого не делали, когда ещё случай выпадет их норов изучить, слабые места поискать. Решил посмотреть маленько, потом делать.

Когда солнце летний круг по небу прошло, келе вернулись. Не с пустыми руками пришли, тот, что на двух ногах, снежного барана принёс. Сильна нечистая сила. Издалека нёс, бараны к стойбищу близко не подходят. Тушу разделал, как человек, шкуру с барана снял. Требуху отдал лохматому, надо же, как собаку кормит.

Шаман следил за духами не скрываясь. Он тут хозяин земли, делает что хочет.

***

Что-что, а бараньи туши разбирать Роман может с закрытыми глазами, на ощупь. Наловчился изрядно. Тем более что железным ножом пластать — не каменным рубилом орудовать, шкура легко снимается. Потом по суставчикам, по фасциям, глядишь, тушка на запчасти и разобралась. А что не разобралось, то Маша оприходует. Вон, лежит, красотуля, любимую свою требуху поглощает. Морда в крови, но довольна, как первоклашка на утреннике. О, абориген на улицу вылез, наблюдает. Внимательно смотрит, и вроде с удивлением даже. Что он, барана никогда не видел? Интересно, чем он питается? Дедуган вообще крепкий ещё, и копьецо в руке сидит, будто выросло там, но черт его знает. Надо делиться, иначе не по-соседски получается.