Нидерланды. Страна мельниц, тюльпанов и сыра - Виктория Хогланд

колониализм начался с эпохи великих географических открытий. Кто-то называет это «освоением дальних стран», кто-то — незаконным захватом чужих земель. Французский Алжир, Британская Индия, форпосты Португалии в Юго-Западной Африке и так далее и так далее.

Конечно, Нидерланды, обладающие мощным флотом, исключением не стали. Список довольно впечатляющий: Голландская Ост-Индия (часть нынешней Малайзии), северное побережье Бразилии, Суринам, Кюрасао и, конечно, Индонезия.

Очень короткий экскурс: в 1603 году Голландская Ост-Индская компания силами военных фактически начала захват части Индонезии и сумела закрепиться на архипелаге. Значительно позже, в начале XX века им удалось распространить свое присутствие уже на всю территорию современной Индонезии.

Во время Второй мировой в Индонезию приходят японцы. Их оккупация закончилась в 1945 году и тут же началась новая война — война за независимость. Международное давление вынудило голландцев официально признать независимость бывшей колонии.

Тема эта не то чтобы прямо острая, но довольно болезненная. Но — и это очень соотносится со знаменитой голландской правдивостью — здесь не принято замалчивать постыдные поступки. Вымарывать историю бесчестно и бессмысленно. Поэтому Нидерланды довольно часто вспоминают о зверствах, творимых в колониях, и несколько раз (последний раз — в 2020 году) официально извиняются перед Индонезией.

«Следуя заявлениям моего правительства, я хотел бы выразить сожаление и принести извинения за чрезмерное насилие, примененное нидерландской стороной в те годы. Говоря это, я осознаю, что боль и горе пострадавших продолжают ощущаться и сегодня», — говорилось в последнем заявлении короля Нидерландов Виллема-Александра.

Теперь про скромную роль Адри в международных связях о его во всех отношениях примечательном путешествии.

Мятежная душа Адри не знала покоя, по-моему, никогда. Его звезда пленительного счастья, то есть я, если уже и существовала, то блистала тогда на Ямале и ходила в начальную школу, потому мужу постоянно приходилось выдумывать, чем бы заполнить свою жизнь, чтобы не сойти с ума от скуки.

И вот в раннем периоде творчества, уже сильно после лицея и точно после ссылки в Михайловское (читай в Австралию), но до болдинской осени, он решил обогатить свой внутренний мир и совершить длительное путешествие по Индонезии. Для тех, кто не очень в теме, уточню — дело было очень-очень давно. Даты уточнять у мужа не решаюсь по причине трусости и внутреннего конфликта.

Но можно спросить у хейтеров, они давно все выяснили и очень любят оперировать статистикой в своих изысканиях. Я вообще их часто использую как источник информации о себе же, когда что-то забываю. В конце концов, заслужила я стаю придворных биографов? Да? Нет?

Вернемся к молодым годам моего будущего мужа.

Надо понимать, что тогда Индонезия и особенно Ява — это вам не мелированные секси-серферы в купальных трусах Moschino Swim, а вполне себе первозданная страна (за исключением мегаполисов, конечно). И именно такой исследовательский одиночный туризм Адри и привлекал. К его чести могу сказать, что предварительно он прошел целый курс индонезийского языка, а уже после путешествия записался на курсы местной кухни. И вообще при всем кажущемся безумии поступков и внезапности принимаемых решений мой муж — человек очень обстоятельный и упорный. До сих пор, если нам приходится посетить индонезийский ресторан, Адри, к восторгу официантов, начинает кидать в их сторону каркающие слова, слегка напоминающие русский мат. Но те радуются как дети малые и несут нам бесплатные бананы в кляре.

План был такой, что он в декабре прилетит в Джакарту, попутешествует один по стране и через пару недель воссоединится со своими друзьями для новогоднего ужина. Там было много всего, но мне запомнились следующие этапы этого необыкновенного путешествия.

В какой-то из дней Адри решил доехать из Джокьякарты (не путать с Джакартой), где на данный момент находился, в местечко Бандунг. По его расчетам и подсказкам местных, в пути нужно было провести несколько часов. Адри нанял местного велорикшу и выдал ему техническое задание и маршрутный лист. Едут. Час. Два. Жара под тридцать. Хочется уже куда-то добраться и выпить холодненького. Рикша обливается потом и бодро крутит педали.

— Ну как, долго еще? — пытается завязать светский разговор Адри.

— Ya-ya, — улыбается возница. — Bandung!

Еще час.

— Эээээ, мы уже приехали? Приехали? Приехали? — мультика Шрек тогда не существовало, но Адри уже начал подозревать, что он знатный осел.

— Bandung, — кивает возница, — Kaki-kaki. Hampir. Segera.

Начинало темнеть. Вдруг рикша резко остановился, извлек откуда-то свернутый куль и уютно устроился под деревом. На кофе-брейк это было не очень похоже.

— Tidur, — подробно разъяснил свою позицию индонезийский возница и закрыл глаза.

Короче, после длительного диалога с использованием азбуки Морзе, палок для битья и наскальных рисунков выяснилось, что до Bandung несколько сотен километров, а человеку уже пора спать (тидур). Но они скоро опять поедут (каки-каки), уже пропахали километров двадцать пять и совсем скоро (сегера) будут на месте. То есть, они за все это время еле-еле выпилили в пригород Джокьярты. Парень всерьез взялся везти нашего туриста на велосипеде в азиатскую тьмутаракань. А может, надеялся, что богатый идиот умрет в пути от обезвоживания.

Оказалось, что ехать в Бандунг надо было на поезде, а не на двухколесном жулике. Адри нашел поблизости станцию, и так как он очень устал после велосипедного фиаско, то решил отдать какое-то количество денег за отдельное купе, чтобы как следует отдохнуть. Оно представляло собой крошечную комнатушку с двумя скамьями и странным грязным пятном в стене посередине. Муж устроился с максимальным комфортом, поезд тронулся. Тут же распахнулась дверь, и в купе протиснулся какой-то местный паренек.

— У меня купе-люкс, — доброжелательно объяснил ему Адри. — Видите ли, я заплатил…

— Ya-ya, saya mengerti (да-да, я понимаю) — заулыбался черными деснами приветливый попутчик и уселся рядышком с ним на скамье.

«Ладно, — подумал Адри, — вдвоем веселее будет».

Через несколько минут вошла женщина с грудным ребенком, уселась напротив и начала сакральный процесс кормления младенца.

— У меня купе-люкс, — немного нервно сообщил грудничку Адри, старательно сверля взглядом грязную дыру в стене вагона, оказавшуюся обыкновенным окном.

— Tidak! — басом наорала на него мадонна, и рванула на груди цветные тряпки, как астраханский матрос тельняшку.

На следующей остановке двери открылись и в купе ввалилась