Волшебный рассвет - Джулия Тиммон

— Чай будешь? — спросила она, ставя вазу на пол в углу.

— Чай? — переспросил Ричард удивленно. Сейчас ему было совсем не до чая. — Подожди, Эви… Давай поговорим.

— Это очень важно, — улыбаясь глазами, повторила она ту фразу, которую он произнес днем, умоляя ее о встрече.

— В самом деле важно, — произнес Ричард с чувством. — Ты даже не представляешь как!

Эвелин пожала плечами.

— Хорошо. Только не стой посреди комнаты. Присаживайся. — И она указала на одно из кресел.

Ричард лишь сейчас осознал, что и впрямь стоит столбом в самом центре гостиной. Кивнув, он подошел к креслу и сел. Эвелин опустилась на диван.

— Знаешь, Эвелин… То есть Эви… Малыш… — Ричарду вдруг показалось, что ему никогда не набраться смелости начать этот разговор, и, обозлившись на себя, он кашлянул и заговорил увереннее: — Мне ужасно стыдно, Малыш, за то, что я исчез тогда столь странным образом. Я мог бы придумать сейчас какое-то оправдание своему поступку, но не хочу. В наших отношениях не должно быть лжи. Признаюсь честно: я подумал в тот момент, что не стоит обременять тебя своими нерешенными проблемами. Пусть уж лучше ты будешь жить, не ведая этого мрака…

Он замолчал, переводя дыхание.

— Считаешь меня слабачкой? — произнесла Эвелин холодно. — Думаешь, я безмозглая бабочка? Порхаю по жизни, не ведая и не видя страданий и лишений? Да, я могу произвести впечатление создания ветреного и несерьезного… Возможно, до недавнего времени именно такой я и была. Но это не означает, что…

— Умоляю, выслушай меня до конца, Малыш! — попросил Ричард, перебивая ее.

— Ладно. — Эвелин откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди.

Голубой камушек в пупке, удивительным образом подчеркивающий лазурь ее глаз, блеснул, как будто подмигнув.

Ричард не знал, свидетельствуют ли эти камни в пупке о несерьезности или ветрености, но был уверен, что обожал их как неотъемлемую часть этого, необыкновенного создания, его чудесной Эви.

— Слабачкой я тебя не считаю, милая моя, — сказал он мягко. — Я ведь говорю, что сильно сожалею о том, что уехал тогда, не поговорив с тобой. Я совершил ошибку, и еще раз прошу меня простить.

Эвелин вздохнула. Ее глаза на миг наполнились беспросветной тоской, но тут же вновь просветлели.

— Ладно, я тебя прощаю. По-моему, я уже сказала тебе об этом днем.

— Да, Малыш. Ты просто чудо. — Ричарду нестерпимо захотелось пересесть к ней на диван и заключить ее в объятия, но он напомнил себе, что не за этим сюда явился, и продолжил говорить, оставаясь в кресле: — Только твое прощение для меня не столь важно. Точнее, главная цель моего визита совсем не в этом. Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала.

Эвелин изумленно округлила глаза.

— А что я для тебя сделала? Ричард покачал головой.

— Перевернула всю мою жизнь, подсказала, в каком направлении мне двигаться. Если бы не ты…

— Эй! Объясни, о чем ты говоришь! — потребовала Эвелин. — Или я решу, что схожу с ума.

— О своих проблемах. О семье, — ответил Ричард. — Если бы не наш с тобой разговор, я бы до сих пор жил в омуте своих обид и не знал бы, что нужен своей матери, сестре. Очень нужен…

Эвелин встревожилась, о чем-то догадавшись.

— У них что-то стряслось?

— Да. Маме недавно сделали операцию на сердце, а от сестры ушел муж.

Эви прижала руки к щекам, приходя в столь сильное волнение, будто речь шла не о чужой, а о ее собственной семье.

— Ужасно…

— Мама не рассказывала мне о своей болезни — не хотела расстраивать. А Сильвии солгала, что я обо всем знаю и даже предлагал приехать, но якобы она сама меня отговорила. — Теперь слова из Ричарда лились потоком. Он чувствовал себя грешником, явившимся на исповедь. — Я считал себя благородным и гордым, а на деле оказался последним негодяем: прикрываясь бог знает чем, освободился от обязанностей сына и брата. Если бы не ты, Эви, я по сей день так бы и жил. Я счастлив, что мы встретились, и бесконечно тебе благодарен.

Ричард заметил, как губы Эвелин дрогнули, как тонкие длинные пальцы сжались в кулаки. Если бы у нее в руках была какая-нибудь мелкая вещица, она наверняка теребила бы ее, усмиряя волнение.

Некоторое время оба молчали. Ричард думал о том, что должен признаться Эви в своих чувствах и сразу уйти, как бы это ни было больно, если она скажет, что не разделяет их…

— Как прошла операция? — спросила Эвелин.

— Что? — Ричард очнулся от раздумий.

— Как прошла операция твоей мамы?

— А-а. Нормально. Она еще слаба, но идет на поправку. Если бы не состояние ее здоровья и не отчаяние Сильвии, я бы сразу приехал к тебе, клянусь. Все эти дни я только о нас с тобой и думал, Малыш, сотню раз представлял себе нашу встречу.

Эвелин молча кивнула, почему-то потупляя взор. Ричард не понял, как она восприняла его последние слова, и обеспокоился.

— Раз уж ты настолько откровенно мне во всем признался, я тоже кое в чем тебе откроюсь, — произнесла она медленно, начиная играть указательным пальцем с синим камушком в сережке. — Ты тоже во многом мне помог.

— Я? — От удивления Ричард усмехнулся.

— До недавнего времени меня ни разу никто не бросал, — произнесла Эвелин, как будто не заметив его реакции.

— Я не бросил тебя, я…

— Позволь мне договорить, — спокойно и строго попросила она.

Ричард поднял руки и согласно кивнул.

— Незначительных романчиков было в моей жизни немало, — продолжила Эвелин. — Окончив школу и поступив в университет, я стала увлекаться всеми подряд молодыми людьми и бегать на свидания. — Она криво улыбнулась. — Но все эти увлечения обычно заканчивались быстро и не затрагивали моего сердца. Как правило, инициатором разрыва была я…

Ричард слушал ее, все лучше и лучше понимая, кто она такая, его Эви. Не взрывная девчонка, за какую он принял ее в первый день знакомства, а рассудительная, взрослая, способная анализировать свои поступки женщина. Точнее, в ней уживалось и то, и другое, поэтому-то, наверное, она и казалась ему столь притягательной.

— О чувствах парней, которых одаривала своей благосклонностью, я никогда не задумывалась, — продолжила свои признания Эвелин. — Воспринимала их как пустое место. А ведь все они были живыми людьми, со своим внутренним миром, с глубокими переживаниями…

Она замолчала, погрузившись в себя. Ричард не торопил ее, не задавал вопросов. Ему доставляло удовольствие просто находиться с ней в одной комнате, сознавать, что их разделяет всего каких-нибудь три шага.

— В общем, когда ты исчез в то утро, я испытала такое сильное потрясение, что оно тоже перевернуло мое представление о жизни, — произнесла Эвелин, глядя в пространство перед собой. — В какой-то момент мне даже показалось, что я не переживу случившегося…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});