Воин из-за круга - Андрей Астахов

– Однако местьер вроде как не лаэданец, – заметил хозяин.

– Верно, я ортландец.

– То-то я думаю, что жена ваша больше похожа на дам из западных провинций, чем на наших. Моя жена тоже красавица, но до вашей ей далеко, клянусь Единым! А я сперва подумал, что она ваша дочка.

– Все так думают, – улыбнулась Липка.

– Приготовь комнату, – Хейдина почему-то покоробила простоватая искренность корчмаря. – Чтобы была теплая вода для умывания и хорошее белье. И про обед не забудь.

– Сегодня будет баранина.

– Моя жена неприхотлива, а я тем более. Твой сын здесь?

– Он скоро будет.

– Меня беспокоит здоровье жены. Если твой сын такой хороший врач, то пусть осмотрит ее. Я заплачу.

– Пусть господин не беспокоится.

– Я здорова! – запротестовала Липка. – Я немножечко устала, вот и все. Это все наша бабья слабость. Отдохну немного, и все пройдет.

– И все-таки будет лучше, если мой сын вас осмотрит, – заметил Эбран. – Мне кажется, что вы бледны.

– Да ну вас всех! – рассердилась Липка. – Где моя комната?

– Айвин! – позвал хозяин.

Вошла невысокая темноволосая девушка в опрятном платье и чепце; она улыбнулась гостям, посмотрела на Эбрана.

– Проводи гостью в комнату рядом со своей спальней, – велел Эбран. – Помоги даме раздеться, принеси ей горячей воды и льняное белье из моего шкафа. Друзья его светлости графа должны получить в моей гостинице все самое лучшее. Вашу комнату, местьер, я покажу сам.

– Я не буду ночевать в твоей гостинице, – заявил Хейдин. – Если у тебя есть грум, пусть он почистит наших лошадей, покормит, напоит их и добавит мне ячменя в торбы. Моя лошадь должна быть готова через час. Мы прошли тридцать лиг за сегодняшнее утро. Вот тебе еще два галарна – надеюсь, этого хватит.

– Благодарствую за щедрость, местьер. Через час ваши кони будут готовы.

– Я поеду с тобой! – заявила Липка.

– Нет, – Хейдин покачал головой. – Я встречусь с нашими друзьями и немедленно вернусь за тобой. Ты отдохнешь, подготовишься к путешествию. Пока мы еще толком не знаем, что делать. Чертов Зарята морочит нам головы, ничего не договаривает до конца. Я не могу взять тебя с собой в замок. Не спрашивай почему, но нет, не могу!

– Жена должна слушаться мужа, – сказала Липка покорно, но не без лукавства. – Только обещай, что не задержишься, не заставишь меня ждать. Обещаешь ли?

– Клянусь священной рощей Тарнана, – Хейдин крепко поцеловал девушку. – За Куколку не беспокойся, о ней позаботятся.

– Идите за мной, госпожа, – сказала Айвин, восхищенная и красотой Липки, и ее изысканным нарядом. – Я позабочусь о вас.

– Я очень-очень буду ждать тебя, – шепнула Липка, проходя мимо Хейдина.

– Всегда считал, что ортландки очень хороши собой, но не думал, что так хороши! – всплеснул руками Эбран, когда девушки ушли. – Вам повезло с женой, местьер.

– Она не ортландка.

– Виноват, местьер, но по ее наряду…

– Ты говорил что-то о той необыкновенной любви, которую все тут испытывают к графу ди Хаверену, – сменил тему Хейдин. – Он что-то особенное для вас сделал?

– О, для всей округи! – Хозяин долил Хейдину пунша, правильно истолковав жест ортландца, налил себе в кружку. – С тех пор, как его светлость стал владельцем Корделиса, наши края просто процветают. Вы бы здесь побывали лет двадцать назад, когда я был юношей. Нищета и запустение повсюду! У нас тут богатым считался тот, у кого три раза в месяц к обеду было мясо. Люди целыми семьями уезжали, все бросив. Покойный ди Хаверен, упокой его Единый, больше о войне думал, все в походах пропадал. А на войну денежки нужны, понятное дело. Вот он и собирал налогов столько, сколько мог придумать. Появлялся в замке раз в год-два, привозил военную добычу, набирал новых охотников в свое войско и снова оставлял нас. А вот его сын не таков. За первый год все налоги привел в порядок, оставил только обязательные имперские сборы и десятину. У нас сразу округа ожила. У людей излишки появились. А еще, – Эбран почему-то перешел на полушепот, – нашего графа Единый любит. За двадцать лет в округе ни одного пожара, ни одного поветрия, ни одного разбоя. Скот не падает, мошкары на посевах нет. Урожаи такие, каких отродясь тут не видели; коли кто получил урожай ячменя самдесять, так сокрушается – ячмень не уродился, хотя раньше урожай сам-три за милость Единого почитал! Про овощи и виноград говорить не стоит: растут, как в иной подворотне бурьян не растет. Тыквы по тридцать фунтов, луковицы с кулак, а яблоки – с одного дерева по пятьдесят корзин берем!

– Интересно. – Хейдин и впрямь был заинтригован. – Ваш граф, поди, колдун?

– Тсс! – испугался Эбран. – Таких слов вы, местьер, лучше не говорите. Никакой он не колдун. Просто Единый на его стороне.

– Или он хороший хозяин, – подытожил ортландец. – С сеньором вам повезло.

– Еще как! Все у нас молятся за здоровье графа день и ночь.

– И правильно делаете. За здоровье графа!

– Золотые слова, местьер! Охотно выпью за здоровье графа и за ваше здоровье! Милость Единого на вас.

Хейдин пригубил пунш. Почему-то слова хозяина и его сияющее лицо совсем не настроили ортландца на благодушный лад. Что-то во всем этом есть подозрительное. Зарята предупредил его, что Тьма пришла в движение. Он говорил о каких-то Вторых вратах, еще о чем-то. Почему дракон велел им собраться именно здесь, в замке ди Хаверена, он так и не объяснил. Хейдина бесила манера Заряты напускать туман на самые простые вещи, но, видимо, так устроено мышление драконов, что простым и понятным языком говорить они не умеют. К тому же это был сон. Главное было в другом – из туманных объяснений дракона Хейдин понял, что его друзья в Корделисе. Зарята сказал – надо ехать в Корделис.

Сегодня вечером он узнает, что это за место. И сегодня же он, возможно, увидит Ратислава и Руменику. И тогда все станет ясно и понятно. Может быть, станет. Или же, напротив, запутается донельзя. В любом случае брать с собой Липку нельзя. Она может, сама того не желая, связать его по рукам и ногам, если Корделис окажется западней. Лучше пусть останется здесь, в этой гостинице. Здесь все дышит благополучием и покоем. Только бы не оказался этот покой иллюзией, обманом. В той войне, в которую они вступили, им предстоит увидеть Зло в любом обличье.

– И на тебя милость всех богов, – вздохнул Хейдин и допил свой пунш.

Замок был похож на огромную башню, пронзавшую небо.

Ни пятнышка зелени – один черно-серый камень. Лабиринты ходов, галерей, коридоров, винтовые лестницы, множество низких дверей, похожих на раскрытые пасти, окна, похожие на щелевидные зрачки змеи. Холод от камня, плесень в воздухе, тьма под сводами. Здесь все пропитано легко узнаваемым и таким страшным запахом – запахом смерти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});