Золушка по принцу не страдает (СИ) - Фрес Константин

— Нет! — выкрикнула белка так яростно, будто девушка предложила ее привязать к пушке и выстрелить ею над океаном. — Не вздумай на меня напялить еще какие-то тряпки! И вообще! Ты не ответила! Ты пробовала носить эти платья?! Это же пыточный инструментарий!

— Да не может быть, — притворно удивилась Изабелла.

— Сердца у тебя нет! — меж тем продолжала ныть белка.

— Ничего, — ответила Изабелла, жестом веля платью подтянуть край лифа повыше, чтоб скрыть густую поросль на груди новоявленной девицы. — Считай, мы с тобой поменялись местами, и у тебя есть все шансы сделать за меня все верно. Так, как надо.

Белка презрительно фыркнула.

— Мне-то это зачем? Это тебе надо удачно выйти замуж! — сварливо ответила она.

— А как же твоя академия наставниц? — удивилась Изабелла. Белка насмешливо фыркнула.

— В первую очередь достанется Фее, — ответил коварный зверь. — А уж потом мне. А я всегда могу сказать, что задание провалилось из-за ее неумелого руководства. И мне поверят! — белка торжественно воздела палец к потолку, не особо уже обращая внимания на Изабеллу, которая потуже затягивала корсет. — Потому что это не первая свадьба… ой! Которую Фея… ой! Так что мне совсем-совсем это ненужно — идти на бал вместо тебя!

Глава 10. 2

— Так что ты можешь истязать меня, сколько угодно, — смирившись со своей участью, философски продолжила белка, задумчиво глядя в потолок, пока Изабелла зашнуровала ее корсаж, — наряжать в жуткие оборочки и скользкие туфельки. Но заставить меня пойти на бал ты не сможешь! Нет у тебя никаких средств, чтобы заставить меня вместо себя отплясывать!

— Конечно, нет, — покладисто согласилась Изабелла, осматривая получившуюся красотку и ненавязчиво вручая ей веер — прикрыть усы. — Но говорят, во дворце будет торт в целых десять ярусов!

— А! — вскричала белка, стиснув ладони у волосатой груди, предательски выглядывающей из-под сползающего лифа платья. — Торт!

В ее глазах, огромных, как звездное небо, и выпуклых, как иллюминаторы кораблей, тотчас загорелась надежда.

— Торт, — подтвердила коварная Изабелла. — Такой же огромный, белый и пышный, как и твое платье. И весь пропитанный коньяком.

— Коньяком!.. — прошептала белка с совершенно отсутствующим, очумевшим видом. Дух ее парил в стране розовых фантазий и сладких облаков из сахарной ваты.

— А еще на ужин там подают мороженое в вафельном рожке, — сказала Изабелла. — Из трех шариков: сливочный пломбир, клубничный и фисташковый. На самых жирных сливках. И миндальные пирожные, с кокосовым кремом и кокосовой стружкой!

— А-а-а, — только и смогла выдавить из себя белка, пуская тонкую ниточку голодной слюны. Глаза ее были абсолютно пусты и бессмысленны.

— И, конечно, шампанское, — продолжала Изабелла, сделав вид, что не замечает душевных терзаний белки. — Самое сладкое розовое шампанское. Во время танцев всегда жарко, и в любой момент между вальсом и кадрилью можно освежиться, пропустить бокальчик-другой… третий. Так никто не считает количество выпитого. Никому не жаль.

— Ы-ы-ы-ы-ы! — пылко воскликнула белка, прижимая лапы к сильно бьющемуся сердцу.

— Но ты, конечно, совсем не обязана туда идти, — подвела итог Изабелла. — У мня, конечно, нет никаких возможностей заставить тебя там появиться. Так что я просто решила над тобой посмеяться немного… померить неудобное платье…

— Не такое уж неудобное платье, — быстро сказала белка.

— … и ходить в скользких туфлях, — делая вид, что не заметила замечания белки, продолжила Изабелла.

— Фу ты, какие мелочи! — засмеялась белка, беспечно махнув рукой. — Растопырю пальцы посильнее! Делов-то. Вальс точно продержусь.

— Пожалуй, я была к тебе слишком строга, — продолжила Изабелла сокрушенно. — Да, так. Я прошу прощения. Можешь снимать платье, ладно.

Платье, мощно и резво пригнув белку, ухватило подол и с готовностью задрало его, обнаруживая панталоны и волосатые белкины ноги.

— Нет, нет, нет, — сладко произнесла белка, через силу отнимая трещащие рукава от подола и наскоро приводя платье в порядок. — Я, так и быть, схожу на праздник. Гляну одним глазком. За одним и тебя выручу. По дружески. Все равно колдовство не рассосется до самой полуночи. И в таком виде разгуливать еще долго. Так что я за одним схожу, разведаю, как, что…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Незаметно, как бы между делом, она отступала к дверям. Разумеется, ей было невыносимо тяжко в хрустальных туфлях, но она растопырила пальцы так, что когти ее пронзили тонкий хрусталь, и туфли теперь сидели, как влитые.

— А усы! — всплеснула руками Изабелла. Белка с видом убийцы, резко и страшно выхватила из-за спины веер и с треском мушкетных выстрелов раскрыла его, прикрывая предательскую растительность на дерзком зубастом лице.

— Я позабочусь обо всем, — сексуально промолвила она, сияя над прикрывающим ее лицо веером порочными глазами. — Обещаю: принц будет нашим! Он ни на кого и не посмотрит, кроме меня — а значит, тебя.

— Вот это меня и пугает, — пробормотала Изабелла. — А как ты попадешь во дворец?

— С твоими сестрами же! — проверещала белка не своим голосом. — Сейчас влезу к ним в карету.

— Они не пустят тебя, — удивленно отозвалась Изабелла, делая шаг вперед, к белке, делая вид, что сомневается и что очень хочет отнять у нее платье. — Они меня-то из кареты выгнали бы. А тебя и вовсе поколотят.

— У меня черный пояс по боям на веерах! — возразила белка, отскакивая от Изабеллы еще шустрее. — Не переживай за меня. Если я хочу попасть на бал, я на него попаду!

— Ах, уже хочешь!

Но белка не ответила.

Ловко, ногой в хрустальной туфельке, она ударила в дверь, распахивая ее, и с криком выскочила в лес. Каблучки ее туфель загремели по камешкам на дорожке, она вихрем пронеслась мимо дубовой рощицы, высоко вскидывая волосатые колени. Платье, на всякий случай, схватило ее руки за спиной, но это не помешало белке нестись, как обезумевшей, оставляя на колючих кустах клочки фатина из многочисленных слоев подъюбников.

Люк, видевший это представление с начала и до конца, тихо покатывался со смеху в кустах.

«Однако, — подумал он, отсмеявшись и утирая слезы, — мне тоже неплохо было бы подумать о двойнике на бал. Смех смехом, а колдовство Феи никто не отменял. Король может погнать меня в танец алебардами стражи. И что же? Я рискую потанцевать с такой вот дутой красоткой… нет, этого надо как-то избежать».

Пока белка удирала, сражаясь с платьем, с пальцев ее сыпалась золотая волшебная пыльца. Часть ее осела на широких юбках новоиспеченной красотки, а часть рассыпалась по дорожке, таинственно звеня. Люк раздобыл в кармане табакерку с черепаховой крышечкой, вытряхнул в траву табак, и осторожно, чтоб ненароком не превратиться во что-нибудь неподходящее, принялся собирать золотые крупинки.

Но магия была, а кандидатуры, подходящей для превращения, нет. Верные дворцовые стражи не поддадутся на уговоры, потому что обманывать своего Короля — это плохо. Значит, нужно лицо незаинтересованное, и попроще.

И оно сыскалось чересчур быстро — Люк не успел и всей золотой пыльцы собрать с дорожки.

Из подлеска, беспечный и счастливый, вышел енот, обращенный в… ну, раньше он был обращен в девушку. Сейчас же это было существо неопределенного пола, приземистое и широкое, толстозадое и мягкое. Круглое лицо енота сияло умиротворением. Он напялил на себя штаны вместо юбки во избежание досадных недоразумений, и преспокойно собирал хворост, отрабатывая наказание, наложенное Феей на Изабеллу.

Зад его почти не болел. Лопухи уже были не нужны, душевная рана почти затянулась.

И потому енот пронзительно вскрикнул, когда из кустов вынырнул Люк и крепко обхватил несчастного зверька за плечи. По-свойски. Это была судьба, нет — злой рок, и енот взвыл, жалобно и тоскливо, посылая в жестокие небеса немой, полный отчаяния вопрос: «За что?!»

— Послушай, дружище, — меж тем жарко зашептал Люк, не замечая енотьих терзаний. — Не хочешь контрамарку на бал? В королевский дворец? М-м-м? Видишь ли, мне тут выписали приглашение по случаю, отказаться было бы верхом неприличия. Но именно на сегодняшний вечер у меня запланированы неотложные дела! Выручишь по-братски? А я в долгу не останусь!