Людоедки Ярты - Эрнст Малышев

Почти каждый нашёл своё семейное счастье. Только Гор по-прежнему грустил о своём Ирте.

Наре было хорошо в доме старого штурмана. По вечерам в их хижину приходили Гери и Юрда. Они часто рассказывали о первых днях жизни на Ярте, о Рэч и её жестокости.

Старик постоянно допытывался о жетоне, висевшем на шее Нары. Девушки рассказали, что такие жетоны с номерами были на шее каждого ребёнка и на капсулах. Однако Рэч со своими приближёнными отобрали их у остальных девочек. Сама Рэч из нескольких жетонов даже сделала себе ожерелье. После её изгнания жетоны вернули прежним владельцам.

Гор признался, что номер жетона на шее Нары совпадает с номером, установленном на капсуле, где была его дочь, по крайней мере, так утверждала в своём звуковом письме его жена.

На следующий день в доме штурмана появился капитан Бар. Он уединился с Нарой и долго расспрашивал её. По окончании беседы капитан с помрачневшим лицом, ничего не сказав Гору, ушёл и больше к этой теме не возвращался.

Несколько дней спустя в доме капитана появилась Фария. Рассказ девушки буквально потряс Бара. Её красивое лицо то и дело искажала боль от тайны, которую она долго носила в себе, печальные глаза наполнялись слезами. После жестокого поступка Рэч волосы на голове Фарии благодаря стараниям Юрды уже отросли, снова появились брови и ресницы. Однако всякий раз при упоминании об имени жестокой тиранки её начинало трясти.

Фария подтвердила, что в первый же день своего правления Рэч действительно велела отобрать жетоны. Она и её ближайшие подруги схватили себе по несколько штук. На глазах у Фарии такой жетон отобрали у Нары. Девушке было жаль слепую, и она, сняв свой единственный жетон, отдала его Наре. Больше этого жетона она не видела. Теперь Фария узнала, что Гор по номеру жетона опознал в Наре свою родную дочь.

— Но это ведь мой, мой жетон, – девушка разрыдалась. – Гор мой родной отец, а я не могу ему сказать об этом. Мне жалко слепую. Они живут в одном доме, привыкли друг к другу. Как, как мне сказать им об этом? Что делать?

— Успокойся, девочка, – Бар ласково провёл рукой по голове девушки. – Я тоже знаю, что Нара не его дочь. Она просто не может ею быть, так как родилась значительно раньше, чем Гор женился. У него больное сердце и я решил не тревожить его своими выводами. Сейчас их нельзя разлучать ни под каким предлогом. Излишние эмоции одинаково вредны обоим. Но у меня есть предложение, как помочь вам троим. Поскольку и Гор, и слепая Нара нуждаются в уходе, им необходима молодая и сильная помощница по хозяйству. Полагаю, тебе следует поселиться в доме отца на правах такой помощницы. Дальше время покажет, что делать. Конечно, тебе будет нелегко, но постарайся с собой справиться. Боюсь, что очередной встряски Гор просто не перенесёт. Думаю, что через определённый промежуток времени ты сможешь подготовить отца и рассказать ему правду. Однако прими мой совет – не торопись. Ну, договорились?

— Да, – ответила Фария.

— Я сегодня же переговорю с Гором и позабочусь, чтобы ты переехала к нему, – крикнул ей вслед капитан.

Фария спустилась к морю: долго плавала и плескалась в тёплой воде, стараясь успокоиться.

«Как-то теперь сложится моя жизнь?», – думала она.

Вдруг девушка услышала крики и вопли плачущих женщин. Она быстро выбралась на берег, оделась и побежала в селение. У жилища, где жили со своими избранниками Гери и Юрда, собралось почти всё население посёлка.

Оказалось, что у Гери и Юрды из стоявших рядом колыбелей пропали малютки. Женщины плакали и причитали. Капитан Бар распорядился немедленно организовать поиски.

Дело принимало нешуточный оборот. Рыдающие женщины объяснили, что были на сборах плодов, а возвратившись, обнаружили, что их дети исчезли.

Быстро темнело. Вооружённая факелами поисковая группа обшаривала окрестности, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь следы.

Бар распорядился выставить охрану посёлка. Остальные мужчины и часть женщин тоже направились на поиски.

Вся ночь и следующий день прошли в томительном ожидании. К вечеру выяснилось, что никаких следов исчезнувших детей не обнаружилось.

Неожиданно к капитану подошла тёмнокожая аборигенка и решительно протянула ему свою дочь. Тот отказался взять ребёнка. Тогда она всунула ручонку девочки в ладонь капитана, а сама двинулась в сторону ближайших зарослей; быстро вернулась с охапкой веток. На одной из них курчавился клок чёрных женских волос, на другой висела цветная тряпочка.

Увидев её, Гери с криком подскочила и выхватила лоскут.

— Это его, его… Она была привязана к его люльке, чтобы он не выпал из неё, – запричитала женщина.

Аборигенка подняла с пола плетёную ёмкость и жестом пригласила следовать за ней.

Бар, поняв её намерения, направил за туземкой группу мужчин в составе восьми человек. Едва ли кто-либо лучше этой тёмнокожей женщины мог ориентироваться в здешних зарослях.

С этого дня всё население посёлка жило в напряжённом ожидании. К сожалению, из-за нервного потрясения тяжело заболели Гери и Юрда. Они никого не узнавали, бредили, тела горели, груди воспалились. Несколько дней женщины ничего не ели. Их мужья ушли в горы вместе с поисковой группой, теперь за ними поочерёдно ухаживали все жители посёлка.

Приближался сезон дождей. Необходимо было готовить запасы. Однако у людей всё валилось из рук. Матери боялись оставить детей одних. Мужчины с оружием в руках днём и ночью охраняли селение.

Однажды ночью возвратился поисковый отряд. Все были страшно измучены и от усталости валились с ног. Отряд нашёл пещеры, где скрывались аборигенки, укравшие младенцев. Однако забрать детей не удалось.

При попытке приблизиться к пещерам на людей обрушивался град камней. Несколько человек даже ранило, правда, легко.

Учитывая, что среди оборонявшихся были одни женщины, никто не решился применить оружие.

Аборигенка, приведшая мужчин на это место, жестами пояснила, что надо уходить. Её попытки тем же способом объясниться с засевшими в пещерах соотечественницами к успеху не привели.

Туземка повела группу поиска назад другой дорогой, более короткой, о существовании которой никто и не догадывался. Увидев больных женщин, аборигенка охнула, сорвала с них покрывала. Все были поражены открывшейся картиной: у обеих груди почернели, животы вздулись, тела покрылись красными пятнами. Она бросилась к своему жилищу и вскоре вернулась со скорлупой овального ореха, наполненной вязкой маслянистой жидкостью. На левом плече у неё висело несколько узких кожаных лент.

Отстранив от больных убитых горем мужей, туземка встала на колени и, припав к груди Гери, стала высасывать и выплёвывать на пол содержимое. Потом проделала то же самое с Юрдой. Тщательно растерев и промассировав груди, обильно смачивая принесённым жиром, она туго перевязала грудные клетки кожаными лентами, влила в горло каждой по несколько капель какого-то отвара. Всю ночь она хлопотала около больных. Лишь под самое утро ушла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});