Смута в Московском государстве - Коллектив авторов

Если же окажется иное, то мы уже не живем, а являемся безответными ответчиками в будущем за всеобщую погибель земли. Не чужие нашей земли разорители, а мы сами ее погубители.

До этого наше слово было о Московском царстве и о постигших его несчастьях, о том, что мы слышали, заключенные в плену, потому что в это время междоусобий, происходящих во всех городах земли, были затворены в Новгороде Великом. Уйти же с бежавшими оттуда в мать городов всего царства не смогли, потому что Бог не захотел желаемого нами. Потом, через некоторое время по божию повелению мы пребывали в других городах на назначенных нам царских службах. И где что слышали, столько, изложив письменно, и дали.

О всем прочем, что сделалось в царстве, о всех многообразных нашедших на него божьим попущением страданиях, подобных египетским казням или страданиям самого Иерусалима, бывшим при Тите,— о том, как, подобно тем, и у нас после них совершилось страшное зло, теперь, оставив иное, кто подробно смог бы рассказать?.. Как корень российских владык прервался и скипетр царства и древнего благородия сломался с угасшей доброй жизнью вечно памятного и близкого к святым великого государя и великого князя Федора Ивановича всей Руси; как богоугодное царствование его закончилось, когда он был позван к царствующему всеми, и тот ему разрешил водвориться в чертоге со святыми — мы думаем, что так было по делам его, потому что земное царство своего рода он оставил без наследника и святою своей смертью запечатал его, как предтеча Иоанн был печатью всем пророкам; и о том, как царствующая с ним его супруга — вместе с ним венчанная царица — в течение шести лет проводила жизнь в монашестве во всяческом воздержании, подобно горлице чистотою; и о скором ее возведении на небеса к мужу для пребывания там вместе с ним в вечном веселии, и как после блаженного государя царя Федора Ивановича всей Руси каждый царь в этом мире жизнь свою строил — хорошо или, наоборот, плохо; о том, как Василий царь был возведен на престол царства, и как неустойчиво было его правление, и как его бесчестно свергли с престола, неволею постригли в иночество и отправили в Латинскую землю, где он и скончался; и о долгом и плачевном здесь пребывании его жены, а также и о том, как после некоторого времени в образе ложноназванного, кому несвойственно было царское имя, соседняя с нами Литва пришла в наше царство и оставалась долго как вне города, так и внутри его и тяжко владела всеми в царстве от головы и до ног; и порабощение наше главохохленной и латинствующей Литвой, и борьбу, и благочестивую и ревностную дерзость, и подвиг даже до смерти второго по первом святейшего патриарха Гермогена Московского и всея Руси, находящегося в осаде, и храброе его нападение словами на латынян и вместе с ними на богоотступников и богоборцев, разорителей Русской земли, союзников и единомышленников с латынянами на всякое зло,— кто все это опишет? А ради этого он вскоре был увенчан от Бога, получив в награду название исповедника.

Далее о том, как мы получили внезапную и неизреченную милость Божию, избавившись от этого рабства с помощью небольшого остатка людей, вооружившихся и облекшихся в трехкратную крепость древнего ратоборства против фараона; как гнездящиеся в нашей земле и шипящие на нас гневом змеи внезапно были искоренены и изгнаны из всех мест царства Божиим мановением, а еще больше его человеколюбивым заступничеством, на что и была наша надежда, и внезапно были выброшены со всеми корнями,— причем мы как будто из мертвых второй раз были приведены к жизни; и как нам повелел Бог опять ожить и заповедал благо-стройно облечься, как в ризу, в прежнее великолепие и красоту, готовя достояние слуге своему — великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси и исполняя слова Давидова псалма, где говорится: «Вознес избранного от людей моих». И как Адаму, прежде его сотворения, все, что находилось под небом, устроил, так и нашему государю Михаилу царю великое русское царство, предуготовав, отдал в полную власть; также и родителей его — ранее избранную православную и благородную пару великих государей — говорю об отце и матери его по естеству — пожелал Бог устроить, чтобы они пребывали в своих владениях всегда вместе, неразлучно с сыном; он возвысил любителя благочестия и красоты церковной — трижды святейшего Филарета Никитича, патриарха Московского и всей великой Руси, избранного по смотрению божию на превы-сочайший святительский престол — всему Русскому народу на утверждение и на земное управление людьми. Восхищенный Богом, как на облаке владычица, он из латинского плена был перенесен вместе с рабами в свою землю, и Бог сделал его соправителем его сыну: он утверждает скипетр царства, избавляет от бед бедных и беспомощных, как отец, беседуя с сыном о людях и вместе направляя, соглашаясь, заботясь о лучшем, наставляя и поддерживая. О его страданиях в утеснении и лютой скорби и многой ревности о Боге, подобной ревности Илии, о его подвигах, которые он совершил, живя не в своей земле среди латынян, как среди волков, не убоявшись ни запугиваний, ни запрещений врагов, и о том, как он с ними — многими — один, безоружный, только словами боролся, побеждая истиною ложь богоборцев и посрамляя их возражения и прочие его неописанные подвиги, которые он, подобно Христу, совершил, о них по порядку кто расскажет? За них он себе приготовил нетленную награду на небе.

Еще прежде он поехал туда вместе с другими многими, по просьбе всей земли, а с ним и некоторые из высших чинов; он отправился туда со своими по льстивому обещанию, данному ему королем, чтобы, упросив, привести с собой к нам оттуда сына короля, который правил бы нами.

Но они, нарушив клятву, солгали, а послов всех вместе со святейшим Филаретом взяли в плен, развели по разным городам своей земли и восемь лет держали во всяческих лишениях. Свой — этих противников — собственный совет, который они надумали, они осуществить не смогли, потому что всевидящее око помешало этому, разрушив этот совет и не допустив произойти этому нечестивому делу; но Бог уготовил державу избранному им и помазанному на престол, божественному царю Михаилу, о котором мы прежде подробнее говорили. Подобным образом и отца его — государя и нашего первосвятителя, великого в патриархах Филарета Никитича Московского и всей великой России поставил пасти своих людей. А мать этого царя жила, как монахиня, здесь, в великой лавре; о мирских и об иноках — обо всех великая просительница,— она успешно обращается с молениями к сыну, согласуясь с ним и святителем в богоугодных заботах о мире. Все они трое — государи — как во власти своей неразлучны, так едины нравом и в милостях к рабам.

Между теми событиями, которые, подобно всему прочему, произошли ранее,— второе наступление на нашу землю королевского сына со множеством имеющих хохлы на головах, наглость их нападения на царство и приступ к стенам города с целью взять их, и опять невидимая нам помощь божия, а видимая победа — поражение врагов и изгнание их из царства и невольное и невозвратное отступление от города; и каким образом произошел конец войны и прекратились кровопролитные сражения между обеими ратями; и как послы утвердили подписями мир на долгие годы; и все то, что было в царстве — различные муки и разорение всего бесчисленного народа по городам,— тогда подробно опишут, когда найдутся где на местах знающие — очевидцы, и слышавшие, и умеющие писать, потому что наши веревки коротки и не достигнут глубины разумения, нужной для сочинения, да я и не знаю бывшего,— что было впереди чего или после; и стыдно писателю, не зная ясно, описывать то, что случилось, своими домыслами сочиняя ложь, и без исследования воображать то, что делалось,— первое писать после, а последнее — вперед и не подробно.

Поэтому описание этого множества великих и трудно постигаемых событий мы оставляем тем, кто может довершить; молю, чтобы они недостатки нашей грубости и невежества каждый изобилием своего разума пытливо и непогрешно исправили и улучшили, нас же, ради неведения того, что было, избавили от срама, а вместе и царского страха. Потому что мы,— как в притче, которая находится в Евангелии, в саду своего господина не только от первого часа не работали и не удостоились чести тех, кого хвалили, но лишились и человеколюбивого дара владыки тем, кто замедлил и работал с одиннадцатого часа, так как для времени делания состарились и средний возраст, когда было время удобное для труда, а не для откладывания и праздности, и не было старости, провели в безделии. И по другой притче — к данному владыкой серебру мы ему не создали прикупа, потеряли добрую надежду и погубили награду. И если кто скажет, что дар господина был равен обоим, потому что он, простирая свою милость, и недостойных к себе привлечет,— все же не к чести трудолюбивых сравнение их наградой с ленивыми, а замедление опоздавших достойно всякой укоризны.