Чара силы - Галина Романова

Гамаюн вперевалочку бодро затрусил по коридору, помогая себе крыльями.

— Э–ге–гей! — покрикивал он на бегу. — Не отставать!

Даждю больше всего на свете хотелось выдрать все перья из хвоста этого крикуна и балагура. Сколько он себя помнил, Гамаюн хорошо умел только разносить сплетни и передавать дурные новости. Поговаривали, что он был единственным, кто до сих пор поддерживал добрые отношения с изгнанником Велесом и упорно отказывался выдавать его местонахождение. Перун откровенно называл его Велесовым прихвостнем и потатчиком. Даждь мельком подумал, что там, в конце пути, Гамаюн выведет его к самому — Велесу. По натуре своей тот вполне мог оказаться в плену у Ехидны. И Даждь не был уверен, поднимется ли у него рука освободить Велеса.

Гамаюн, чуть не пританцовывая, вбежал в тупиковое расширение коридора и крылом указал вперед:

— Смотри! Ну как?

Даждь остановился. Перед ним была еще одна решетка, а за ней, гордо уставившись в пустоту, стоял белоснежный единорог. Это был Индрик.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

К тому времени как Даждь и Агрик выбрались на поверхность, большинство людей успели собрать сокровища, кто сколько мог, разобрать скот и лошадей и покинуть пещеру. Ведшие в поводу лошадей Даждь и его спутник увидели, что весь склон был усыпан людьми, которые спешили уйти восвояси. Особенно спешили те, что отстали — они первыми заметили своих освободителей и подняли тревогу. Люди бросились врассыпную.

Даждь обернулся на выбравшегося следом Гамаюна. Тот с независимым видом приводил в порядок грязное оперение, помогая себе лапами. Привалившись спиной к камням, он начал энергично чесаться, так что полетели перья.

— Линяю, — полуудивленно присвистнул он.

— Смотри! — Даждь указал ему на разбегающихся людей. — Как я теперь им докажу, что меня не надо бояться?

— А зачем? — Гамаюн перестал чесаться и теперь встряхивался. — Ты, хозяин, что, к ним на жительство собираешься? Да и разбежались они не все — мальчишка вон остался! — Он беззаботно кивнул на Агрика, который во все глаза смотрел на полуптицу, все еще не привыкнув к ее виду. Гамаюн заговорщически подмигнул ему: — Не робей! — И снова повернулся к Даждю: — Куда едем, хозяин?

— Я по своим делам, — отрезал Даждь. — Я тебя освободил, ты волен лететь куда угодно. Не держу!

— Держишь! — весело закричал Гамаюн. — Ты, можно сказать, добро мне сделал! И я отплатить хочу!.. Ты что, думаешь, я такой уж плохой, да? Ты не бойся, что по крови я никуда не гожусь. Сам понимать должен — отсутствие мудрого наставника, твердой руки в детстве… Без матери ведь рос, а потом и вовсе сам себе предоставлен был, вот и получился такой. А может, под этим серым невзрачным оперением, — патетически воскликнул он, закатывая глаза, — бьется истинно золотое сердце!.. Нет, хозяин, куда ты, туда и я! А я тебе пригожусь…

— Не понимаю чем, — хмуро ответил Даждь. — Что ты можешь? Прощай!

Но Гамаюна оказалось не так‑то просто смутить, и он не двинулся с места.

Вздохнув, Даждь кивнул Агрику и вскочил в седло, торопя отрока. Они проехали мимо распростертого на камнях тела Ехидны, но только собрались начать подъем по террасам на равнину, как им снова пришлось остановиться — сверху упала чья‑то тень.

Оба всадника вскинули головы. На самом краю, куда они стремились, стоял Индрик и благодушно взирал на них. В его раскосых глазах застыло почти человеческое терпение. На ярком солнце его шерсть казалась чисто белой и сверкала, как снег в ясный полдень. Казалось; светился даже его изогнутый ребристый рог. И свет был так ярок, что кое‑кто из людей все же остановился, обернувшись, а один всадник вдруг и вовсе повернул коня назад.

Индрик ждал, испытующе глядя на всадников.

— Он тоже тебя знает, господин? — шепнул Агрик.

— Вот уж нет, — тихо ответил Даждь. — Дикий зверь… Правда, про него у нас много легенд ходит, но людям он не показывается.

— Да он просто–напросто, как и я, хочет отплатить тебе за спасение, — встрял Гамаюн. — Он дикий зверь, это верно, так что ему некогда.

— Он прав, — послышался низкий тихий голос. — Что нужно тебе? Говори — я чувствую твою тайную Думу…

Агрик ойкнул и завертел головой, отыскивая источник звука. Индрик не двигался, не открывал рта, и трудно было поверить, что голос принадлежит ему.

Под испытующими взглядами Агрика, Гамаюна и самого Индрика Даждь опустил глаза и нерешительно погладил мешок у седла, в котором лежал Грааль.

— Слышал я, — осторожно начал Даждь, — ты знаешь, где в горах бьет источник живой воды. Коль проводить не сможешь, так хоть дорогу укажи. Не для забавы — для спасения чужой жизни вода мне надобна!

Индрик покачал рогом.

— Да, — опять послышался откуда‑то голос, — ведаю я, где тот источник бьет. Не имею я права никому на него указывать, ни пешему, ни конному, ни герою, ни простому человеку, иначе враги о нем узнают, и тогда мне его не защитить… Но ты не простой человек, а потому — пойдем!

Зверь качнул головой и потрусил вдоль берега.

Оба всадника выбрались на равнину и поскакали за ним. Гамаюн остался один сидеть на камне, словно ожидая особого приглашения, и именно поэтому он видел, как третий всадник, что тайком прислушивался. к их разговору, галопом помчался 'догонять Даждя.

Кони ходко рысили по Опушке леса. Индрик легко прыгал по траве впереди, не обращая внимания на людей.

— Погодите!

Даждь обернулся, ожидая, что это спешит за ними настырный Гамаюн. Но вместо него к ним подскакал всадник, в котором они узнали Дуная. Витязь осадил коня и поклонился.

— Возьмите меня с собой! ~ воскликнул он.

— Час от часу не легче, — пробормотал Даждь, но вслух промолвил: Что за дело у тебя к нам?

— Простите меня, — запинаясь, заговорил Дунай, — но я случайно слышал часть вашего разговора... Я видел, как ты сражаешься — простой человек так не может. Видел, как ты говорил с тем существом. — Он махнул рукой назад, где оставался Гамаюн. — Теперь этот зверь… Я слышал легенды — если не ошибаюсь, его в других языках называют единорогом, он священен и хранит высшую мудрость. Простому человеку не дано видеть его и говорить с ним, а ты упросил его даже сделать кое‑что для тебя… Ты чародей, Даждь, и я прошу — возьми меня с собой!

— Но ты же не знаешь, куда и зачем я еду!

— Я случайно слышал. Позволь мне следовать за тобой — мне тоже нужна живая вода и тоже для спасения жизни!

Даждь с Агриком переглянулись, и витязь обернулся на поджидающего Индрика. Тот стоял как изваяние и не замечал людей.

— Простым людям нельзя показывать источника, — осторожно начал Даждь. — Но если твое дело необычное, то…

— Позволь рассказать мою историю по дороге, — ответил Дунай. — И ты и я спешим, а я еще и подзадержался там, в пещере, и не могу терять ни секунды. Коль сочтешь ты, что я недостоин, что ж, — витязь вздохнул, — свернуть с пути всегда успею…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});