Подпольные миллионеры: вся правда о частном бизнесе в СССР - Михаил Козырев

Вопрос: По каким причинам можно не уложиться в эти 4 часа?

Ответ: Визуально осмотрел товар – вроде ничего. В магазине суматоха. А потом товар вдруг потек. На базе он был переморожен, и сразу не было видно. Бывает, что товар не пошел в продажу из-за того, что не вышли работать лоточники, а товар нежный, угорает.

Чтобы избежать убытков, надо еще уложиться в нормы хранения товара, его естественной убыли. Норма естественной убыли при обороте магазина в 150 тысяч рублей в месяц составляет примерно 700 рублей, но их надо еще не превысить. Вообще, если говорить о расходах «живых» денег материально ответственных работников магазина, то эти расходы достаточно велики. Например, плата любому шоферу в любом магазине обязательна с любого товара, который он привез. Она составляет 2–3 рубля за дешевый товар. Если товар хороший – 5–7 рублей, тем более что он помогает разгружать машину. Таким образом, если в день принято 5-10 машин, примерно 30 рублей надо отдать.

Существует такса для каждого грузчика – ежедневно 1 рубль ты должен дать ему на обед, в больших магазинах – 2 рубля. В магазине «Овощи-фрукты» работает обычно около 5 грузчиков. Значит, еще пяти рублей нет.

Был такой случай. Хотели посадить одного директора магазина, но никак не могли. Тогда сотрудники ОБХСС собрали всех грузчиков и допросили. Те сознались, что по 2 рубля в день получали на обед. Умножили численность грузчиков на количество рабочих дней в году и на количество проработанных лет этого директора в магазине и подсчитали количество денег, отданных за это время грузчикам. Было предъявлено обвинение: «Где вы взяли 15 тысяч рублей, чтобы кормить своих грузчиков?» На этом основании его и посадили.

Вопрос: А что будет, если не «кормить» грузчиков?

Ответ: «Не кормить» их нельзя. Начнут злиться. Директор зависит от грузчиков. Грузчик – это его «правая рука». От него зависит, как будет принят товар. Он может разбить ящик, может стащить товара больше, чем «положено». Грузчика обижать нельзя. Вообще, в торговле никого нельзя обижать, даже пьяную уборщицу и фасовщицу ты не можешь поставить на место, так как они знают, что творится в магазине, и могут донести в ОБХСС, а там реагируют на каждый звонок, даже анонимный. Они тут же придут с проверкой. Зачем тебе нужны такие приключения? Получается, что тебе надо погонять работников, но одновременно и заискивать перед каждым. Точно так же и перед покупателем. Покупатель может попасться грамотный, и, если его разозлить, он позвонит в ОБХСС или в торгинспекцию. «Книга жалоб и предложений» – это лишь украшение, она надо мной не довлеет. В ней советский гражданин изливает свою «боль и скорбь» впустую. За жалобы, которые в ней изложены, еще ни разу никто не был наказан. Вот звонок в ОБХСС, если он сделан грамотно, – это дело другое, последствия могут быть серьезными.

Вопрос: Какие еще статьи расходов «живых» денег есть у материально ответственных работников?

Ответ: Очень велик расход по вывозу тары. Вывоз из магазина машины с порожней тарой на базу или на тарный завод стоит от 10 до 15 рублей. В принципе эта работа должна выполняться централизованно, но реально она нигде не выполняется. Практика такая: сначала надо позвонить на базу и сделать заказ. По этому звонку приедет шофер, и ты должен дать ему указанную сумму. Если ты этого не сделаешь, то к тебе больше никто никогда не приедет. Ты «завалишься» тарой, тебя оштрафуют за это и даже могут уволить по статье.

Вопрос: Эта такса (10–15 рублей) платится ежедневно?

Ответ: Практически да. За ежедневный вывоз тары и мусора. К тому же тара делится на возвратную и невозвратную. Например, импортные ящики ничего не стоят, но их надо вывозить; если они скапливаются во дворе, то могут быть жалобы жильцов. Вывоз одной машины мусорной тары стоит около 20 рублей. Расходной частью являются, конечно, все проверяющие организации. Чтобы «поправиться», им надо дать «товарчик», а многие берут и деньгами: административная инспекция, пожарная охрана, санэпидстанция.

Вопрос: Как они приходят, ведь не в одиночку?

Ответ: Многие в одиночку. Например, пожарные, представители санэпидстанции. Чтобы не посылать работников на медосмотр (они на этом не менее половины дня потеряют), приходится «покупать» врача, чтобы он осмотрел их на месте. Приезд врача стоит десять рублей.

Есть магазины, которые платят проверяющим органам, включая ОБХСС. Им платят около 500 рублей в месяц. Если в объединении 20 магазинов, то 2–3 из них обычно платят органам. Работники органов с них хорошо живут, а план по «отлову» выполняют на остальных 18 магазинах. На дела тех, кто им платит, они, ясное дело, смотрят сквозь пальцы.

Вопрос: Такова их сознательная политика?

Ответ: Да, конечно. За это те два магазинчика, которые отстегивают денежки ОБХСС, могут продать «левый» товар и провернуть другие дела.

Вопрос: А сейчас, в последние годы, ничего не изменилось?

Ответ: Сейчас больше боятся. Работники ОБХСС боятся и поэтому берут, но с большой оглядкой. Доходы у них, конечно, уменьшились. До этого они миллионерами были.

Вопрос: Кому еще приходится давать деньги? Все проверяющие организации берут деньги или нет?

Ответ: Не обязательно все. 30–40 % могут не брать, но у них могут быть свои магазины, с которых они «кормятся». Коли они у тебя не берут, то это не значит, что не берут в другом магазине, где их давно знают.

Из интервью директора плодоовощного магазина Сергею Белановскому, 1984 год

В общем, резюме: массовые «посадки» и репрессии 1982–1984 годов мало что изменили в системе московской торговли. Разве что участники нелегальных операций стали действовать более осторожно, а оборот ценностей в «системе» замедлился.

Через год после того, как Сергей Белановский взял процитированное выше интервью, был расстрелян Амбарцумян. Это был 1987 год. Уже вот-вот должен был быть принят закон о кооперации. Торговлю вот-вот собирались сделать, и «спекуляция» должна была превратиться в легальную деятельность. С этим надо было что-то делать, советская государственная торговля находилась в состоянии коллапса. Люди были бы и рады воровать, но воровать уже было нечего. Надо было что-то менять. Это витало в воздухе.

7

С тех пор прошло больше двадцати лет. Воротилы того, советского торгового бизнеса за очень редким исключением – я, честно говоря, даже с ходу и не вспомню никого, – построить нечто большое, серьезное, с оборотами в миллиарды долларов в 90-е годы так и не смогли. Хотя, казалось бы… Вот что говорит про своих коллег, менеджмент среднего и чуть выше уровня советской торговли, собеседник Сергея Белановского:

...

…Это сильные люди. Они знают, во что играют. Находятся под большой реальной ответственностью. Это в министерствах или на предприятиях можно миллионы «сгноить», и никто за это не ответит. А в магазине на 1000 рублей «прогорел» – и в тюрьму. Эти люди сильны в психологическом отношении. Знают людей, умеют с ними работать. Если дать им определенные возможности, они проявили бы себя с лучшей стороны. Это, конечно, мечта. Сейчас самые выдающиеся организаторы нашей торговли – это те, которые сидят по тюрьмам. То, что называют у нас жульничеством в торговле – это не жульничество. Это нелепые правила игры, от которых могут серьезно пострадать те, кто в нее играет…

Из интервью директора плодоовощного магазина Сергею Белановскому, 1984 год

Хотелось бы им заняться своим делом? Зарабатывать деньги собственной сметкой, изворотливостью, креативом, умением строить схемы? Но не воровством, крысятничеством? Да, конечно: «… все бы хотели иметь свое собственное «дело». Если бы дали возможность организовать его как положено, какой нормальный человек от этого отказался? Душу на это бы положили».

Может быть, этот директор кривил душой. В конце концов, к нему пришел человек с диктофоном, задает странные вопросы. Почему он должен ему говорить только правду? Но, скорее всего, он действительно так думал. Однако между «думать» и «сделать» – настоящая пропасть. Возможно, многие советские директора думали заняться частным бизнесом. Но действительно развернуться смогли совсем другие люди.

...

Воротилы советского торгового бизнеса за очень редким исключением построить нечто большое, серьезное, с оборотами в миллиарды долларов в 90-е годы так и не смогли.

Сергей Галицкий, выстроивший «с нуля» торговую сеть «Магнит», занялся в начале 90-х годов торговыми операциями, можно сказать, случайно. Евгений Чичваркин, открывший более 5000 магазинов под брендом «Евросеть», тоже к советской торговле отношения не имел. Как не имел его и Лев Хасис, человек, построивший торговую сеть «Перекресток». Что-то не дало «монстрам» той, еще советской закалки, преуспеть в годы, когда главным стало не ловко пихнуть взятку начальнику овощной базы, а понять, что действительно нужно народу и как это лучше ему продать.