Дама с собачкой - Олег Дивов

Тут я поняла, что человечество просто чудом убереглось от нешуточной опасности. Если бы этот ураган был мужчиной, неизвестно, в каком мире мы сейчас жили бы.

Серена мгновенно развернула телефон с чипа и почти сразу заговорила:

– Оушен? Привет, Серена. Оушен, я разбирала записи Фирса, кое-чего не хватает. Но я точно знаю, что он отдавал их на хранение Крису Слонику. Помнишь Слоника? Ну, того парня, который Уолта за руку схватил, ну да, эта история с продуктами… Ты еще смеялся, мол, Уолт даже ворует, как полный идиот… Ну да, он самый. Послушай, Уолт сказал Фирсу, что Крис перевелся в четвертый радиус, а куда конкретно? Мне правда он нужен. К-как?! – очень натурально огорчилась Серена. – А почему мне не сказали? То есть как не обязаны? Не-ет, Оушен, вот как раз мне и как раз ты обязан. Объяснить? Не вопрос, я объясню. Мне, знаешь, брату позвонить – раз плюнуть. Понял, да? При каких обстоятельствах?.. Н-не поняла. А ты куда смотрел? То есть как – не нашли? Оушен, ты что, забыл: это единственный друг Фирса? Ты спятил? Ты, придурок, ты генерал или говно в генеральских штанах? А я думаю, что говно! У тебя погибает офицер, причем ты знаешь, что он на особом счету, а ты мне тут мямлишь!.. Да, узнай. Немедленно! Вот прямо сейчас и займись! И тут же – слышишь? – тут же мне позвони! Как только будет ясно! Все, давай, привет Эйде.

Она отключилась, еще немного посидела со сжатыми губами, а потом расхохоталась:

– Мужиком себя считает! Кусок манной каши, а еще командующий… У меня-то яйца хотя бы были, а он небось даже не представляет, как они должны выглядеть… Это, дорогая Делла, был генерал Оушен Мимору, любимый зять моего двоюродного брата. Любимый потому, что это не мужчина, а кусок теста, лепи что хочу. Ничего, он мне все узнает. Куда он денется-то… Но Уолт, Уолт каков! Взял и наврал. Ничего, с ним я тоже сквитаюсь. Делла, вы со слов моего мужа небось решили, что я кисейная барышня?

– Вообще-то нет.

– Правильно сделали. Я не из тех женщин, которые будут плакать в подушку, когда им больно. Я лучше в морду дам обидчику. А что руку сломаю – так наплевать, заживет, зато морду изуродую на совесть. Вы ведь меня понимаете?

– Отчасти.

Серена удивленно подняла брови.

– Я тактический разведчик. Морды бить – неэффективно. Лучше пулю в спину, из засады, и так, чтобы никаких концов. Нет смысла мстить, чтобы самой оказаться в тюрьме.

– О! – Серена обрадовалась. – Делла, а вы как к вину относитесь?

– В это время дня? – Я прищурилась на солнце. – В это время дня без опасений за свой цвет лица можно пить только красное сухое. В идеале – что-нибудь из кларийских вин.

– Ну, этого добра у меня хватает. Давайте выпьем. Уважаю женщин, которые не жеманятся, если им предлагают выпить в полдень.

– В юности я сходила замуж за того самого Макса ван ден Берга. Мне случалось пить не то что в полдень, а даже и спросонок, – очень расчетливо обронила я. Дождалась изумленной мины и добила: – А моя девичья фамилия – Слоник. Крис – мой брат.

Серена, побледнев, откинулась на спинку кресла, уронив руки на подлокотники. Потом вызвала прислугу и приказала:

– Бутылку сонского, два бокала, воду, апельсины.

Я промолчала. Похоже, сонский портвейн меня преследует. Ладно, сонский виноградный алкоголь мне разрешен, хотя меру знать надо.

Но я не ожидала того, что Серене подадут не портвейн. Черт подери, она для меня открыла бутылку настоящего сонского вина – того самого, которое по всей Галактике считалось эликсиром. Пока виноградники не выродились и вместо вина не стали гнать портвейн.

Этой бутылке было лет пятьдесят.

Интересно, а в княжеских погребах на Сонно осталась хоть одна бутылка настоящего вина?

Серена жестом выгнала прислугу, вино разлила сама, протянула мне бокал:

– За павших.

Мы молча выпили.

Серена налила еще.

– У русских есть обычай – третий тост традиционно за тех, кого с нами больше нет, – сказала я.

– Я в курсе. По семейной легенде, наш предок – Лев Толстой. Не знаю, не знаю. Но русскими обычаями немного интересуюсь.

Я съела дольку апельсина. Пожалуй, да, это вино нужно закусывать цитрусовыми. Редкий случай, когда сыр не подходит абсолютно.

– А я гадала, что же связывает Криса и Макса ван ден Берга… Оказывается, не что, а кто. Вы. – Серена окинула меня придирчивым взглядом. – Вы яркая женщина. Но вам нужно доработать свой стиль. Вы как будто стесняетесь своей красоты.

– Ну что вы! Как правило, пользуюсь ею. Наравне с пистолетом.

– Тоже верно. Крис… Я не знаю точно, когда они с Фирсом познакомились. Зато знаю благодаря кому. На социологическом учился индейский царевич…

– Патрик Шумов, – кивнула я.

– Сейчас он вроде бы уже царь. Вон он их и познакомил. Патрик у меня дома тоже бывал. Забавный парень. Главное, не вдруг поймешь, что он индеец.

– У них в браках с людьми кровь сильно размывается.

– Я только потом обратила внимание и на цвет глаз, и на разрез, и на то, что у него щеки всегда выбриты безупречно, а шея – как получится. У индейцев же лицо безволосое, это у наших щетина до глаз может быть, а у них – не-ет, только ниже подбородка. А вы знали, что ваш брат интересуется Саттангом?

– Нет, я тогда уже в армии была.

– О, вы еще и служили!

– Да. Через два года службы была дисквалифицирована под ноль, лишена званий, наград…

– И награды были? Ну вы даете! А Фирс несколько лет подряд летал на Саттанг. В экспедиции. Потом Крис пошел служить, в третий округ. Крис утверждал, что знает место, откуда началась сегодняшняя индейская цивилизация. Место это таинственным образом связано с его семьей. Они с Фирсом загорелись идеей побывать там. Хорошо, вовремя узнали, что там какая-то святыня. Подготовились. Мимору… Вы поняли уже, какие у нас отношения? В общем, когда парни собрались, Крису дали увольнительную на две недели без звука. По приказу Мимору. На самом деле, понятно, Фирс позвонил мне, а я позвонила Оушену. Обернулись они куда быстрей. Буквально в пять дней на все про все. Летали вдвоем, больше никого. Фирс был в шоке. Он такого не ожидал. Вы что-нибудь знаете о Великой Мэри? Фирс утверждал, что это замаскированный приводной маяк для Чужих. Там и сам храм, и окрестности похожи на космодромные сооружения. Гротескные, причудливые, жуткие, но похожие. Фирс прислал фотографии – действительно странное место. Я покажу после, если хотите. Но парням пришлось очень шустро уносить ноги, покуда их не засекли. Их и не засекли, это вранье, дескать, что Фирса опознали индейцы-свидетели. Не было там никого. А даже если и были бы? По индейским законам он невиновен. Храмовые земли охраняют сами боги, или Духи, или кто они там еще. Словом, если тебя видели на храмовой земле, а взяли уже за ее пределами – обязаны отпустить. Потому что тебя отпустили Духи, позволили уйти – значит, Им это нужно. Могут еще казнить за воровство из храма. Но это если при тебе найдут ворованное. Такого, чтоб схватили через полгода, на разрешенной для людей земле, без малейшего компромата при себе, не бывало никогда. Это беззаконие. Знаете, как в Средние века был Божий суд. Судебный поединок. Кто победил, тот и прав. Только тут поединок с Духами. Ушел от них – значит, невиновен. Воровство – отдельная тема, такое ощущение, что Духи никак это дело не контролируют. Фактически храмовый вор обычно обвиняется в двух преступлениях: святотатство и кража. Но если не пойман – значит, не вор. А Фирса казнили. Боже мой, мне ведь рассказали, что такое индейская казнь. Бедный мой мальчик… Он умирал несколько дней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});