Есть такой фронт - Николай Полудень

— Вот эту? Она уже давно у нас.

Генерал схватился за свой портфель… Но там, кроме старых газет, ничего не было.

— А вы не волнуйтесь. План теперь, как видите, в надежных руках…

Садиленко откашлялся, закурил, хитро улыбнулся и продолжал:

— А был еще и такой случай. Соединению нужны были деньги. Найти их поручили командиру отряда имени Тельмана. Семьдесят переодетых в немецкую форму партизан на пяти грузовиках и двух бронетранспортерах двинулись в один из словацких городов.

На центральной площади колонна остановилась. Партизаны перекрыли улицы. Тем временем «штандартенфюрер» в сопровождении двух «офицеров» направился в банк. В пакете, который он вручил управляющему, говорилось, что все ценности необходимо срочно передать по описи для эвакуации в Берлин.

— Положение на Восточном фронте обязывает нас принять некоторые меры предосторожности. Такова воля фюрера.

— О да, я понимаю, — сказал управляющий и предложил выпить по рюмке коньяку.

— С большим удовольствием. Только сначала… — и командир дал указание своим людям.

Пока партизаны грузили в машины мешки, «штандартенфюрер» мирно беседовал с управляющим. Документы у него были безупречны. Кстати сказать, по этой линии за все время пребывания в тылу у партизан не было ни одного провала. Во многом здесь пригодилась довоенная профессия Алексея Михайловича. Ведь он работал художником.

Подписав акт, «штандартенфюрер» любезно простился с управляющим и сел в машину. Вслед за ним двинулись грузовики и бронетранспортеры. Изъятые у фашистов ценности партизаны передали в Главный штаб.

Бывало, партизанские разведчики забирались далеко во вражеские гнезда, жили под одной крышей с гитлеровцами…

В глухом лесу неподалеку от Нитры подпольщики обнаружили школу гестапо.

Как обезвредить это осиное гнездо? Несколько дней Садиленко ходил задумчивый. Сделать налет?.. Это ничего не даст, только насторожит фашистов. И все же надо было что-то предпринимать. Решить эту задачу помог счастливый случай.

Отряд Николая Радула произвел удачную диверсию. В результате ее в штабе оказались документы тридцати шести немецких солдат и офицеров. Просматривая бумаги, Садиленко обнаружил, что какой-то Курт направляется в специальную школу. Документы отмечали его всевозможные заслуги перед вермахтом.

— Так это то, что нам надо, — чуть не вскрикнул от неожиданности Алексей Михайлович.

Он тут же позвал начальника разведки и показал документы.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Пошлем своего человека вместо этого Курта — вот и весь сказ.

— Послать то пошлем, но кого? Думаешь, фашисты дураки? Малейший промах…

Упустить такой случай разведчики не могли. В школе готовились шпионы для засылки на нашу землю. Каждый из них мог принести немало бед.

Садиленко внимательно посмотрел на фотографию немца:

— Слушай, а ведь он как две капли воды похож на нашего Малика!

— Действительно, похож.

Малик по национальности чех — человек верный, преданный. Прекрасно владеет немецким языком.

В ту же ночь, переоформив документы, Малик уехал к новому месту службы… Для связи с ним местное подполье выделило пожилую женщину, бывшую артистку оперного театра.

Садиленко хорошо понимал, как мучительно больно было Малику с его чистой и открытой душой находиться среди врагов. Наконец, от него пришло донесение:

«Племянник чувствует себя хорошо. Готовятся гости. Дядя здоров».

Это значило — занятия идут нормально, диверсантов готовят к выброске, его, Малика, ни в чем не подозревают.

Прошло еще несколько дней, и в руках командира появилась записка:

«Сестра собирается замуж. Шлите подарки. Сообщите маме».

Все ясно. Гестаповцы собираются куда-то эвакуировать школу. Этого нельзя допустить.

Партизаны передали Малику жидкий фосфор. Он аккуратно обвел им края железной крыши главного корпуса и дымохода. В ту же ночь по радио попросили выслать в этот район несколько бомбардировщиков. Наши самолеты точно вышли на цель. Ночь была темная. С воздуха разведшкола видна как на ладони. После двух заходов бомбардировщиков от «осиного гнезда» ничего не осталось.

*

Где-то в конце января товарищ из словацкого подполья принес в лагерь тревожные вести. Фашисты бросили на борьбу с партизанами 309-й горнострелковый полк «Эдельвейс».

— Красивое название, черт побери, — заметил Николай Радул.

— Что ж, эдельвейс так эдельвейс, — заключил Садиленко и в тот же день приказал заминировать дороги, сделать на них завалы. Имелась еще одна дорога, шедшая по ущелью. Ее оставили немцам, перегородив завалами только в двух местах.

…Карательные отряды продвигались в глубь ущелья, не подозревая об опасности. И вдруг в небо взлетела красная ракета. Тотчас, разрезая тишину, ударили пулеметы. Это, захватив горные перевалы, отряд Николая Радула открыл губительный огонь из всех видов оружия. Удар был настолько внезапным и ошеломляющим, что каратели не выдержали и повернули обратно, но и здесь их встретили словацкие партизаны. Фашисты метались по ущелью, как в мышеловке. Трое суток шел бой. Из карателей не уцелел почти никто.

…Советские разведчики вместе со словацкими патриотами десятки, сотни раз принимали участие в совместных боевых операциях. За четыре месяца пребывания в Словакии Алексей Михайлович Садиленко организовал соединение из четырех бригад численностью в 7200 человек.

Партизаны спасли от разгрома такие крупные населенные пункты, как Лом, Сиглу, Черный Балог, Доброч и другие, они уберегли от угона в Германию свыше пяти тысяч человек…

За мужество, проявленное в боях с фашистскими захватчиками, правительство Чехословацкой социалистической республики наградило советского чекиста Алексея Михайловича Садиленко высшими орденами — «Словацкое народное восстание» 1 степени, «Чехословацкий крест со львами» и медалью «За храбрость». В шести словацких городах, спасенных от разгрома, Алексею Михайловичу присвоено звание почетного гражданина.

…Давно отгремели бои, а дружба боевых побратимов продолжается. Не забывают Черного генерала братья-словаки, пишут ему письма.

«Дорогой товарищ Садиленко!

Мы очень часто вспоминаем ваше пребывание у нас в лесничестве на Фабовой горе неподалеку от деревни Паломки. То было трудное время. Шел конец 1944 года. Словацкое народное восстание было подавлено, свирепствовали фашисты…»

Алексей Михайлович отложил в сторону письмо. Глаза его, еще минуту тому назад весело смотревшие из-под густых черных бровей, стали задумчивыми.

Письма… Их много. За каждой строчкой встают незабываемые годы суровой борьбы с фашистскими захватчиками.

Вот письмо от Алексея Никитовича Асмолова — генерал-майора запаса. В Словакии он командовал всеми партизанскими силами, действовавшими в Высоких и Низких Татрах.

«Дорогой Алексей Михайлович, — пишет он, — поддерживаешь ли ты связь со словацкими товарищами? Там тебя помнят хорошо. Во всех чехословацких книгах, посвященных словацкому восстанию, упоминается твое имя, а во многих сборниках помещен твой портрет. Посылаю на добрую память свою семейную фотокарточку».

А вот выдержки из письма Николая Радула:

«Дорогой Алексей Михайлович! В Словакии бережно хранят память о тех, кто, не щадя жизни, боролся за светлое будущее. В лесу между Черным Балогом и Клиновцем, где находился штаб, местный народный выбор построил домик для отдыха и на стене установил мемориальную доску с надписью: «Здесь в годы войны находился штаб партизанской бригады, которой командовал майор Садиленко. В боях с гитлеровскими захватчиками погибли…»

Бывший подрывник Александр Васильевич Малышев также не забывает Черного генерала. Он пишет:

«Никогда не забудется мне один из многочисленных эпизодов. Обстоятельства сложились так, что в самый разгар вражеского наступления наш штаб на некоторое время несколько оторвался от боевых подразделений соединения.

В тот вечер, как всегда, кипела работа. Тучи табачного дыма выплывали из комнаты начальника штаба.

Радисты заканчивали связь с Киевом. Завхоз Лагодич хлопотал насчет ужина. Я готовился к выполнению очередного задания. Все было спокойно. И вдруг разведка сообщила, что к месту расположения штаба со стороны города Тисовец движется крупный карательный отряд. Скоро выяснилось, что гитлеровцы окружают нас со всех сторон.

О прорыве не приходилось и думать: слишком неравными были силы. В штабе находилось пятнадцать человек, в том числе две медсестры. На нас наступало несколько сот вооруженных до зубов карателей.

Выход был один — перехитрить фашистов и незаметно проскользнуть через вражеское кольцо. Но как?