Убийственно жив - Питер Джеймс

Покупка, отделка, обстановка обошлись дорого. Будучи тогда сержантом, он работал сверхурочно, используя каждый час. Сэнди служила секретарем в счетоводческой фирме, тоже прихватывая лишнее время.

С виду она была вполне счастлива, переделывая и модернизируя интерьер. Прежние владельцы прожили в доме сорок лет с лишним, и в момент покупки он был серым, мрачным. Сэнди превратила его в светлый и современный, используя принципы дзен, откровенно гордясь плодами своих трудов. Сад был ее гордостью и радостью, а теперь, по вине Грейса, пребывает в удручающем запустении. Каждые выходные он обещает себе выкроить время и немножко его разгрести, расчистить. Но времени — или желания — никогда не находится. Хотя траву он косит, уверяя себя, что сорняки, в конце концов, тоже цветут.

На миг отключившись от своих мыслей, он услышал по радио серьезный мужской голос, разъясняющий сельскохозяйственную политику Евросоюза. Свернул на свою подъездную дорожку, остановился у одноместного гаража и заглушил мотор. Радиоприемник тоже умолк.

Грейс вошел в дом, и мрачное настроение тут же сменилось приступом злости. В прихожей и на лестнице ярко горят лампы, гремит старинный музыкальный автомат, где вертится редкая виниловая пластинка «Апачи» группы «Шэдоус», — завязшая в бороздке игла без конца щелкает и скрежещет. Стерео включено, диски разбросаны по полу, из конвертов вынуты драгоценные записи «Пинк флойд»; стоит открытая банка пива, валяются проспекты «Харлей-Дэвидсон», гантели и прочие тяжелоатлетические снаряды.

Он вихрем взлетел вверх по лестнице, готовый наброситься на Гленна Брэнсона, но остановился на верхней площадке, одернув себя. Бедняге тошно. Видно, зашел домой после инструктажа, забрал вещи — отсюда гантели. Пускай спит.

Грейс взглянул на часы. Двадцать минут шестого. Несмотря на усталость, в таком взвинченном состоянии заснуть не получится. Он решил пробежаться, прочистить мозги, зарядиться перед тяжелым днем, который начнется в восемь тридцать с инструктажа, за которым в одиннадцать последует пресс-конференция. А потом его ждет очередная встреча с Брайаном Бишопом. Кажется, от этого парня идет нехороший душок.

Он зашел в ванную и сразу заметил открученный колпачок тюбика зубной пасты. Посередине тюбика глубокая вмятина, немного пасты вылезло на полку. Это почему-то разозлило сильнее, чем бардак внизу.

Войдя в дом пару минут назад, он словно перенесся сквозь дыру во времени в старый телесериал под названием «Эти скверные мужчины» с Мартином Клунсом и Нилом Моррисси, которые изображали живущих под одной крышей придурков-холостяков. И вдруг понял, в чем дело, — такова была одна из немногочисленных привычек Сэнди, которые его раздражали. Она нажимала на тюбик не с конца, а посередине и забывала закрутить колпачок, из-за чего паста вылезала наружу.

Еще действовала на нервы никогда не пустевшая мусорная корзинка на переднем сиденье проржавевшего маленького помятого коричневого «рено», вечно заваленного чеками на покупки, обертками от сластей, пустыми пакетами, лотерейными билетами и прочим хламом. По его мнению, в нем лучше было бы держать кур.

Он до сих пор стоит в гараже. Грейс давно его вычистил, перебрав все клочки в поисках разгадки, но так ничего и не нашел.

— Рано поднялся.

Он оглянулся на Брэнсона, который стоял у него за спиной в белых трусах, с тонкой золотой цепочкой на шее, с массивными часами «Рашн дайверс» на руке. Хотя плечи его сутулились, физическая форма по-прежнему устрашала, мышцы перекатывались под лоснившейся кожей. Однако лицо оставалось страдальческим.

— Пришлось, чтоб прибрать за тобой.

Не поняв или сознательно проигнорировав замечание, Брэнсон продолжал:

— Она хочет лошадь.

Грейс затряс головой, не уверенный, что не ослышался.

— Что?

— Эри хочет лошадь, — пожал плечами Брэнсон. — Веришь — на мою зарплату?

— С точки зрения экологии лошадь чище, чем машина, — рассудил Грейс. — Может быть, и содержать дешевле.

— Очень остроумно.

— Что, собственно, значит: лошадь?

— Она любит ездить верхом, в детстве на конюшнях работала. Хочет снова заняться. Говорит, если я соглашусь купить лошадь, то смогу вернуться.

— Где бы мне купить лошадь? — спросил Грейс.

— Я серьезно.

— Я тоже.

46

Рой Грейс был прав. При том, что парламент давно ушел на летние каникулы и самым значительным мировым событием последних суток оставалось крушение поезда в Пакистане, на первые страницы газет, особенно таблоидов, выходили такие истории, как шокирующие откровения известного футболиста, застигнутого в компании с двумя геями; пантера, якобы терроризирующая деревушки Дорсета; принц Гарри, скачущий по пляжу с завидно хорошенькой девушкой. Все редакторы страны жаждали крупной сенсации, а что может быть лучше убийства богатой красивой женщины?

Конференц-зал на созванном Грейсом утреннем брифинге для прессы был набит так, что некоторым репортерам пришлось остаться в коридоре. Он говорил кратко, скупо, потому что на данном этапе мало что можно было сказать. За ночь не поступило новой информации, и на состоявшемся раньше инструктаже главным образом уточнялись и распределялись задачи.

Одно Грейс четко и ясно донес до собравшихся в зале сорока с лишним репортеров, тележурналистов, фотографов: полиции необходимо установить, где бывала миссис Бишоп в последние дни, поэтому убедительная просьба ко всем, кто ее видел, сообщить об этом. Прессе были предложены для публикации снимки, которые Грейс отобрал в доме Бишопов. Они изображали убитую в бикини на моторной лодке, за рулем БМВ, в длинном платье и шляпке на крупнейших скачках — в Эпсоме или в Аскоте.

Грейс очень тщательно подбирал фотографии, зная, что они понравятся редакторам новостей, порадуют глаз читателя и зрителя — красивая женщина, светский образ жизни — и, безусловно, заполнят пустые колонки. Широкая огласка может расшевелить память какого-нибудь важного свидетеля.

Не дожидаясь конца брифинга, Грейс смылся, спеша позвонить Клио перед беседой с Брайаном Бишопом, назначенной на полдень, предоставив старшему офицеру по связям с общественностью распространять фотоматериалы. Но у самой двери в кабинет его окликнули. Оглянувшись, он с раздражением увидел спешившего следом за ним молодого криминального репортера из «Аргуса» Кевина Спинеллу.

— Что вы тут делаете?

Спинелла, жуя жвачку, прислонился к стене рядом со щитом, к которому была прикреплена таблица, озаглавленная: «Схема расследования убийства». На плутовской физиономии с острыми чертами дерзкое выражение, в одной руке открытый блокнот, а в другой — авторучка. Сегодня он был в дешевом черном костюме, до которого явно не дорос, в белой рубашке, которая тоже была ему велика, с фиолетовым галстуком, неумело завязанным крупным узлом. Короткие, смазанные муссом волосы подстрижены по моде.

— Хочу лично кое о чем вас спросить, суперинтендент.

Грейс поднес к электронному замку магнитную карточку, услышал щелчок, открыл дверь.

— Я только что сообщил все, что должен был сообщить прессе. На данном этапе больше никаких комментариев.

— А по-моему, вы сообщили не все, — возразил Спинелла, окончательно разозлив Грейса самодовольным видом. — По-моему, вы кое-что упустили.

— Тогда побеседуйте с Дэннисом Пондсом.

— Я хотел задать вопрос прямо на пресс-конференции, — продолжал Спинелла, — только вы меня не поблагодарили бы. Насчет противогаза.

Ошеломленный Грейс круто развернулся, шагнул к репортеру, дверь за ним захлопнулась.

— Что вы сказали?

— Я слышал, на месте преступления обнаружен противогаз… который, возможно, использовал убийца… Для какого-нибудь извращенного ритуала?

Грейс лихорадочно соображал. Пожалуй, не стоит выпускать закипевшую злость. Пару месяцев назад при расследовании другого дела скрытая от прессы важнейшая информация о находке на месте преступления жука скарабея просочилась в «Аргус». Теперь, похоже, то же самое. Кто обеспечивает утечку? В том-то и дело, что любой мог проболтаться. Хотя сведения о противогазе не разглашались, половине полиции Суссекса уже о нем известно.

Вместо того чтобы рявкнуть на Спинеллу, Грейс окинул его пристальным взглядом с головы до ног. Смазливый парень, явно интересуется криминалистикой. Вполне вероятно, через год-другой переберется из местной газеты в какую-нибудь посолидней, может быть в общенациональную, поэтому невыгодно наживать в нем врага.

— Ладно, ценю, что удержались на пресс-конференции.

— Так это правда?

— Наш разговор обязательно фиксировать?

Сообразительный Спинелла захлопнул блокнот:

— Нет.

Грейс поколебался, пока не решив, насколько можно открыться.