Гипершторм - Александр Зорич

— Думай, что хочешь, но меня и вправду вывел сюда маркер, — пожал плечами Штурман.

— Это невозможно, — холодно произнесла она. — Мою локацию не показывают маркеры. Нужен входной операционный код, а тебе его никогда не подобрать.

— Как же мы здесь в таком случае оказались? — резонно возразил Юл. — Мы попали сюда, того не желая. Как знать, может, у тебя сегодня день открытых дверей?

— Запомни, а еще лучше заруби себе на носу: уже три часа, как я не понимаю шуток, — ледяным тоном предупредила женщина-сталтех.

И выразительно покачала обоими излучателями, рукояти которых удобно покоились в ее ладонях, защищенных металлизированными перчатками с трогательными, но совершенно неуместными для столь грозной боевой экипировки цветочками, вышитыми фосфоресцирующей даже при дневном свете оптонитью. Штурман представил, как должны они светиться во тьме, когда эта очаровательная мегера разгуливает по ночам вдоль болот или возделывает плантации своих скоргоносящих автонов. И его едва не одолел приступ истерического смеха.

— Тогда прими этот факт серьезно, с самым трагическим выражением лица.

— А ты затейник, — заметила женщина-вамп.

— Не больший затейник, чем тот, кто был тут три часа назад, — нагло усмехнулся прямо в лицо сталтеху Штурман. — Очевидно, судьба его незавидна?

На сей раз женщина промолчала. Тогда Штурман решил поскорей развить наступление, видя, что лицо сталтеха буквально каменеет на глазах.

— Все просто. Мы идем по следу одного человека. В силу этого наши маркеры постоянно настроены на координаты последнего гиперскачка. Мы буквально наступаем ему на пятки, поэтому успевали всякий раз взять след. И судя по тому, что мы здесь, — мы сейчас говорим об одном и том же мужчине. Ведь это он обидел тебя и натворил тут всяких дел? Я сужу об этом по твоей ярости, красавица… Так что, назовешь его имя? Или лучше, чтобы это сделал я?

Она молча смотрела на него, в ее глазах тихо стыл лед.

— Это Перси Красавчик? Змеепоклонник? — настаивал Юл.

— Да… Перси… Персик, будь он проклят, — прошептала женщина-сталтех в ответ, очевидно, не желая произносить в полный голос это имя. На лице ее застыла смесь сладострастия и горестного негодования.

— Он жив?

— К сожалению, да… Но я поклялась, что ни один мужчина более не нарушит мой покой! Те же, кто отважится на это, будут наказаны… Сурово наказаны!

Юл помолчал.

«Похоже, мои люди попали под это самое суровое наказание… Как говорит в таких случаях народная мудрость, из огня да в полымя».

— Что с моими товарищами? — спросил он наконец.

— С товарищами? Ничего особенного… Все в рамках традиций Пятизонья… Кстати, меня зовут Кира, — отрекомендовалась женщина-сталтех, облизывая свои чувственные, пухлые губы.

— Приятно познакомиться… Кира… А я Никто по прозвищу Никак, — изо всех сил пытаясь побороть скованность, сказал Юл. — Я действительно польщен… Такая встреча в таком скверном месте… И все же, милая Кира… Мне очень нужно знать, что случилось с моими боевыми товарищами! Я — их командир… И в некотором роде за них отвечаю!

— Командир… Отвечаешь… — мечтательно повторяла Кира, словно бы пробуя эти слова на вкус. — Если ты действительно хочешь знать, что с твоими товарищами, тогда пойдем, — и Кира вдруг поощрительно улыбнулась.

Правда, улыбнулась лишь половиной лица — другая половина осталась неподвижной.

«Как видно, у красотки закоротило что-то в контуре управления», — догадался снисходительный Юл.

Не дождавшись от Штурмана комплиментов, Кира кокетливо поправила волосы и первой зашагала через поле, покрытое жесткими ежиками молодых автонов.

Она и не подумала защитить спину от неизвестного сталкера.

Пожалуй, лучшим залогом ее безопасности были два живых ручейка скоргов, устремившихся вслед за Юлом.

Он дождался, когда между ними установилась дистанция безопасности в добрый десяток шагов, и лишь потом пошел за ней, постоянно держа женщину-сталтеха на прицеле плазмомета. Со стороны могло показаться, что он ее конвоирует.

В эти минуты Штурман не чувствовал себя джентльменом.

Они поднялись на вершину холма, поросшего редкой ржавой колючкой. Оттуда открывалась превосходная панорама обзора и идеальные сектора обстрела.

Юл глянул вниз и ошеломленно охнул.

Сейчас Штурман буквально не верил собственным имплантатам!

Зрелище, представшее Юлу сразу за полем стальных порождений техноса, выглядело одновременно и абсурдным, и на удивление впечатляющим. Юл даже не сразу понял, что видит своих верных спутников.

В каком же плачевном состоянии они сейчас пребывали!

Высокий металлический загон, обнесенный заостренными столбами и обтянутый живой изгородью автонов, угрожающе растопыривших длинные острые шипы. Внутри загона с отсутствующим видом бродили удивительные существа, которых с первого взгляда Штурман даже не сумел классифицировать.

Шесть человекоживотных разом вскинули бычьи головы, украшенные изогнутыми острыми рогами, и окинули Штурмана мутными, ничего не выражающими взглядами. После чего вновь вернулись к своему основному и единственному занятию — бесцельному блужданию вдоль ошипованных стен загона.

От плеч и до ног включительно их тела оставались человеческими. Кое-какая одежда и амуниция тоже уцелели.

Штурман со смесью ужаса и отвращения осознал, что даже армганы остались при его спутниках. Но ни один из них не пытался воспользоваться боевым излучателем, чтобы проложить себе путь к свободе!

Похоже, само понятие «свобода» больше ничего не значило — ни для Фреда, ни для Олафа, ни для Семенова, ни для Вырина, ни для Мизгиря, ни даже для горячего Брата Федора…

Да и как тут помышлять о свободе, если выше плеч у несчастных располагались мощные шеи, переходящие в мохнатые загривки, которые, в свою очередь, оканчивались длинными губастыми мордами… Чутко прядали мясистые уши, угрожающе торчали длинные рога…

Несмотря на общий морфологический морок, невесть каким способом наведенный на спутников Юла, они довольно разительно отличались один от другого по своим парнокопытным статям!

Так, Семенов, заросшей густым рыжим волосом, огромной башкой походил на матерого беловежского зубра или, скорее, на помесь зубра с его американским сородичем, на великолепного зубробизона…

Стрелки Ордена, Олаф и Фред, чуть смахивали друг на друга, обратившись в пару поджарых и агрессивных бычков-двухлеток.

Мизгирь предстал перед Юлом мрачным африканским буйволом, погруженным в упоенное самосозерцание.

А вот Вырин смахивал на молодую губастую корову с огромными печальными глазищами, а вовсе не на бычка.

Что при других обстоятельствах непременно дало бы Штурману пищу для нехороших размышлений на тендерные темы и странных выводов, во многом оскорбительных для Вырина.

Корова постоянно терлась подле Семенова, всем своим легкомысленным поведением и вызывающим видом откровенно демонстрируя горячую симпатию именно к зубробизонам.

«Техноколдовство помутило Вырину разум, и он начисто утратил половую идентификацию», — вздохнул Юл, брезгливо отворачиваясь.

Один лишь Брат Федор сохранил, если можно так выразиться, человеческое достоинство. Заложив руки за спину, он мерил шагами загон, изредка останавливаясь точно в центре площадки и подолгу глядя в небо.

Его взгляд как будто свидетельствовал о некоей умственной деятельности. Всякий раз после этих астрономических наблюдений Брат Федор принимался натужно мычать, точно жалуясь небу на свою нынешнюю незавидную участь. Случалось, к нему присоединялся разноголосый хор его товарищей по заточению…

Слышать это было невыносимо. Нервы Юла вибрировали.

— Как ты это сделала? Как? — прошептал он. Какой же сукой нужно быть, чтобы… — не окончив фразы, Юл закрыл лицо руками.

— Кира не сука, — спокойно произнесла женщина-сталтех. — Кира — несчастная женщина, обманутая своим возлюбленным! А также — повелительница колоний болотных скоргов. Я не хотела видеть мужчин в своих владениях. Поэтому и сотворила твоих спутников заново. Сотворила их животными. Я имею такую власть. В своих владениях.

— Но зачем?! Зачем?!

Любопытно, что ученый в душе Штурмана в ту минуту безмолвствовал. Вот Вырин на его месте обязательно закричал бы: «Но как?! Как?!»

— Видишь ли, герой, — Кира быстрым движением сняла с плеча Штурмана еловую хвоинку, так что Юл против воли вздрогнул: движение женщины-сталтеха было настолько молниеносным, что даже имплантаты не успели вовремя просигнализировать своему хозяину об агрессии со стороны некоего крупного внешнего объекта. — Твои друзья оказались первыми, кто попал под данный мною обет.

— Что за обет? — нервно облизнул губы Юл.