Анна в тридевятом царстве (СИ) - Лей Лора

«Ну, точно вчера я что-то учудила» – смущенно подумала Воронцова, но постаралась держаться невозмутимо. Мужчины распрощались, обещались к Рождеству приехать, и обитатели замка остались одни. Вайсы ничего не сказали, и имевший место инцидент с её участием (Аня сильно это подозревала) так и остался без комментариев.

***

Август уверенно двигался к концу, когда для огородный экспериментов пришло время результата. Первые помидоры и перцы Анна Николаевна с гордостью сняла еще раньше, а вот картошка дожидалась своего часа. Плети подсыхали, и, насколько иномирянка могла судить по обрывочным воспоминаниям, скоро придет время проверить ее успехи в аграрном деле.

Анна честно носилась со своими посадками на крепостной стене как с малыми детьми все лето: поливала, рыхлила, обрывала пасынки у помидор, накрывала-открывала растения от лишнего жара и влаги, разговаривала с зелеными насаждениями как с разумными, чем веселила обитателей замка. Однако сама она искренне считала, что эти разговоры с огородом приносили плоды: диковинки для местных росли здоровенькими и щедрыми. Темно-бордовые,чуть вытянутые, помидоры, отличные от известных Ане, обильно покрывали ветви, а перцы двух видов – красные и зеленые- радовали размером и блестящими боками. Пробу сняли, когда на кустах начали краснеть многие плоды, и овощи произвели впечатление. Помидоры, кисло-сладкие, мясистые, без жесткой сердцевины, так раздражавшей Аню в прошлом, порезанные и поданные с солью и масло в прикуску с ржаным хлебом, понравились всем пробовавшим, а салат с перцами, огруцами. Помидорами и зеленью с майонезом было решено сделать семейным рецептом.

Воронцова оставила самые крупные экземпляры на семена (вот об этом ей напомнила Ванда), остальные ели по мере созревания и снимали для хранения уже почти в конце лета. Набралось, на удивление, не мало: килограмм 15 помидор и чуть больше – перцев. Аня обещала приготовить острые соусы и рагу к празднику урожая.

С картошкой же у попаданки был еще один опыт. Когда отцвели картофельные цветы и сформировались зеленые ягоды, Воронцова решила провернуть авантюру: собрала плотные ягоды, подержала в воде и извлекла из одной семена, которые после промывки и сушки посеяла в отдельный ящик. Остальные собрала в мешочек, решив посеять на следующий год. С картофельной рассадой, оказавшейся нежной и хрупкой, нянчилась еще усерднее, чем с помидорами. Приложенные усилия не пропали даром: ростки картофеля тянулись к солнцу, несмотря на неподходящий сезон, и Аня надеялась, что благодаря местному теплому климату растения сумеют дать, пусть и мелкие, но плоды до заморозков. Её мечты имели под собой основания: мелочь цвела уже в августе, а к сентябрю еще зеленела и помирать не собиралась.

Осень, такая же щедрая и сухая, как и в первый ее раз в этом мире, уверенно наступала, и наконец, плети картошки подсохли. Аня решила – пора копать! Ну, копать – это громко сказано: кустики сидели в корзинках, так что предстояло просто вытряхнуть содержимое и получить – дай бог – урожай. На зрелище собрались все замковые, и Аня, внутренне перекрестясь, взрыхлила землю в корзине и потянула плеть куста вверх.

- Ого, вот это да! – воскликнул Мирко, пробившийся в первый ряд. – Какие они странные! Вот это и есть картошка? И столько выросло из одной?

Зрители в волнении наблюдали, как из земляного кома Аня доставала клубни диковинного овоща: один, два, три… Всего из первой корзины попаданка извлекла десять картошек размером с собственный кулак и несколько по-меньше, на вскидку-килограмма 3 всего. Воронцовой и самой было любопытно и волнительно отыскивать в земле первые реальные плоды многомесячного труда.

- Хорошенькие вы мои, молодца, выросли на славу! – бормотала Анна Николаевна, радуясь и гордясь одновременно. – Получилось, герр генерал! Давайте остальные выкопаем, а еще надо записать, из каких заделов что получилось! Мирко, где моя тетрадь?

Следующие подкопы шли по порядку, Аня отмечала в дневнике наблюдений, результаты эксперимента. По итогу, из 15 корзин наиболее урожайными оказались те, где были посажены целые картофелины. Но и резанки не подкачали: клубни были меньше, но их было больше. Крепостной огород породил в целом пару мешков нормальной, ближе к крупной, картошки и пол-мешка мелочи-на будущую посадку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Это надо отметить, господа! – предложила Аня и услышала одобрительные аплодисменты. – Если так будет и в будущем году, то через 3-4 года картошкой можно будет засадить нормальное поле и внедрить ее в жизнь хозяйства на прочной основе. И из семян еще постараюсь вырастить посевной материал. Генерал, а жизнь –то налаживается!

Ответом попаданке стал общий веселый смех.

Глава 30

В конце сентября на замковый двор стали прибывать подводы с оброком и урожаем с хозяйских полей. Ванда и Хенрик отмечали доставленное, складировали в кладовых, генерал беседовал со старостами, выясняя нужды и разбираясь с жалобами, а Аня, не отсвечивая, удалялась с детворой в лес за дарами природы. Эрих подсчитывал трудодни и стриг овец. На шерсть очень рассчитывала Ванда, твердо намеренная организовать женский кооператив вязальщиц, чем веселила Воронцову.

-Ванда, милая, да не будет столько шерсти! Ну, остригли пяток баранов, сколько той шерсти получиться? И как с ней справиться? Я вот ничего об этом не знаю!

Ванда уверенно отвечала:

-Фрау Анна, мы с Эльзой уже все продумали! У них в горах знают, как шерсть мыть и прясть, Эльза мне рассказывала, так что все получится! Вы только научите баб вязать да спицы закажите Шмидтам, остальное я сделаю!

Воронцова в очередной раз восхитилась деловыми качествами экономки: неуемная у неё энергия в ее-то возрасте! Про себя прежнюю Аня так сказать не могла бы …

Эпопея с шерсть была поручена Эльзе и женской части населения Лесной. Когда Аня узнала, сколько сил и времени те потратили на обработку пяти рун, у неё не было слов! Сначала работницы перебирали стриженое руно от мусора, потом несколько раз мыли с зольной водой (щелоком) и без нее, чтобы избавиться от грязи, потом полоскали, сушили на сетках, специально сплетенных дедом Волдо, потом разбирали и чесали гребнями, потом пряли, используя веретено (было такое, да). Ужас просто! Вот уж воистину – охота пуще неволи! Пряжа получилась грубоватая, но опыт у баб появился, так что с ростом овечьего поголовья количество шерсти увеличивалось, методы ее обработки в деревне нарабатывались, и к четвертому году женская бригада Лесной зарабатывала трудодни и зимой – вязанием носок и прочих вещиц из вполне себе приличной по качеству шерсти, даже крашеной. Аня натолкнула Эриха на идею прялки, и тот, вместе со Шмидтами, «сообразил» несколько агрегатов и гребней, облегчивших женщинам труд. Аня зимой стала частой гостьей в доме пасечников, где собирались женщины на уроки вязания, а еще к ней на «свечеделание» в замок приходила сама Эльза: здесь места для работы с таким сырьем было больше. Ане понравилось занятие, а результат – всем остальным.

***

Подведение итогов работы «колхоза» показало, что в целом эксперимент удался: полученные по трудодням зерно, овощи и даже немного денег (благодаря вливаниям Оси и Отто) превзошли ожидания сомневающихся жителей Лесной! По общему мнению, сытая зима им была обеспечена, более того, исправились пьяницы Вирты, нашлось применение талантам дедов и энергии молодежи, все лето ухаживающим за кролями и прочей скотиной.

Рассчитавшись с работниками, Вайсы подвели баланс и решили продолжить «колхоз», но только в Лесной: встреча со старостами других деревень оптимизма в их отношении у генерала не прибавила. Мужики опять мялись, ныли и жаловались, а вот количество привезенного норовили снизить. Хенрику с Эрихом пришлось снова объехать деревни и, пригрозив карами, добирать недоимки чуть ли не с кулаками. Председатель «колхоза» присматривался к делам в дальних поселениях и сказал, что мельник Крюгер (по словам некоторых сельчан) недоволен активностью господ и умело настраивает крестьян на бойкот требований землевладельца.