Лотерейный билет № 9672 - Жюль Верн

Так наступило двенадцатое июля.

Через четыре дня должен был состояться тираж Школьной лотереи Христиании.

Само собой разумеется, что выгодное дельце, которое Сандгоист обстряпал с билетом, стало достоянием широкой общественности. По его наущению все газеты объявили, что «знаменитый и чудесный билет за номером 9672» находится ныне у господина Сандгоиста из Драммена и может быть продан тому, кто предложит за него наивысшую цену. Откуда следовало, что, если ростовщик завладел этим билетом, значит, он купил его за немалые деньги у Гульды Хансен.

Вполне понятно, что подобное объявление могло сильно уронить репутацию девушки в общественном мнении. Как! Она соблазнилась высокой ценой и продала билет погибшего, билет своего жениха Оле Кампа! Она обратила в деньги последнее воспоминание о нем! Какой позор!

Но вот в «Morgen Blad» весьма кстати появилась статья, разъяснявшая читателям, что произошло на самом деле. Все узнали, чем вызвано вмешательство Сандгоиста в эту историю и каким образом билет попал к нему в руки. И теперь уже всеобщее негодование обрушилось на драмменского ростовщика, на этого алчного бессердечного процентщика, который не постыдился обратить себе на пользу несчастья семьи Хансен. Вот почему произошла удивительная вещь: словно по внезапному общему сговору, к новому владельцу билета перестали поступать предложения о продаже. Казалось, билет, обладавший в руках Гульды волшебными свойствами, разом утратил их, будучи осквернен прикосновением грязного дельца. Итак, Сандгоист заключил весьма убыточную сделку и ему грозило остаться ни с чем, имея в качестве утешения лишь знаменитый билет за номером 9672.

Разумеется, ни Гульда, ни Жоэль не были в курсе всего происходившего. И слава Богу! Им было бы тяжко сознавать себя замешанными во все перипетии[103] этого дела, принявшего, со вмешательством ростовщика, столь грязный оборот.

Вечером восемнадцатого июля на имя профессора Сильвиуса Хога пришло письмо.

В пакете с печатями Министерства морского флота лежало, кроме официального послания, еще и другое, отправленное из Кристиансанна — небольшого порта, расположенного у входа в залив Христиании. По всей видимости, оно не содержало ничего нового для депутата, ибо он сунул его в карман, ничего не сказав ни Жоэлю, ни его сестре.

Но, пожелав им доброй ночи и уходя к себе в комнату, он заметил:

— Знаете, дети мои, ведь тираж лотереи состоится через три дня. Вы не хотели бы присутствовать на нем?

— Зачем, господин Сильвиус? — промолвила Гульда.

— И все же, — продолжал профессор, — Оле ведь просил, чтобы его невеста приехала на розыгрыш, он специально упомянул об этом в своем письме, и я думаю, следует уважать его последнюю волю.

— Но ведь у Гульды больше нет билета, — ответил Жоэль. — И один Бог знает, в чьи руки он теперь угодил.

— Это не важно, — возразил профессор. — Я тем не менее прошу вас обоих сопровождать меня в Христианию.

— Вам этого хочется, господин Сильвиус? — спросила девушка.

— Это не я, а Оле так хотел, и нужно выполнить его просьбу.

— Господин Сильвиус прав, сестра, — сказал Жоэль. — Да, мы должны сделать это. Когда вы думаете ехать?

— Завтра на рассвете, и да поможет нам Святой Олаф!

Глава XVI

На следующее утро повозка мастера Ленглинга увезла из Дааля Сильвиуса Хога и Гульду, усевшихся рядом в тесном пестром кузове. Как уже известно, для Жоэля места не хватало, вот почему этот славный парень шагал впереди лошади, весело потряхивающей на ходу гривой.

Четырнадцать километров, отделяющие Дааль от Мела, были для этого неутомимого ходока пустячной прогулкой.

Повозка ехала левым берегом Маана по живописнейшей долине Вестфьорддааля, представлявшей собою узкое мрачноватое ущелье с тысячами небольших, но бурных водопадов, что низвергались в реку с разной высоты. При каждом повороте прихотливо вьющейся дороги в небе то возникала, то исчезала двойная макушка горы Геусты, увенчанная сверкающей снежной шапкой.

Небо очистилось, погода установилась великолепная: воздух был не слишком холодным, солнце — не слишком жарким.

Интересная подробность: с той минуты, как Сильвиус Хог покинул гостиницу, лицо его как бы прояснилось. Без сомнения, он заставил себя «повеселеть», чтобы поездка хоть немного развеяла Гульду и Жоэля.

Им понадобилось не более двух с половиной часов, чтобы достичь Мела, стоявшего на дальнем берегу озера Тинн. Здесь лошадь пришлось остановить — дальше пути не было, разве что повозка поплыла бы по воде. В этом месте начинались так называемые «озерные подставы» или, по-норвежски, «vand-skyde». Путников ждали легкие суденышки, бороздящие вдоль и поперек озеро Тинн.

Повозка остановилась подле маленькой церквушки селения, у подножия водопада высотою в пятьсот футов. Водопад этот, видимый лишь на одну пятую, теряется в глубочайшей горной расщелине и прямо оттуда низвергается в озеро.

У крайнего причала стояли двое перевозчиков, а на воде покачивалась готовая к переправе легонькая лодка из березовой коры, из тех неустойчивых суденышек, которые грозят опрокинуться при каждом неосторожном движении пассажиров.

Озеро сияло во всем своем утреннем великолепии. Едва выглянув из-за горизонта, солнце прогнало ночной туман, и теперь путников ждал редкий по красоте летний день.

— Вы не слишком устали, милый Жоэль? — спросил профессор, едва сойдя с повозки.

— Что вы, господин Сильвиус, я ведь привык к долгим переходам по Телемарку!

— Да, верно. Скажите-ка, известен ли вам самый короткий путь от Мела до Христиании?

— Конечно. Нужно сперва добраться до противоположного берега, в Тиннусет. Вот только не уверен, что мы достанем там повозку, — жаль, не послали вперед «forbud», чтобы он предупредил о нашем прибытии, как это обычно делают в здешних местах…

— Не беспокойтесь, мой мальчик, я это предвидел, — ответил профессор. — Я вовсе не намерен заставлять вас шагать пешком от Дааля до самой Христиании.

— Ну, если бы нужно было!.. — воскликнул Жоэль.

— Нет-нет, это не понадобится! Но вернемся к нашему маршруту: расскажите-ка мне дальнейший путь.

— Дальше, господин Сильвиус, мы выедем из Тиннусета, обогнем озеро Фоль, минуем Вик и Болькесьон, доберемся до Месы, а оттуда — до Конгсберга, Хангсунда и Драммена. Если будем ехать и днем и ночью, то не позже завтрашнего полудня попадем в Христианию.

— Прекрасно, Жоэль! Я вижу, вы хорошо знаете страну, и к тому же ваш маршрут включает в себя самые живописные места.

— И он самый короткий из всех.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});