Чернослив в шоколаде - Ольга Лазорева

– Спасибо, – сказала я и отодвинула чашку. – Кофе необыкновенно вкусный.

– Да, это так, – подтвердил Гера.

Нора вздохнула и опустила глаза. У нее были длинные и очень темные ресницы. Я смотрела на ее гладкое бледное лицо без единой морщины, на изогнутые брови, на изящный прямой нос, на розовые красивые губы, на распущенные золотистые густые волосы и не могла понять, сколько ей может быть лет. Она выглядела изумительно хорошо даже в такой стрессовой ситуации. Нора была красива, молода, несомненно, обеспечена. И ей, по всей видимости, не очень-то хотелось заниматься воспитанием такой взрослой дочери, потому что ее собственная жизнь представляла для нее главный интерес.

«И вот к чему это привело! – подумала я. – Но сейчас по-любому ей придется заниматься дочерью. А без депрессии, Гера прав, тут не обойдется!»

– Знаете, Нора, нам ехать нужно, – нарушила я молчание. – А то время уже под утро. А ведь у всех днем дела.

– Да-да, конечно! – спохватилась она и встала. – Огромное вам спасибо! Даже и не знаю, чем отблагодарить вас обоих.

Она вскинула на меня глаза, потом посмотрела на Геру.

– Хотите ужин в «Метрополе» за мой счет? – сделала она неожиданное предложение.

И я мгновенно обиделась, но постаралась держать себя в руках.

– Вы очень любезны, – спокойно ответил Гера. – Но не стоит. Если что-то понадобится, помощь какая-нибудь, то звоните без стеснения.

И Гера, к моему удивлению, достал визитку и протянул ей. Она улыбнулась и взяла. Мы пошли в коридор.

– Оля, я вас очень прошу, даже умоляю, – немного смущенно проговорила Нора, – приезжайте завтра к нам. Марика вас любит, уж и не знаю почему, – добавила она. – И, думаю, вы сейчас будете ей необходимы.

Я вздохнула и пообещала. Нора достала визитки из сумочки и протянула одну мне, другую Гере.

– У меня очень хороший салон, – пояснила она. – Жду вас всегда. Скидки лично для вас до 50% гарантированы.

Мы поблагодарили и попрощались. Когда сели в машину, я не выдержала и с раздражением проговорила:

– У нее такое в доме, дочь в такую ситуацию попала, но она и тут про свой бизнес не забыла.

– Просто Нора хотела сделать нам приятное, – мягко проговорил Гера, заводя мотор. – Думаю, дело только в этом. Оль, куда едешь? – поинтересовался он.

Я глянула на часы.

– Бог мой, половина шестого! – пробормотала в изумлении. – А ведь я в семь должна у Яна быть!

– Ничего страшного, если не приедешь, – заметил Гера, выезжая на улицу и поворачивая не к Павелецкому вокзалу, а к центру. – Ко мне? Выспимся. Есть еще несколько часов. У меня показ квартиры сегодня в полдень. Ты наверняка устала!

– Знаешь, я настолько перенервничала, что навряд ли смогу уснуть в ближайшие несколько часов, – сказала я и достала телефон.

– Тогда займемся чем-нибудь другим, – улыбнулся он.

«Ох, эти мужики! – подумала я, искоса глядя на довольное лицо Геры. – Надо же, насколько по-другому они устроены! А то, что я пару часов назад вытаскивала труп из ванны, что моя юная подружка в шоке и что я безумно беспокоюсь за нее, ему, как я вижу, и в голову не приходит. Неужели он всерьез думает, что я смогу сейчас заниматься сексом?»

Я не ответила, раскрыла телефон и набрала номер Яна. Гера удивленно на меня глянул, видимо, не понимая, кому я звоню в такую рань.

– Алло, слушаю, – раздался немного хриплый голос Яна.

– Не разбудила? Доброе утро! Это Оля Лазорева.

– Рано встаешь? Шонди встречаешь? – ласково ответил он. – Это дело! И день хорошо пойдет.

– Шонди? – удивилась я. – А кто это?

– По-нашему солнце, – пояснил Ян и тихо засмеялся.

– А если я через полчасика подъеду, это не будет слишком рано? – поинтересовалась я.

– В самый раз! – явно обрадовался он. – Книжка-то, значит, просится, раз ты так рано за работу принимаешься.

– Дело не совсем в этом, – сказала я. – Просто так получилось.

Когда я убрала телефон в сумку, Гера посмотрел на меня и сказал, что довезет до Смоленской, раз я решила к Яну поехать.

– Спасибо, конечно, – улыбнулась я. – Хотя могу и на метро. Ты и так сегодня занимаешься только моими делами.

– Так ведь мы друзья! – ответил Гера. – А дружба – понятие круглосуточное.

– Так всегда говорит Ириска, – заметила я. – И это дает ей право беспокоить людей в любое время суток.

– И она права! – засмеялся Гера. – Ты уже решила, как писать будешь?

Меня удивил этот вопрос. Но я всегда слушаю, что говорят на тему книг и особенно непрофессионалы.

– У тебя есть какие-то предложения? – поинтересовалась я.

– Да, мне кажется, что будет интересно в форме рассказов. Ян много всяких баек знает и о знахарях, и вообще из жизни. Ты эти рассказы чем-нибудь свяжи – и здорово получится, – предложил он.

– Спасибо за совет, я поразмыслю, – уклончиво ответила я.

– Только не подумай, что я хочу как-то повлиять, – сказал Гера. – Просто высказываю свое мнение.

– Да, я поняла.

Когда мы подъехали к офису Яна, Гера сказал, что заходить не будет, так как сразу поедет домой и попытается выспаться. Я еще раз поблагодарила его за помощь и крепко поцеловала.

– Мы же друзья! – ответил он. – И я очень рад этому!

– Я тоже! – улыбнулась я и выбралась из машины.

Он уехал, а я пошла к дому.

«Надо же, Гера стал постоянно делать акцент на том, что мы друзья! – думала я. – А ведь я влюблена в него! И довольно сильно! И я так и не успела выяснить про эту Олю! Хотя он сказал, что это давняя любовь».

Когда я подошла к двери, то оказалось, что она закрыта. Я позвонила, и Ян довольно скоро открыл ее. Вид у него, несмотря на шесть утра, был бодрый.

– Голубушка, милушка, – сказал он, внимательно глядя мне в лицо, – ты что-то бледная. Или всю ночь любилися? Так должна изнутри сиять! Но тут что-то не то! Темнота какая-то.

– Чай есть? – спросила я, заходя в коридор.

– Есть, и горячий, – ответил Ян, быстро идя в офис. – Ты бы в туалет сходила, – добавил он, – а то вода уже подпирает.

– А сама я, думаешь, не знаю? – пробормотала я.

И отправилась с туалет. Приведя себя в порядок, пошла в офис. На столе было убрано, что меня приятно удивило. Видно, он подготовился к моему приходу.

– Попей чайку, лапонька, – предложил Ян, пододвигая ко мне большую кружку. – Пирожки вот тут есть. Вчера клиентка целый пакет принесла, сама пекла для меня. Тут и с мясом, и с капусткой, и с яблоками. Кушай, Олюшка!

Я поблагодарила и принялась за еду. Пирожки оказались хоть и холодными, но очень вкусными. Ян откинулся на спинку дивана и молча наблюдал за мной. Когда я закончила есть, вымыла чашку и убрала со стола, он придвинулся ко мне и взял за руки.

– Говори, – тихо сказал Ян. – А то нам писать надо, а ты отягощена грузом, и даже не твоим. Книга от этого не пойдет.

Я улыбнулась немного растерянно и все ему рассказала. Ян слушал внимательно, потом встал и закурил. Затянувшись несколько раз, он затушил окурок и снова сел на диван.

– Оля, – серьезно проговорил он, – весь мир состоит из систем. Ты запомни это один раз и на всю жизнь. И это очень облегчит тебе существование. Система – это как воронка. Ты можешь заглянуть в нее, чтобы почерпнуть необходимую тебе информацию, но всегда следует соблюдать осторожность. Ведь она может затянуть настолько глубоко, что ты пропадешь в ней и даже можешь погибнуть. Твоя Марика – тоже система. И ты зачем-то в нее погружаешься.

– Это просто несчастный подросток, – сказала я, видя, что он молчит. – Вначале мне был интересен персонаж эмо, потом сама Марика, потом как-то так получилось, что она стала просить помочь ей то в одном, то в другом. Не вижу в этом ничего опасного! Обычное общение с другим человеком, и только!

– Ты сама сейчас описала поэтапное погружение в чужую систему, – ответил Ян. – И посмотри, к чему это привело! Ты сегодня испытала стресс из-за совершенно посторонних тебе людей. Как ты понимаешь, система продолжает тебя затягивать, потому что ты обязательно поедешь туда, будешь сопереживать, вновь пытаться помочь. Да и показания еще давать заставят.

– Это вряд ли! – задумчиво проговорила я. – Ведь имеется предсмертная записка, из которой понятно, что это самоубийство.

– Представь идущие часы с открытой крышкой, – продолжил Ян после паузы. – Ты видишь, какой это сложный механизм, видишь движущиеся колесики, которые зубцами цепляются друг за друга и приводят часы в движение. Так и наша жизнь. Системы – это те же колесики, и они должны только соприкасаться, но никак не сливаться друг с другом, понимаешь? Что будет, если одно колесико начнет внедряться в другое? Механизм сломается – и движение остановится. Бери тетрадь, – неожиданно предложил он, – пора записывать, а то я потом собьюсь с мысли.

Я лежал на копне сена и смотрел в небо. Одна звезда, висящая прямо надо мной, была очень крупной и ярко сияла, невольно притягивая мой взгляд.

Я начал смотреть только на нее. Она становилась все крупнее и крупнее и вскоре заполнила собой все видимое пространство. Планета была окутана мощным энергетическим полем, по цветам напоминающим земное. Но это поле было более подвижным и меняющимся за счет многочисленных воронок. Я не смог преодолеть любопытство. Соблюдая максимальную осторожность, без конца анализируя и перепроверяя свои ощущения, я погрузился в одну из воронок. Энергия была очень благоприятной. Меня будто омыло ласковой волной. Но она была чуждой. Моя душа всячески сопротивлялась ее проникновению. Но я упрямо оставался на месте, пытаясь перенастроить себя на эту энергию. Мне хотелось понять ее суть и определить воздействие. Через какое-то время я почувствовал, что привыкаю и начинаю адаптироваться. Проанализировав то, что получил, я понял, как действует эта система. Я настолько увлекся этими открытиями, что все-таки перешел грань, и меня затянуло непозволительно глубоко. Вовремя опомнившись, я набрал в память побольше информации и хотел вылететь обратно, но это оказалось невозможно. Воронка не только крепко держала меня, но и продолжала втягивать внутрь. Тогда я очистился, выбросив из памяти весь груз только что полученной информации. Меня просто раздирало от желания вновь погрузиться в эту энергетику, но я четко усвоил уроки. И я оставил эту систему, с трудом преодолев себя.