Мадам одиночка, или Укротительница мужчин - Юлия Шилова

Скинув одежду, я почувствовала себя немного неловко, потому что старая турчанка вела себя довольно бесцеремонно и осматривала меня, словно скаковую лошадь.

Она стала больно щупать мне грудь, нажимала на соски и с какой-то прямо-таки яростью раздвигала мои ноги и заглядывала между ними.

– Простите, что вы себе позволяете?!

В этот момент в комнату вошла еще одна турецкая женщина, совершенно не говорящая по-русски, которую старуха представила своей племянницей. Как только их стало две, я засмущалась еще больше и, поняв, что женщины переходят все возможные границы приличия, принялась громко возмущаться.

– Простите, вы что себе позволяете?! У нас медицинский осмотр проводят высококвалифицированные врачи, которые не позволяют себе таких вольностей, как вы!

– Для гарема провожу медосмотр я, – злобно пробурчала пожилая женщина и жестом приказала мне сесть на гинекологическое кресло.

– Но ведь вы не врач?

– Я врач.

– У врача должны быть белый халат и резиновые перчатки.

– Я врач, – пожилая турчанка была непреклонна и заставила меня полностью ей подчиниться.

Внимательно осмотрев мой лобок, старуха укоризненно покачала головой и послала свою племянницу за какой-то смесью.

– У вас очень много волос…

– Я не брила их целую неделю… У меня не было возможности. Мне кажется, что так очень даже естественно.

– Тебя не пустят в гарем. Тебе необходимо сделать эпиляцию.

– У вас есть для этого соответствующее оборудование?

– Нет. У нас нет никакого оборудования. Я использую старый проверенный метод, который не нарушает истинного запаха тела.

– А чем пахнет истинное тело?

– Истинное тело пахнет молоком и медом. Хорошо, что у тебя нет волос на ногах и спине, а то с тобой пришлось бы очень долго возиться.

Увидев, что племянница несет в железной миске какую-то гремучую смесь, воняющую горелым, я сжалась и спросила испуганным голосом:

– Что это такое?

– Это смесь из сахара и яичных белков. Сейчас я намажу ее на твои волосы.

– Скажите, а это больно?

– Потерпишь. Если ты хочешь попасть в гарем, то ты должна научиться терпеть.

Намазав гремучую смесь на мои волосы, турчанка потерла вспотевшие ладони и приложила к лобку салфетку.

Я сидела ни жива ни мертва и с ужасом ждала, что же будет происходить дальше. В тот момент, когда племянница вцепилась в мои руки, я поняла, что сейчас мне станет по-настоящему больно. Так оно и оказалось. Нечеловеческая боль пронзила меня насквозь. Турчанка дернула мою салфетку с такой силой, что мне почудилось, будто вместе с салфеткой она содрала с моего лобка кожу. Я закричала что было сил, а затем потеряла сознание….

Я не помню, когда я очнулась, но, как только я почувствовала, что могу двигаться, я с трудом слезла с гинекологического кресла и от дикой боли внизу живота зарыдала в голос.

– Да пошли вы к чертовой матери вместе со своей эпиляцией и со своим гаремом! Дикари! За такую эпиляцию у нас в России вам бы руки-ноги повыдергивали и посадили в тюрьму за истязание!

Турчанка даже не пыталась меня успокоить.

Подойдя ко мне вплотную, она похлопала меня по плечу и сказала:

– У тебя очень хорошие анализы. Никакой инфекции нет. Пока ты была без сознания, я все проверила. Тебя можно в гарем. Ты не принесешь туда никакой заразы. Но мне не понравилось, что ты потеряла сознание. Это говорит о том, что ты слишком слабая. Женщина должна быть сильной и ничего не бояться. А вот то, что ты так кричала, это хорошо: значит, ты не холодная, а горячая.

В гареме не нужны холодные женщины. Вообще-то турецкие мужчины любят, когда женщины ведут себя как рабыни и молчат, но не всегда. Бывают такие моменты, когда женщина должна говорить… Я имею в виду, говорить на языке секса…

– Да пошла ты! Я уже ничего не хочу! Выпустите меня отсюда! – крикнула я турчанке и решительно направилась к выходу.

На самом выходе я столкнулась с моим «благодетелем» и чуть было не сбила его с ног. Именно он затащил меня в этот ад, и мне захотелось незамедлительно на нем отыграться.

– Послушай, эй ты, хрен моржовый. Я даже не знаю, как там тебя зовут. Экрам, наверно.

– Откуда вы знаете мое имя? – не на шутку обрадовался турок. – Я же не успел вам представиться. Меня и в самом деле зовут Экрам.

– А я умею читать по лицам. У тебя на роже написано, что ты Экрам. Вас, сутенеров, всех Экрамами зовут. Вас с детства убивать надо. Сразу, как только вы появляетесь на свет. Спасибо тебе за прекрасно проведенный медосмотр. Мне твой гребаный гарем и даром не нужен! А теперь отвези меня, пожалуйста, туда, где ты меня снял! Найди другую дуру для таких дел! Вы ж нас, русских баб, за дур держите! Пользуетесь тем, что в нашей стране хорошо живут только те, кто ворует, и тем, что нашим молодым женщинам заработать нормальные деньги практически негде. А пожить по-человечески всем хочется… Вот вы этим и пользуетесь.

Только конченые гады типа тебя могут пользоваться женской слабостью. Настоящие мужчины никогда до этого не опустятся. Вы не имеете права плохо относиться к женщинам, потому что вы сами произошли от женщин.

– Как вас зовут? – перебил меня турок.

– Какая тебе разница?! – рявкнула я.

– Я задал вам вопрос и не получил на него ответа. Мне кажется, что это очень даже невежливо.

– Светлана.

– Светлана, прекратите, пожалуйста, паниковать. Вы прошли медосмотр.

– А чего мне это стоило?! Какая-то грязная, вонючая турецкая баба трогала меня своими годами не мытыми руками и хлопала по бедрам!

– Не нужно так относиться к нашим женщинам.

– Можно подумать, ваши женщины относятся к нам по-другому.

Увидев, что неподалеку от меня появилась та самая старуха, что проводила медосмотр, я не на шутку испугалась и подумала о том, что могу поплатиться за свои слова. Сложив руки на груди, я умоляюще посмотрела на еще одного Экрама и прошептала:

– Ну что, уходим отсюда?

– Уходим.

Турок сунул старухе в карман несколько долларовых купюр и вывел меня из этого дома.

– Так вы еще не передумали насчет гарема?

– Нет. Если больше не будет никаких медосмотров.

– Медосмотр закончился. Я очень переживал за результаты. К счастью, они оказались хорошими. Вас можно поздравить.

– С чем?

– С результатами, конечно, с чем же еще. Теперь мне осталось доставить вас в гарем. Я уверяю вас, вы будете жемчужиной гарема. Вы будете его бриллиантом, его сокровищем. Вам кто-нибудь говорил, что вы очень красивы?

– Муж говорил, когда я молодая была.

– Да разве вы старая?

– Мой муж ушел к совсем юной…

– Ваш муж был не прав.

Я улыбнулась грустной улыбкой, и турок не мог этого не заметить. Как только мы вновь сели в такси, он похлопал меня по плечу и произнес дружелюбным голосом:

– У вас очень грустная улыбка. Но ничего, пройдет несколько дней, и у вас будет именно та улыбка, которая была у вас раньше. У вас будет улыбка счастливой, хорошо выглядящей женщины. Я уверен, что вам очень понравится в гареме. Вы почувствуете власть султана над вами, и я думаю, эта власть вам придется по душе. Некоторые мужчины любят, когда над ними властвуют женщины, но это не правильно. Женщина должна быть в настоящей мужской власти, и только эта власть пьянит и притягивает. Вы ощутите это сразу, как только окажетесь в гареме.

Дальше все происходило, словно во сне. Подъехав к небольшой вертолетной площадке, мы сели в вертолет и полетели в сторону моря. Я сидела ни жива ни мертва и рассматривала Турцию с высоты птичьего полета. В глубине души мне было страшно от того, что я согласилась на подобную авантюру, но процесс, как говорится, пошел.

Где-то там, далеко, остались мои любимые дети, которым, «посчастливилось» родиться у такой непутевой матери, как я… Моя мама, мой предательски сбежавший от меня муж и моя так круто поменявшаяся жизнь…

Увидев скалистые горы, покрытые многочисленными карликовыми соснами, я мысленно перекрестила похороненную в них вечную хохотушку Ленку и такую юную, но уже жестоко наказанную собственной судьбой Нику.

Если бы Ленка знала, куда я лечу… Если бы она только знала… Интересно, как бы она восприняла эту новость?

Посчитала бы меня сумасшедшей или, наоборот, согласилась с тем, что при таком ужасном раскладе риск просто необходим, что это действительно шанс.

Увидев роскошный дворец, возвышающийся на острове посреди моря, я потерла глаза, не в силах поверить в реальность происходящего.

– Это что, сказка? – спросила я в тот момент, когда вертолет начал садиться прямо на воду.

– Я же вам говорил, что вы попадете в рай. Наверно, это и есть сказка.

– Да, из «Тысячи и одной ночи». Если бы раньше кто-нибудь сказал мне, что такое существует наяву, я бы никогда не поверила. Но теперь… Теперь я вижу все своими глазами…

– У султана большая коллекция девушек, но, поверьте, вы будете самой красивой из них.

– А какое отношение к султану имеете вы?