Петербургские истории (СИ) - Праздникова Валерия Сергеевна

Где-то в девятом часу, судя по Солнцу, на тропинку вышел крепкий дядька с обветренным лицом. Одет прилично, но без изысков, стрижка короткая, но не как у бандитов. Вместо сумки или портфеля — кожаный черный рюкзак, как сейчас модно. В общем — приподнявшийся работяга. Вышел на поляну, остановился. Осмотрелся. Улыбнулся:

— Доброго дня, сударыни.

О, как!.. Вежливый.

— И тебе, человече, — кивнула ему бабушка, — с чем пожаловал?

— Беда у меня. Вам про нее Кирилл недавно рассказывал.

Кирилл?! Ах, да! Мельникова же Кирилл Юрьевич зовут!.. Я и забыла. Выдохнула, сосредотачиваясь: не время рефлексировать, надо работать.

— Как же, помним, помним. Проходи, садись.

Мы расселись на бревнышке. Бабушка по-особому посмотрела на мужчину:

— Твою беду Каиновой печатью называют. Проклятие старинное, родилось, когда первые христиане появились. А до них, говорят, еще иудеи подобное накладывали.

— Это можно убрать?

Бабушка чуток подумала и кивнула:

— В твоем случае — можно. Похоже, на отце твоем гниль в крови закончилась. Впрочем, сейчас все посмотрим. Снимай все до белья, включая украшения и крестик, и ложись на алтарь.

Мужик без возражений разделся и лег на камень. Поворочался, устраиваясь:

— Ух, ты! Теплый!..

Я расставила статуэтки богов и прочие предметы, подкинула угля в жаровню.

— Алтарь холодным не бывает, — бабушка окурила его по часовой стрелке пучком трав, кивнула мне и начала ритуал:

— Invoco gli dei e i poteri superiori! Lascia che la veritЮ sia rivelata in questo luogo, che i misteri ei segreti siano rivelati…[48]

— … Nascosto dal tempo, dimenticato dalla memoria umana, — я подхватила речитатив заклятия, сливаясь с примой в единый ритм, — noi, i discendenti degli dХi, ci appelliamo alla memoria del sangue, ci appelliamo ai signori del Tempo! Si apra il nascosto, si ricordi il dimenticato![49]

Бабушка нарисовала на теле мужчины знаки вопрошения, окропила вином и плеснула немного в огонь. Появилось уже знакомое ощущение присутствия высших сил.

— Aiuto, grande del grande! Questo mortale ha espiato la colpa della famiglia, chiede misericordia e purificazione.[50]

Я почти увидела, как на распростертого на алтаре человека направилась мощная волна энергии: бедняга словно расплющился, но не шевельнулся. Прошло несколько долгих минут ожидания: боги решали, стоит ли помогать несчастному.

Наконец, давление схлынуло, сменившись мощным водопадом очищающей энергии. Мужчина выгнулся, вокруг запахло озоном, как после грозы. И внезапно, как это бывает, все исчезло: внимание богов, давление энергий, все. Осталась только осенняя поляна, заполненная мягким солнцем, запахами травы и первых желтых листьев, негромким щебетом птиц и шелестом деревьев.

Мы устало присели на бревно:

— Можете вставать.

Он полежал, прислушиваясь к ощущениям, потом поднялся и осторожно встал.

— Одевайтесь, а то теперь простудитесь.

Мужчина выпрямился и засмеялся:

— Не беспокойтесь, я закаленный. Нас еще в Лесной академии каждое утро полуголыми по плацу гоняли.

— Как в армии, что ли?

— Ну, почти. Строевой не было. А так — лесник многое должен уметь. Я до сих пор ледяной водой по утрам обливаюсь, — он начал одеваться.

Я достала фрукты и протянула яблоко:

— Съешьте. После такого ритуала стоит заземлиться.

Он послушно сел и взял плод. Откусил и зажмурился:

— Какое вкусное! Сроду таких не пробовал!

Ба усмехнулась:

— Вы, считайте, заново сейчас родились. И род ваш — тоже. Оттого и ощущения такие яркие. Через пару деньков пройдет.

Он кивнул, все так же улыбаясь:

— То есть, сегодня у меня второй день рождения, выходит?

— Вроде того.

Он доел яблоко, улыбнулся. Потом вынул из рюкзака и положил на бревно возле бабушки пакет размером с четверть кирпича:

— От чистого сердца, желая только добра, — в пояс поклонился.

— Благодарствуем, — мы глубоко кивнули, вроде поклонившись, но сидя, как хозяйки места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он еще раз поклонился и ушел.

— Криста, — бабушка показала на алтарь, напоминая об обязанностях младшей жрицы.

Да-да-да, уборка, как же без нее. Когда-нибудь, это будет делать моя дочка, а пока приходится мне.

После возвращения домой бабушка вскрыла пакет и пересчитала гонорар: лесник в самом деле оказался очень щедрым человеком, так что теперь нам хватит на покупку, даже если еврей задерет цену, да и на ремонт домика останется.

Бабушка потерла руки и постановила:

— Завтра, пожалуй, еще рано, но на следующую субботу ничего не планируй: чувствую, завершится наше дело!

— Ух, ты! — я зажмурилась, — пойти, что ли, в библиотеку после лекций? Посмотрю, что там есть про сельское хозяйство.

— Ну, посмотри, посмотри, — бабушка усмехнулась.

* * *

В понедельник я витала в облаках, обдумывая, что искать в библиотеке, так что важную новость обнаружила Нина:

— Криста, смотри, у Мирона в книге та самая закладка!.

— Да?.. — я посмотрела и убедилась, что подруга права, — ладно, тогда я в библиотеку в обед схожу.

— Ты уже прочла ту нудятину про стандарты охраны труда?

— Да, еще в воскресенье. И даже кое-что себе выписала.

— Ну, ты героиня!..

— А то. Так что теперь хочу, наконец, взять тот справочник по мясоведению, что нам тогда не достался, да и вообще, что-нибудь еще почитать возьму. Что-нибудь совсем не по нашему профилю, для переключения мозгов.

— А, понятно. Ладно, тогда теперь я возьму стандарты, тоже себе попытаюсь конспекты сделать. На экзамене точно пригодится.

В библиотеке я сдала книгу по охране труда и направилась в картотеку, пока Нина переоформляла ее на себя. Быстро заполнила карточку на справочник по технологии мясных полуфабрикатов и отправилась дальше, любопытствовать. По сельскому хозяйству вообще и садоводству в частности в нашей библиотеке было не так уж мало, но и не слишком много литературы. Так, по мелочи и самое распространенное, всего на одном стеллаже. Впрочем, мне больше и не надо пока. Взяла для начала «Энциклопедию садовода-любителя» с большим количеством картинок и полу-художественной манерой изложения. Подойдет, и как легенда-прикрытие сгодится.

Вечером отправились на место встречи. Мирон нас ждал — у его группы занятия закончились раньше, чем у нас.

— Привет!

— Привет!

— Что-то случилось? — Нинка стремилась домой, поэтому оставила пустые разговоры сразу.

— Я приглашаю вас к нам в гости, в воскресенье, — Мирон подал нам две хорошеньких открытки-приглашения.

— Ой, спасибо! — Нина зарумянилась, разглядывая карточку.

— Спасибо, — я прочитала и убрала свою, — непременно буду.

— И я!

— Кстати, — видимо, он хотел встретиться только для этого, потому что остался стоять, — ко мне сегодня ваша Вульф подкатила, в столовой на обеде. Несла какую-то чушь и все пыталась выяснить, зачем я вам записку писал.

— Ага, синяки прошли, а любопытство проснулось, понятненько, — Луговая покивала, — мы ее послали, так что она решила подойти к тебе.

— И что ты сказал?

— Что ее это не касается. Потом намекнул, что ее внешность совсем не в моем вкусе.

— Надеюсь, она обиделась. Что для нее, что для Зиминой, внешность — больной вопрос.

— Я тоже. Мне они не интересны.

Я задумчиво постучала приглашением по руке:

— Как бы мстить не начали.

— Плевать! — решительно отрезала Нина, — отобьемся.

С тем мы и разошлись по домам. На этот раз Мирон ушел первым с места встречи, а мы чуток задержались. Нинка присела пока на парту и задумчиво подергала себя за косу.

— Знаешь, я тут подумала…

— Что?

— Помнишь, что у нас в колледже большой недобор парней?..

— И что?

— Думаю, девки решили, что у Мирона есть именно романтический интерес к одной из нас. Вернее, к тебе.