Жестокое желание - М. Джеймс

момент рушится.

— Нет, — повторяет он, как будто говорит не только мне, но и себе. — Я уже говорил тебе. Я не заключаю подобных сделок ради секса. Что касается таблеток…

— Они почти все закончились. — Я проговорила это, и страх вернулся с резким холодом. Если он заберет у меня эту работу, я не представляю, что буду делать.

У меня не останется выбора, кроме как забрать Ники и уехать из Лос-Анджелеса.

— Я справлюсь. — Я заставляю себя говорить увереннее, чем чувствую. — Пока что все было хорошо. Полицейский просто напугал меня, вот и все. Если ты говоришь, что все в порядке…

Лоренцо долго смотрит на меня. Я вижу, как он взвешивает варианты и решает, что сказать. Мое будущее зависит от слов этого человека.

Негодование и желание сгорают в моем горле, пока я не чувствую их вкус, горький на языке.

— Тогда позвони мне, когда закончишь их продавать. Думаю, на следующей неделе. Тогда мы поговорим подробнее. — Лоренцо отходит от меня, и мгновение спустя я вижу, как к задней части здания подъезжает машина. Его машина ждет его — черный внедорожник с тонированными стеклами, настолько темными, что, как только он проскользнет внутрь, я не смогу его увидеть.

Он поворачивается и идет к ней, и я хочу, чтобы он оглянулся. Я хочу, чтобы он хоть на секунду пожалел, что ушел, а не пошел со мной внутрь.

Но если он и сожалеет, то никак этого не показывает. Он просто садится в машину и уезжает.

Оставив меня там, страдающую от боли.

10

ЛОРЕНЦО

Я с болью осознаю, насколько близка была к пределу напряженность между мной и Милой в клубе в прошлую пятницу вечером. С тех пор она не выходит у меня из головы, утонченность ее лица, выражение, дико колеблющееся между отчаянием и желанием, то, как она засунула руки в карманы, словно ей требовалось физическое усилие, чтобы не прикоснуться ко мне. Как будто она хотела меня так же сильно, как и я.

Я не могу отделаться от мысли, что неправильно понимаю ситуацию. Что в своем пылком и неожиданном вожделении я вижу вещи такими, какими хочу их видеть, а не такими, какие они есть. Что она устраивает для меня шоу, очень хорошо поставленное шоу, чтобы убедить меня в том, что ее желание равно моему, чтобы я сдался и принял ее предложение.

В тот вечер было ясно, что она предпочла бы зарабатывать на спине, а не продавать наркотики. Ненавижу признавать правоту Данте, но той ночи мне хватило, чтобы понять, что это была ошибка — брать ее в таком качестве. Она в отчаянии и делает это только потому, что чувствует, что у нее нет других вариантов, а это рецепт катастрофы.

Но я отказываюсь платить ей за секс, и это единственный выход, который я вижу, если не считать того, что я буквально даю ей деньги без всякой причины, кроме как для того, чтобы облегчить свою вину. Я никогда не думал, что буду испытывать что-то кроме удовлетворения от того, что расправился с таким засранцем, как Альтьере, но, видимо, моя ахиллесова пята, это когда красивая, хрупкая девушка оказывается сопутствующим ущербом.

Что мешает мне просто оплатить ее счета? Множество богатых мужчин покровительствуют девушкам из балета. Как правило, я представляю себе, что это происходит именно для того, чтобы заключить соглашение, которое Мила заключила с Альтьере, но нет такого закона, который бы предписывал мне трахать ее. Я могу просто дать ей деньги, а если Данте узнает об этом и захочет что-то сказать, скажу ему, куда он может засунуть это мнение.

Стоит подумать. Я дал ей эту работу, потому что мне действительно нужно было найти кого-то, но, если для нее это слишком много, это не значит, что у нее нет вариантов. Я снова и снова прокручиваю эту идею в голове, пока проходят дни и не покидаю мысль о Миле, и решаю, что могу дать ей такой вариант. Возможно, она скажет, что предпочтет заработать, но это, по крайней мере, ослабит ее чувство отчаяния. А это, в свою очередь, уменьшит риск, связанный с этим отчаянием.

Я говорю себе, что нужно подождать, пока она не встретится со мной, чтобы передать деньги, вырученные от продажи таблеток. Что поход в клуб, особенно если мне это не нужно, только усугубит искушение. Но к четвергу я чувствую, что схожу с ума.

Никто еще не задерживался в моей голове так долго. Ни одна женщина, которую я хотел, ни одна женщина, которую я трахал, даже те немногие, которые мне действительно нравились, помимо удовольствия, которое я получал с ними в своей постели. Я понятия не имею, как исправить ситуацию, кроме как трахнуть ее, и мне лучше не размывать границы между нами, позволяя этому случиться. Я знаю лучше.

Но я чувствую, как мой контроль ускользает так, как никогда раньше.

Ответ на это, конечно же, не в том, чтобы посетить Бутон розы. Пусть Мила придет ко мне, в мой офис, где я обладаю всей полнотой власти, где она будет одета и где между нами будет стоять стол. Но вместо этого, идя к своему внедорожнику поздно вечером в четверг после ужина с Данте и Кармином, я обнаруживаю, что говорю своему водителю отвезти меня в Бутон розы, вместо того чтобы везти меня домой.

Всю дорогу я говорю себе, что еще могу передумать. Я могу поступить разумно, контролируемо и взвешенно, попросить водителя развернуться и отвезти меня домой. Или, если это не удастся, я сделаю Миле встречное предложение и уеду.

Я не прикоснусь к ней. Я не позволю ей танцевать для меня. Я не позволю размыть ни одну из тех границ, которые были нечеткими по краям с тех пор, как я впервые прижал ее к коридору того особняка.

И вот я вхожу в клуб и вижу ее.

Не было ни одного случая, чтобы при виде ее у меня в крови не вспыхнул огонь. Но сегодня, когда я отступил на один из диванов в задней части зала и наблюдаю за ней, это похоже на ад. Словно рука сжимает мои легкие, затрудняя дыхание.

Я никогда не хотел женщину так сильно. Прошло две с половиной недели с тех пор, как я впервые встретил ее, и как только я взглянул на нее, я сразу же стал твердым, как будто все это