Ходячий замок - Диана Джонс

Хоул услышал голос Майкла. Он величественно сошёл по лестнице, завернувшись в своё бурое лоскутное одеяло. Софи отложила шитьё и предусмотрительно придержала пса. Однако теперь пёс решил быть учтивым и с Хоулом тоже. Он не возражал, когда Хоул выпростал из-под одеяла руку и почесал ему загривок.

— Ну? — просипел Хоул, добывая себе ещё платков и при этом подняв тучи пыли.

— Всё купил, — ответил Майкл. — Хоул, нам страшно везёт. В Маркет-Чиппинге продаётся магазинчик. Там раньше была шляпная лавка. Может, перенесём замок туда, как вы думаете?

Хоул уселся на высокий табурет, словно римский сенатор в тоге, и задумался.

— Смотря сколько за него просят, — сказал он. — Передвинуть туда портхавенский вход было бы очень соблазнительно. Только не так-то это просто, потому что придётся перенести Кальцифера. Ведь на самом-то деле Кальцифер находится как раз в Портхавене. Что скажешь, Кальцифер?

— Переносить меня — предприятие деликатное и трудоёмкое, — протянул Кальцифер. При этой мысли он даже побледнел на несколько тонов. — Сдаётся мне, лучше оставить меня, где есть.

Значит, Фанни продаёт лавку, думала Софи, пока все прочие обсуждали переезд.

И Хоул ещё говорит про собственную хвалёную совесть! Но больше всего её занимало странное поведение пса. Хотя Софи уже много раз говорила ему, что не может снять с него заклятье, уходить он явно не хотел. И Хоула кусать не собирался. Вечером и наутро он охотно пошёл вместе с Майклом побегать по Портхавенским Топям. Судя по всему, пёс стремился стать членом семьи.

— На твоём месте я бы вернулась в Верхние Горки, чтобы поймать Летти врасплох, — втолковывала ему Софи.

Весь следующий день Хоул то укладывался в постель, то вставал. Когда он ложился, Майклу приходилось неустанно носиться вверх и вниз по лестнице. Когда он вставал, Майклу приходилось метаться по комнате, делая всевозможные замеры и укрепляя все углы металлическими скобками.

В промежутках Хоул, горделиво запахнувшись в свою тогу, задавал различные вопросы — в основном Софи:

— Софи, вы закрасили извёсткой все пометки, которые мы сделали, когда изобрели замок. Может быть, вы напряжётесь и вспомните, где были пометки в комнате Майкла?

— Нет, — отрезала Софи, пришивая семидесятый голубой треугольничек. — Не вспомню.

Хоул скорбно чихнул и удалился. Однако вскоре он появился вновь.

— Софи, скажите, если бы мы всё-таки решили приобрести ту лавку, что бы мы там продавали?

Софи вдруг поняла, что сыта шляпками по горло и по гроб жизни.

— Не шляпки, — ответила она. — Мы же покупаем магазин, а не дело.

— Софи, молю, приложите к нашей задаче свой нечеловеческий ум, — попросил Хоул. — Быть может, вам удастся даже подумать, если вы знаете, как это делается. — И он зашагал наверх.

Пять минут спустя он показался снова.

— Скажите, Софи, нет ли у вас каких-либо пожеланий относительно местоположения других входов? Где бы вам хотелось жить?

Софи тут же вспомнила домик миссис Ферфакс.

— Хочу симпатичный домик и чтобы много цветов, — ответила она.

— Понял, — прохрипел Хоул и опять удалился.

В следующий раз он спустился вниз полностью одетым. Правда, одевался он за сегодня уже трижды, так что Софи не придавала этому никакого значения, пока Хоул не набросил на плечи тот же плащ, который надевал Майкл, и превратился в бледного, терзаемого кашлем рыжебородого детину, прижимавшего к носу красный платок. Тут Софи поняла, что Хоул собрался уходить.

— Вы же совсем разболеетесь, — сказала она.

— Я умру, и тогда вы пожалеете, — заявил рыжебородый и вышел за дверь, повернув ручку вниз зелёным.

Примерно час всё было тихо. Майкл смог наконец поработать над заклятьем. Софи добралась до восемьдесят четвёртого треугольничка. Потом рыжебородый вернулся. Он сбросил бархатный плащ и снова превратился в Хоула, который кашлял ещё пуще и жалел себя ещё горше, если это было вообще возможно.

— Берём лавку, — сообщил он Майклу. — Там очень практичный сарайчик на заднем дворе и дом по соседству, так что я всё разом и взял. Правда, чем расплачиваться, непонятно.

— А как же те деньги, которые вы получите, если найдёте принца Джастина? — спросил Майкл.

— Ты забываешь, — прокаркал Хоул, — что главная цель нашей операции — как раз не искать принца Джастина. Мы намерены исчезнуть. — И он зашёлся в кашле и отправился в постель, откуда снова принялся сотрясать балки громовым чихом, домогаясь внимания.

Майклу пришлось бросить заклятье и помчаться наверх. Вообще-то наверх могла пойти и Софи, только человек-пёс почему-то так и налёг ей на ноги. Ещё одна странность. Ему не нравилось, когда Софи делала что-то для Хоула. Софи это казалось весьма разумным. Она взялась за восемьдесят пятый треугольничек.

Майкл бодро сбежал вниз и вернулся к заклятью. Он так радовался, что даже подпевал Кальциферовой песенке про кастрю-лечку и за работой болтал с черепом прямо как Софи.

— Мы будем жить в Маркет-Чиппинге! — говорил он черепу. — Я смогу видеться с моей Летти каждый день!

— Ты ведь поэтому рассказал Хоулу про лавку? спросила Софи, вдевая нитку.

Пошёл уже восемьдесят девятый треугольничек.

— Конечно! — весело ответил Майкл. — Мне про неё рассказала Летти, когда мы пытались выдумать, как нам по-прежнему видеться. Вот я ей и говорю…

Его перебил Хоул, который показался на лестнице, волоча за собой покрывало, как шлейф.

— Вы определённо видите меня в последний раз, — хрипло провозгласил он. — Я забыл сказать, что миссис Пентстеммон хоронят завтра в её имении под Портхавеном. Мне нужно привести в порядок этот костюм. — Он вытащил из-под покрывала серый с алым костюм и бросил его на колени Софи. — Вы мучитесь не с тем нарядом, — сказал он ей. — Мой любимый — этот, но у меня нет сил его чистить.

— Но ведь вам же не обязательно идти на похороны! — встревожился Майкл.

— Страшно даже подумать о том, чтобы манкировать этим мероприятием, — поднял бровь Хоул. — Миссис Пентстеммон сделала из меня могущественного мага. Я просто обязан воздать ей последние почести. — Но вы же болеете!

— Сам виноват, — вмешалась Софи, — Нечего было вставать и шататься где попало.

Хоул тут же напустил на себя самое отточенное выражение благородного негодования.

— Просто мне вреден морской ветер, — заявил он. — Правда, поместье Пентстеммо-нов — то ещё местечко. Деревья так и клонятся в разные стороны, и на мили окрест решительно негде укрыться.

Софи поняла, что он выпендривается, добиваясь сочувствия. Она фыркнула.

— А Ведьма как же? — спросил Майкл. Хоул душераздирающе закашлялся.

— Отправлюсь переодетым, — ответил он. — Вероятно, изображу другого покойника. — И снова потащился к лестнице.

— Тогда вам понадобится саван, а не этот наряд, — крикнула ему вслед Софи.

Хоул скрылся, не ответив, и Софи не возражала. Она заполучила наконец заговорённый костюм и не собиралась упускать такую блестящую возможность. Софи вооружилась ножницами и разрезала серый с алым костюм на семь неравных частей. Уж это-то отвадит Хоула от того, чтобы его носить. Затем она принялась вшивать в голубой с серебром костюм последние треугольнички — в основном совсем маленькие, вокруг ворота. Костюм действительно здорово съёжился. Софи показалось, что теперь он не налез бы и на пажа миссис Пентстеммон.

— Майкл, — окликнула она. — Ты бы там поживее с заклятьем. Срочно нужно.

— Уже скоро, — заверил её Майкл. Полчаса спустя он сверился со списком и объявил, что, наверное, готов. Он подошёл к Софи с бутылочкой в руках. На самом донышке бутылочки виднелась щепотка зелёного порошка.

— Вам куда?

— Сюда, — ответила Софи, обрезая последние ниточки. Она отпихнула в сторону спящего человека-пса и аккуратно расстелила крошечный костюмчик на полу. Майкл не менее аккуратно наклонил бутылочку и развеял порошок, стараясь, чтобы попало на каждый дюйм ткани.

Оба стали ждать, заметно нервничая.

Прошло некоторое время. Майкл с облегчением вздохнул. Костюм начал потихонечку расти. Они глядели, как он всё растёт и растёт, пока один его бок не дополз до человека-пса и Софи не пришлось оттянуть ткань в сторону.

Минут через пять Софи и Майкл согласились на том, что теперь костюм стал Хоулу снова впору. Майкл поднял его с пола и тщательно стряхнул излишки порошка в очаг.

Кальцифер вспыхнул и заурчал. Человек-пёс проснулся и вскочил.

— Осторожно! сказал Кальцифер. — Сильные были чары.

Софи взяла костюм и на цыпочках заковыляла наверх. Хоул спал, раскинувшись на серых подушках, а вокруг плели сети его паучки. Вид у спящего чародея был благородный и печальный. Софи заковыляла к старому сундуку у окна, чтобы положить на него голубой с серебром костюм, стараясь при этом убедить себя в том, что за последнюю минуту костюм ничуть не вырос.