Вепрь-2 - Константин Калбанов

— Кого принесло? — Приглушенным голосом, который трудно узнать, да еще и сквозь дерево калитки, спросил Виктор.

— Это я, Иварс. Знаю, что так не делается, но мы с парнями кажется того, перебрали, через лесенку ну никак не пройти.

Вторя говорившему из-за деревянной преграды, послышались пьяные смешки, но не громкие, подстать шепоту говорившего. Ясно. Драгуны выбрались в самоволку и изрядно набрались, явно увлекшись этим делом. Лезть в таком состоянии через стену опасно. Впрочем, скорее всего опасность их не остановила бы, но вот как быть с ленью, ведь нужно напрягаться, а желания нарушать кайф ну никакого. Ладно, хоть так.

Глухо лязгнул запор, с трудом удалось его нащупать в кромешной тьме, проигнорировав недовольство припозднившихся гуляк, сгоравших от нетерпения за воротами. Едва Виктор управился с запором, как с той стороны нетерпеливо надавили калитку, сопровождая это действо смешками. А то! Славно погуляли, трудный переход позади, впереди столь желанная казарма и жесткая, но уже ставшая такой родной койка. Волков тут же подался в сторону, уходя еще дальше в тень, чтобы его не смогли рассмотреть. Но этим было все по барабану, не глядя по сторонам поддерживая друг друга, четверо драгун тихо посмеиваясь гурьбой двинулись мимо. Виктору они были отлично видны на фоне светлого просвета арки, вернее видны их силуэты, но кто сказал, что этого не достаточно.

Он и Зван шагнули вперед синхронно, словно сотни раз отрабатывали этот маневр и одновременно прихватили последнюю пару, резко полоснув ножами по горлу. Мгновение и хрипящие тела отброшены в сторону. Услышавшие какую-то возню за спиной, солдаты прекратили смеяться и начали медленно поворачиваться к нападающим. Поздно. Да и что они могли сделать, только захрипеть и забулькать, перерезанными глотками. Калитку снова на запор и вперед. Остальные уже должны подтянуться к казарме и судя по тому, что в замке все еще тихо, у них все прошло не менее удачно.

ГЛАВА 5

— Капитан Пельш, вы слышали, замок вашего бывшего патрона разорили и взорвали. Поговаривают, что это дело рук того самого неуловимого разбойника, Вепря.

Андрис обернулся в сторону говорившего полковника и вперил в него тяжелый взгляд. Сейчас в походном шатре выполняющем одновременно роль и офицерской столовой и штаба, собрались все офицеры драгунского полка в котором он служил после гибели старого барона Берзеньша. Молодой барон решил лично возглавить роту драгун, так что бывалому капитану пришлось искать себе новое место службы. Хвала покойному барону, который оставил офицеру весьма внушительную сумму, с которой он мог и не поступать на службу. Но Андрис Пельш ничего иноего, как служить не умел, а потому пристроив основной капитал у проверенного менялы, он купил себе должность командира роты в этом полку, находившемся на содержании непосредственно у короля.

Новый барон Берзеньш принял командование ротой на себя, а что, молодой, кровь гуляет, и сам же повел ее в прошлый поход в Брячиславию. Рассказывали, что там бывшие подчиненные, Андриса, отличились, вот только не на поле брани, а в сожжении нескольких поселений. Одно они даже прихватили с частью жителей, там им удалось повеселиться, более сотни трупов за пару часов. Боже, и это его солдаты! Были конечно новобранцы, но не так чтобы и много, основная часть состояла не один год под его командой.

Вроде полковник не сказал ничего обидного, а уж тем более оскорбительного, эдак невинным тоном сообщил о случившемся, но вот тон, которым это было сказано… Андрис предпочел все же взять себя в руки и продолжая все так же прямо смотреть в глаза командира, но стараясь, чтобы в них не было вызова, ответил.

— Молодой барон Берзеньш, никогда не был моим патроном, сразу по его прибытии я был освобожден от службы, господин полковник, так что я ни одного дня не состоял под его командованием. А что касается этого нападения, то сомневаюсь, что это работа Вепря.

— Но как же, молва неустанно твердит именно об этом.

— Слухи распространяемые досужими кумушками. Какая им может быть вера? Если их послушать, тогда и смерть моего патрона, барона Берзеньш во Фрязии его рук дело, за одно он же вынудил нашу армию отступить нанеся значительные потери корпусу под Обережной, отравив наших солдат, а затем взорвав пороховой погреб. Потом он начал грабить на наших дорогах, отчего-то решил, что заниматься грабежом ему не интересно и напал на наш патруль. Этого ему так же показалось мало и он напал на замок, где квартировала рота драгун, большинство из которых имели богатый боевой опыт. На закуску, он решил развлечься, поджигая поля с уже вызревшими зерновыми. Не много ли причисляют этому разбойнику, господин полковник?

Он все же не сдержался и с его уст таки слетела кривая ухмылка. А получите, господин полковник, кто сказал, что я насмехаюсь над вами, эта улыбочка адресована сплетницам, но вы ведь не из их числа. А если вы считаете, что вас лично, этот тон и ужимки как-либо задевают, то я к вашим услугам. Ну же, чертов слизняк, к оружию! Боишься? Правильно боишься, потому как те нахалы, что считали, будто их древняя высокородная кровь будет погуще, чем его, произведенного в дворянское звание указом короля Карла, за верную службу, а скорее стараниями старого барона, очень горько пожалели. Впрочем, они-то как раз пожалеть не успели, а вот их вдовы и родители… Ну, да никто им не виноват, нужно быть идиотом, чтобы задевать того, кто много лет назад военную стезю сделал смыслом жизни и не пропустил ни одной кампании.

— То есть вы все это считаете бредом? — откинувшись на спинку складного стула и устремив на подчиненного серьезный взгляд произнес полковник.

Нет, он не был храбрецом. Он мог не дрогнувшей рукой и не изменившись в лице, выдерживая горделивую позу, отдать полку приказ о наступлении, ведь сам он всегда оставался на исходной, с десятком проверенных бойцов. Мог часами рассуждать о доблести и о том, как должно вести себя на поле брани, хотя сам в непосредственном столкновении с противником ни разу не участвовал. Но все та же спесь древнего рода не давала ему признать то, что кто-то может соперничать с ним и быть не согласным. Иное дело если это кто-то более высокородный, но только не эта дворняга выскочка. Но перегибать все же не стоило, потому как ему были известны случаи когда в роли волкодавов выступали беспородные псы, самой несуразной внешности. Поэтому он все же старался придерживаться тактики игры слов, уж в чем, в чем, а в этом этот необразованный мужлан с ним соперничать никак не мог. Выставить в смешном виде, но при этом удержаться в рамках приличий, это не шпагой махать.

— Не все, господин полковник. Уверен, что ограбление церкви, купеческих караванов, почтовых карет, как на дорогах, так и на постоялых дворах, его рук дело. Так же думаю, что гибель патруля организована им, чтобы добраться до каравана, которые с некоторых пор имеют слишком большую охрану. Но все остальное… Как он мог осмелиться напасть на замок, где квартирует целая рота драгун? Это под силу скорее врагам барона. Тем более, что в замке убиты все без разбора, а ведь Вепрь не стесняется показывать свою рожу при иных обстоятельствах и людей у него едва ли десяток. Кто-то просто решил преподнести это как дело его рук, вот и все. Я уверен, что преступника нужно искать среди наших дворян.

— Вы думаете, что говорите?! — Возмущению полковника не было предела.

— Разумеется я думаю, господин полковник. Возможно вы еще не слышали, но этот самый вепрь ограбил еще одно имение. При налете, погибло несколько человек, оказавших сопротивление, никто из тех кто не взялся за оружие не пострадали, имение разграблено. Он и не пытался скрывать свое лицо. Вот это похоже на Вепря? А пожары на полях наших крестьян. Зачем это ему? Здесь выгода может быть только нашим соседям, причем не Брячиславии.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что урожай обещает быть богатым и у всех намечаются излишки продовольствия, вот только если Гульдия потеряет часть урожая, то нам придется его закупать у соседей и цена взлетит вверх. Брячиславия с нами не торгует, мало того, они прекрасно осознают, что случись необходимость и чтобы предотвратить голод, мы развяжем войну скорее с ними, чем с другими соседями.

— Браво, господин капитан, — молодой подполковник изобразил аплодисменты, легким похлопыванием ладоней.

Этот молодой человек в отличии от остальных офицеров полка относился к Андрису демонстративно доброжелательно. Впрочем, было видно, что он по настоящему ценит его боевой опыт. К выходкам этого щенка приходилось относиться терпимо, да еще и поддерживать хорошие отношения, ведь он был из придворных, причем пользовался хорошим отношением со стороны короля, возможно от того, что тот чувствовал себя несколько неловко, так как этот молодой человек будучи младше его на несколько лет, огребал от детских проказ венценосной особы особенно сильно. Но наверное все же потому что этот молодой человек имел на плечах довольно светлую голову.