Камень судьбы - Тимур Туров

Повинуясь приглашающему жесту стражника, Глеб поднялся и поплелся к выходу, переживая, почему маг сказал про Милку: «будет храниться», точно она была не живым, пусть и спящим, человеком, а замороженной тушкой курицы…

Гюрза – Вепрю:

Мы не прощаем смерть своих агентов. Пролитая кровь требует отмщения.

Вепрь – Гюрзе:

Если вы начнете действовать самостоятельно, я разорву контракт.

Гюрза – Вепрю:

Обстоятельства зачастую сильнее нас.

Вепрь – Гюрзе:

Последний раз прошу – никаких действий за пределами договора!

Гюрза – Вепрю:

Посмотрим…

Комната, в которой Глебу предстояло провести ночь, напоминала скорее тюремную камеру или монашескую келью. Узкая, с крохотным, забранным решеткой окном в торце, она была обставлена с поистине спартанским аскетизмом – кровать, столик и каменный писсуар с журчащей водой, сразу у входа.

Стражник, бородатый мускулистый тип, втолкнул Глеба в комнату, положил на столик его сумку, вышел и запер за собой массивную, окованную железными полосами дверь.

– Приют убогого чухонца, – произнес Глеб, сел на кровать и скривился – судя по всему, хозяева не удосужились постелить матрац, и спать предстояло на голых досках, застеленных тонким шерстяным одеялом.

Он взял сумку, собираясь достать свитер – в его новом жилище было довольно прохладно, – и скривился вторично. Вещи в сумке лежали не так, как их складывал Глеб. Судя по всему, их вытряхнули, тщательно проверили, а потом запихали обратно. Впрочем, ничего не пропало – ни деньги, ни документы, ни диски.

– И на том спасибо, – проворчал Глеб и натянул свитер.

Положил сумку под голову, лег и отвернулся к стене. Лампочка под потолком немедленно погасла.

«Следят, – с досадой подумал Погодин. – Видеокамера или какой-нибудь магический прибамбас. Хотя скорее камера. Надо же – магия существует! С ума сойти можно…»

Затем в голове завертелись события прошедшего дня, самого, пожалуй, невероятного в жизни Глеба. Постепенно мысли переползли на то, что его ожидает:

«Завтра эти копытноногие сатра узнают всю правду об изумруде. Интересно, почему мне уже не страшно? Наверное, потому, что я так до конца и не верю в реальность происходящего. Все, к черту, надо выспаться! Глядишь, проснусь завтра в своей постели – вот будет хохма…»

С этой мыслью он и задремал, успев пожалеть напоследок, что сегодня ночью ему не удастся пообщаться с изумрудом и посмотреть во сне очередную историю из жизни магического камня…

Но выспаться в эту ночь Глебу было не суждено. Едва он отключился, как почувствовал чье-то прикосновение. Нет, не так – это скорее походило на дуновение легкого, но холодного ветерка, коснувшегося шеи, щеки, волос. Глеб открыл глаза – тьма, непроглядная, как в могиле. Он перевернулся на спину и прислушался. В комнате-камере стояла напряженная, звенящая тишина, даже вода в писсуаре перестала журчать.

«Откуда здесь взяться сквозняку? – Привычка рассуждать логически вновь взяла верх над эмоциями. – Окно закрыто наглухо, дверь тоже. Если бы кто-то отпер ее и вошел, я бы услышал лязг ключей, скрип и шаги. Значит… показалось?»

Вновь потянуло холодом.

«Как будто включился бесшумный кондиционер. – Подыскав аналогию из мира привычных вещей, Глеб нашарил на столике свернутую куртку и укрылся ею. – Возможно, так оно и есть, но кто и зачем охлаждает воздух в и без того холодном помещении? Или это такая пытка? Хм… но зачем им меня пытать и мучить, если я и так завтра ничего не смогу утаить? Не стыкуется…»

И тут краем глаза он заметил слабое свечение у двери.

«Так светился экран старого бабушкиного телевизора после того, как его выключали», – вспомнил Глеб.

Он приподнялся, опираясь на локти, всмотрелся…

– Кто тут?

«Молчи! – прошелестел в сознании вроде бы знакомый голос. – Ляг и делай вид, что спишь. Говори мыслями».

«Хорошо, – выполнив просьбу неведомого гостя, отозвался Глеб. – Кто вы?»

«Ты общался со мной сегодня. Я – Крица».

«Так вас не убили? – Глеб решил, что просто из одного сна попал в другой, но тут же сомнение царапнуло сердце остреньким коготком. – Или…»

«Убили, – проговорил собеседник. – Я – не личность Учителя клана Ксенфа, а всего лишь ее оттиск, призрачная тень на стене. Все живущие имеют два тела – тварное и энергетическое, называемое еще телом Силы. Когда плоть умирает, тело Силы рассеивается, энергия сливается с энергетическим полем, что охватывает Землю. Мое ждала та же судьба. Но слишком много сил вложил я в свое время в создание Обители, слишком много меня в этих стенах. И поэтому неожиданно даже для меня получилось так, что мое тело Силы еще существует и некоторое время будет существовать, и я даже сохраняю осознание себя. Но это ненадолго, очень ненадолго», – в словах мертвого мага послышалась грусть.

«Вы сможете мне помочь? – едва не проговорил вслух Глеб. – Или сообщить своим все, что узнали от меня?»

«Тихо, тихо… – все тем же ровным мысленным голосом успокоил его маг. – Я уже не жив и говорить со своими учениками и учениками моих учеников не могу. Они не слышат меня, но почему я смог докричаться до тебя – большая загадка даже для меня. Есть нечто странное в тебе… Но оставим теперь наши персоны и перейдем к нашим незаконченным делам. Вам надо торопиться. Я уже побывал у Акунда, его держат в подземном узилище. Поговорить не сумел, но кое-что сделал, снял энергетический защитный контур и знаками указал путь. Скоро он будет здесь. Потом вы отправитесь за смарагдом. Когда камень окажется у вас в руках, постарайтесь связаться с местоблюстителем, Стоящим у престола, его имя Дэфтер, людское – Василий Леонтьевич Декатин. Расскажите ему все, без утайки. В клане измена, кто-то хочет узурпировать власть. Скажите Дэфтеру, что я просил его продолжить поиски наследника Ксенфа. Мне кажется, только истинный наследник сможет спасти клан».

«Мы должны будем отдать изумруд Декатину?» – Привычка к четкой постановке условий выполняемой задачи подтолкнула Глеба задать этот вопрос.

Некоторое время Крица, точнее, его призрак, как решил для себя Глеб, молчал. Потом в голове вновь зашелестел бесцветный голос, и в нем прозвучали сомнение и досада:

«Нет. Вам, наверное, не следует встречаться с ним, это опасно. Ох, я запутался… Проклятие! Настали воистину черные времена. Набольшие клана не могут доверять друг другу… Если смарагд попадет к Дэфтеру, то окажется досягаем для многих. Местонахождение камня перестанет быть секретом. Тот же Страж клана, Базэл, если, конечно, это он стоит за смертью Ксенфа из Ксенфов, может попытаться силой захватить смарагд. Нет, ни в коем случае не отдавайте камень!»

«Помните, я рассказывал вам, что, умирая, Ксенф произнес: «Он сам найдет наследника»? Быть может, попытаться поговорить с камнем? Иногда у меня получается…»

«Ты не понимаешь, Глеб Погодин. Даже если вы – ты, Акунд и смарагд, все вместе – отыщете кровного сына Ксенфа, Совет клана никогда не признает его, объявив самозванцем. Нужно, необходимо, чтобы набольшие сами отыскали наследника, чтобы у них не было и тени сомнения в его, говоря привычным для тебя языком, легитимности».

Глеб перевернулся на левый бок, подтянул сползшую куртку.

«Уважаемый Крица, но как быть с «Силлипитирьей»? Что, если они снова выследят нас?»

«Да, «Силлипитирья» – ключевой момент во всей этой истории. Убийц нанял тот, кто уже делал это во время Большой, иначе называемой Десятилетней, войны. Вторая часть предстоящего вам с Акундом деяния связана именно с этим. Вы пойдете к Игроку по прозвищу Аскет…»

«К кому?» – удивился Глеб.

«Не перебивай! Время нашей беседы подходит к концу. Акунд знает, кто это такой, и просветит тебя. Так вот: вы пойдете к Игроку по прозвищу Аскет. Он знает очень многое и может вам помочь. Выясните, кто нанимал «Силлипитирью». Но будьте осторожны – заставить или купить его невозможно, можно только убедить».

Крица умолк. Когда он заговорил вновь, голос старого мага изменился. Он стал слабее и звучал глуше:

«Акунд совсем близко. Я вложу все силы в то, чтобы обмануть систему слежения, затемнить объективы камер и продержать затемнение как можно дольше. Сейчас моя аура не должна поддерживать существование физического тела, и я могу не экономить. Часа на два меня хватит. Как только откроется лаз – не мешкай!»

«Лаз?!»

«Обитель была перестроена почти сорок лет назад. – Крица явственно, вполне по-человечески, усмехнулся. – И я принимал в этом очень большое участие. Я создавал проект и воплощал его в жизнь. Это мой дом, Глеб Погодин. Я знаю тут каждый отнорок, даже тот, о котором не ведает нынешний Настоятель».

Едва голос старого мага смолк, как пол еле заметно дрогнул. Каменная плита возле стола опустилась и ушла в сторону. Из квадратной дыры появилась лохматая голова Алексея Акундина.