Дети всегда правы - де Виган Дельфина

Выйдя из спальни, Брюно с красными глазами заговорил тоном, которого Мелани за ним никогда не замечала. Тоном, который не потерпит ни сомнений, ни возражений. Ее мягкий, податливый Брюно вынес вердикт: Кимми — его дочь, он в этом уверен. Разговор закрыт. На их долю выпал настоящий кошмар, так что нужно держаться вместе. Нельзя тратить энергию на ссоры или ошибки. Впереди битва поважнее.

Теперь Брюно смотрел в окно. Мелани слышала его громкое, очень громкое дыхание. Ожидая, пока наполнится ванна, она включила телевизор, случайно попав на один из тех каналов, по которым сутками крутили новости. Она начала прибираться, как вдруг услышала голос своей матери и осторожно подошла к экрану.

С микрофоном у подбородка ее мать изображала озабоченность.

— Да, это ужасное испытание для дочери и зятя. Конечно, они держатся, но мы все очень волнуемся за малышку. Если бы мы хотя бы знали, в каких условиях ее держат. Знаете, детей иногда находят в таком состоянии… У полиции нет никаких зацепок — вот вам правда. А педофилов везде полно, месье. Только об этом и думаем.

Камера снимала ее крупным планом, чуть под наклоном. Ее лицо раскраснелось.

— У вас есть новости от Мелани?

— Она держится. Они ждут, мы тоже ждем. Ох, как тяжко… Тяжко…

Мелани Кло схватила пульт, выключила телевизор и рухнула на диван. Брюно не двинулся с места. Мелани разрыдалась. С момента исчезновения дочери она много плакала, но каждый раз, когда стенания подбирались к горлу, ей удавалось сдерживаться. Несколько раз она чувствовала себя на краю пропасти, готовая рухнуть, упасть в любой момент, но все же овладевала этой волной, порывом, этой темной силой, влекущей на самое дно, где не на что опереться, где нет помощи, откуда уже не выбраться. Мелани не могла себе этого позволить. Она должна была держать себя в руках и Выстоять. Выжить.

Но в этот раз волна оказалась сильнее. Грудь заходилась от спазмов невиданной ранее силы, будто все ее тело хотело избавиться от паразита, отравы. Нестерпимая боль мешала дышать.

Затаенная, далекая жалоба, жалоба обиженного ребенка — всех обиженных детей — вырывалась из ее горла. Она никогда не извергала ничего настолько ужасного. Она никогда не чувствовала себя настолько одинокой. Мелани сползла на пол. И тогда ей показалось, будто ее душа покинула тело, чтобы посмотреть со стороны на эту брошенную маленькую девочку, свернувшуюся комочком посреди гостиничного номера, и ей стало невыносимо жаль себя. Она этого не заслужила.

Через несколько минут Брюно отошел от окна, приблизился к Мелани, помог ей встать и обнял.

* * *

— Я правильно понимаю, какой-то псих средь бела дня похитил шестилетнюю девочку, вырывает ей ногти и зубы, потом отправляет все это матери, а мы шесть дней топчемся на месте, как идиоты? — Лионель Тери славился своей склонностью к обобщениям. И уточнение деталей в подобной обстановке могло выйти боком.

Седрик Берже заговорил первый:

— Мелани Кло рассказала, что два нижних зуба Кимми шатались за несколько дней до ее похищения. Доктор Мартин подтвердил, что зуб из конверта — нижнечелюстной центральный резец, номер сорок один, если точнее. Похоже, он сам выпал, как и любой другой молочный зуб у детей этого возраста.

— Вот это работа с фактами.

Клара пояснила:

— Может, это всего лишь деталь. Похититель прислал зуб, но он не настаивает, что вырвал его, — просто лишний раз доказал, что девочка у него. На фотографии Кимми одета в трусы и свитер своего размера, однако это не та же одежда, которая была на ней в день похищения. Если взглянуть поближе, заметно, что вещи не новые. Получается, у похитителя уже была ношеная одежда подходящего размера. Может, он купил ее в секонд-хенде. Однако он все же позаботился и дал девочке чистые вещи, что довольно интересно.

Лионель Тери втягивался в игру:

— Допустим. А по поводу той долбаной машины до сих пор ничего не известно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тут заговорил Седрик Берже:

— Это может быть «твинго», «клио» или «пежо двести шесть», если верить свидетелям… Не самые редкие машины. Напоминаю, что ни у кого из тех, кто официально имеет доступ к парковке, нет красной машины. Также никто не одалживал пульт от ворот посторонним. Что же касается бывших владельцев или квартиросъемщиков с доступом к парковке, бывший управдом, которого уволили, не может найти эту информацию. Они то ли выкинули, то ли потеряли часть архива.

Повисла тишина. Немного поколебавшись, Клара все же заговорила:

— Похититель достаточно смотрит телевизор, чтобы ему пришла в голову мысль надеть перчатки, прежде чем отправить письмо матери. Всегда только матери, а не обоим родителям. В сообщениях упоминается их канал на «Ютьюбе». Требования приходят по почте и написаны от руки. Сегодня любой наркодилер может купить одноразовый телефон и симку с предоплатой. Здесь есть что-то старомодное, и мне это немного нравится. К тому же похититель не требует денег для себя, а выбрал благородную цель. Конечно, это вызывает сомнения, и все еще надо проверить. Он просит Мелани Кло перевести полмиллиона ассоциации «Детство в опасности», дела у которой идут в гору уже лет двадцать, — здесь надо искать подтекст. И этот подтекст проясняется, если подумать обо всех отсылках к роликам «Веселой переменки». Похититель пишет: «Сегодня не „Инстаграм“ определяет твой распорядок дня, а я». Он явно намекает на челленджи «Инстаграм диктует, как нам жить», которые просто дико популярны. Это вероятно.

Клара умолкла на мгновение, не решаясь продолжить. Лионель Тери жестом попросил ее растолковать.

— Сейчас объясню. Раз в месяц Мелани Кло в течение дня запускает опросы для подписчиков, а те всё решают: какие хлопья Кимми и Сэмми будут есть на завтрак, какой мультик им смотреть, какой свитер надеть. Мелани задает вопрос в своем профиле в «Инстаграме» и через несколько минут получает ответ. Сам день становится сюжетом для нового видео, все эти решения обрастают спецэффектами и выкладываются на «Ютьюб» после монтажа. Последние подобные ролики набрали пять-шесть миллионов просмотров каждый. Тут для Мелани Кло ничего нового. Только вот сегодня не фанаты решают, как пройдет ее день, а похититель дочери… Который требует у нее кругленькую сумму.

Слушая Клару, Лионель Тери напрягся. Седрик Берже продолжил:

— Сложно представить, что организация «Детство в опасности» как-то связана с похитителем. Однако мы опросим ее президента, бухгалтера и главного секретаря в течение дня. Конечно, родители собираются заплатить, но я убедил их повременить. Сегодня мы еще раз встретимся с Брюно Диоре. Кажется, он пришел в себя и прислушивается к нашим доводам.

Лионель Тери прочистил горло.

— Я так понимаю, баблишко у них имеется?

— Да. Они могут быстро достать эту сумму.

Лионель Тери задумался на минуту, а затем подвел итог:

— Ладно, пусть все выглядит очень по-любительски. Это похищение вообще может оказаться очень злым розыгрышем, только вот у нас не получается найти девочку уже шесть дней. Так что я вам кое о чем напомню: любители тоже могут оказаться извращенцами, а импровизация вполне сочетается с варварством. Так что продолжаем в том же духе. Никаких переводов, пока не убедимся, что с ассоциацией все чисто и они вернут деньги, если семья того потребует. Затем делаем вид, что выполняем условия. Если малышку отпустят, у нас появится время подумать о дальнейшей стратегии, однако сейчас надо заставить этого типа выйти из тени.

* * *

Ночью Мелани перечитывала комментарии со словами поддержки и симпатии, которые бесконечно сыпались в ее профиль с тех пор, как она опубликовала первое видео, а СМИ подтвердили, что девочку похитили. «Дорогие» не забывали о ней. Мелани становилось легче от мысли, что они здесь, рядом. Десятки мам вызвались взять на себя готовку, посидеть с Сэмми или приютить у себя дома. Десятки детей беспокоились, грустили, присылали цветочки, разноцветные сердечки и очаровательные эмоджи.