Ненавижу блондинов (СИ) - Титова Светлана

— Как давно они…? Да что я спрашиваю — дети уже родились… Почему я не в курсе? Почему ты скрыла? — Роман уперся костяшками в стол, нависая злобным Кинг-Конгом и испепеляя меня взглядом. — Ты же все мне докладываешь, а это придержала! И не говори, что не была в курсе.

— А ты не понимаешь почему? Помнишь, как ты реагировал на его брак с Машей? И сейчас посмотри на себя. Пышешь на меня Змеем Горынычем.

«Горыныча» он опустил, не считая свою экспрессию чем-то из ряда вон выходящим для других. Свою эмоциональную несдержанность себе прощал. Он же не брат Сергей — глыба льда.

— Мария — это совершенно другое дело. Она дочка пройдохи Селиверстова. Тот за счет моего имени раскрутил свою «Марусеньку», выкупил по смешной цене часть Макса, и теперь денежки считает! — рявкает Роман.

Зря я его вспомнила. Нашла кому припомнить прошлое. Для Романа Виктор Селиверстов, как алая тряпка для быка. Я прикладываю ладонь ко лбу. Акклиматизация для меня проходит тяжело. Роман без вопросов срывается с места к холодильнику. Достает бутылку воды и протягивает мне. Вот за это его обожаю. Он может орать, но всегда позаботиться.

— Что-то в глазах потемнело. От жары, наверно, — оправдываюсь я, прикладывая к ноющему виску ледяную минералку.

— Маша не пара Максу! И скажи еще, что это не так?

— Они разобрались… без нас, как видишь, — выдохнула я, наливая себе воды в стакан, и салютую ему с вымученной улыбкой. — За тебя! Поздравляю, Ром!

— С чем это? — Роман непонимающе смотрит на меня, присев рядом на столешницу.

Основная буря негодования и неприятия факта прошла, но он еще не осознал случившегося. Для Романа Шалого это трудная задача — постареть. Статус дедушки вроде как обязывает. А Рома, он вроде всемирно признанных красавиц, для которых возраст — это самое страшное, что придумала жизнь. Он не брат Сергей, который давно дед, и просто счастлив от этого факта.

— Ты стал дедушкой… дважды — Улыбка не сходит с моего лица.

Я слежу за сменой его эмоций. Впервые вижу растерянность и удивление. С новым статусом ему еще ужиться нужно. Уже чувствую, что для Романа это будет сложно. Еще раз отец — это приемлемо и понятно, но дед — это не для него… пока… Но он привыкнет.

Эпилог 3

Австралия, Мельбурн

(от лица Макса)

Закатные лучи солнца ложились длинными полосами, расчерчивая пространство просторной детской, освещая картину кормящей грудью Зои. Пахло сладким и родным, уютом, покоем и счастьем. Волосы убраны в небрежную косу, сама в тонком домашнем платье. Такая же стройная и тонкая, какой была до беременности. Словно не она пять дней назад родила двух девчонок.

Наши дочки все еще без имен. Мы так и не пришли к общему мнению, как их назвать. Зоя хотела английские имена, я только русские. Компромисса не получалось. На моей памяти мы впервые спорили. Зоя горячилась, а я довольно улыбался. Нравилось смотреть на нее такую, смешную, взъерошенную, беременную белочку.

Развалившись в кресле после душа, не отрывая взгляда любовался красивейшим зрелищем. Я помнил Зою разной: задумчивой, удивленной, смеющейся, обиженной, плачущей, испуганной, исступленно шепчущей мое имя и признания, но никогда она не казалась настолько прекрасной, как сейчас. Взгляд темных глаз оторвался от девочки и поймал мой. Секунду длился наш немой диалог, ее глаза влажно заблестели, пухлые губы приоткрылись.

Ее обычная реакция желания на меня. Так поднимает самооценку… и не только. И мне спокойно, моя Зоя только моя. А было время, когда я нечеловечески ревновал ее. Это только в самом начале наших отношений я кайфовал. Меня словно вытащили из морозной Аляски и перебросили прямо в теплые воды тропического моря.

Отец отправил меня контролировать ситуацию тут в Австралии. В том, что со мной поедет Зоя, он ничего предосудительного не увидел. Он действительно считал, что я питаю к ней исключительно братские чувства. Он был прав, но Зоя попросила шанс. Два- три месяца все было сказочно. Вот только я невольно сравнивал Зою с Машей. Горячая, страстная рыжуля и прохладная, позволяющая себя любить Маша. Умом я понимал, что выиграл джекпот у судьбы, мне завидовали все мужики. Это легко читалось в их взглядах на нас с Зоей. Но мое сердце тянулось через океаны к «Снежной Королеве», давно забывшей обо мне. Не знаю, как долго продолжалось бы все это, но в наш филиал перевелся Руни Дэвидсон. Если другие только мечтали о Зое, боясь связываться с Шалым, Руни плевал на все условности. Бывший футболист австралийской команды, списанный из-за травмы. Закончив университет, попал в нашу компанию и показал себя толковым и умным не погодам. Молодой, лет на семь старше Зои. Он сразу же положил глаз на мою рыжулю. Он ей проходу не давал, хотя его предупредили, что Зоя моя. Вот тогда я понял, что могу ее потерять, если и дальше буду мечтать о другой, принимая ее любовь. Руни, как я, оказался любителем спортивных машин. И участвовал в заездах. Я решил проучить молокососа. Тот заезд я выиграл честно. Но понимал, что не Дэвидсон, так другой сопляк захочет увести мою искорку. А терять девушку я не собирался. Представил свою жизнь без нее, и в тот же вечер объявил Зое, что хочу ребенка. Ребенок лучше всяких брачных обетов привязывает женщину к мужчине. Ее совершенно не смутило, что ребенок явится раньше, чем мы станем мужем и женой. Конечно, я собирался предложить ей замуж. Но вспоминал, как распинался про Клуни и сиделку на старости лет, и не решался. На смех же поднимет. А ее животик рос. Когда мы узнали, что детишек двое, обнимаясь, болтая о ерунде, просидели всю ночь на берегу залива, любуясь звездами. Я хотел предложить ей стать моей, но так и не решился, отложив до рождения детей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Макс, не смотри на меня так, — облизнув губы, попросила Зоя.

— Как «так»? — довольно улыбнулся, притворяясь, что не понимаю.

Девочка уже спала, и Зоя, поправив платье, осторожно уложила ее в колыбельку к спящей сестренке. Она погладила оба спящих сверточка и повернулась ко мне. Секунду раздумывала, что делать дальше.

— Иди ко мне, — притянул Зою на руки. Обнял, массируя напряженные плечи. Она тихо постанывала от удовольствия. — Устала?

— Угу, немного, — она прильнула ко мне, обнимая за шею.

— Наймем тебе помощницу, — предложил я. — С двумя малышками тяжело.

— Не, Макс, я просто не втянулась еще, — начала тут же оправдываться Зоя: — Я привыкну. Мне мама дает подробные инструкции по телефону. У нее тоже были близнецы, и она справилась. И я справлюсь.

— Она справилась с двумя няньками, — я вспомнил, как наш особняк в Подмосковье в один день из тихого мрачного дома превратился в круглосуточные ясли, а потом и детский сад.

— Я подумаю, — Зоя закончила спор и потерлась щекой о мое плечо.

— Это значит «да»? — настаивал на своем.

Миролюбивое и расслабленное состояние Зои мигом улетучилось, на меня смотрела недовольная фурия, готовая начать спор.

— Макс, я боюсь доверять их чужим людям. Они еще очень маленькие. Может месяцев через три-четыре…

— Нет, милая, придется научиться доверять. У меня на тебя планы… грандиозные, — поставил ее в известность. — Тебе не справиться одной.

— Что? — испуганно выдохнула Зоя. — Что-то серьезное? Кто-то заболел? Макс, что?

Ее уже понесло. Сейчас она перечислит все мыслимые и немыслимые несчастья, от которых просто обязана спасти нашу семью. Просто идея фикс этот ее неоплатный долг перед отцом и мачехой.

— Тихо, тихо, — я приложил палец к ее губам: — Со всеми все хорошо.

— Тогда я не понимаю, — она растерянно смотрела на меня.

Я порылся в кармане халата, доставая заветную бархатную коробочку. Открыл крышку, и последний солнечный луч радужно заискрил на гранях крупного камня. Выдохнул, глядя в ее изумление на лице сменяется пониманием.

— Как ты смотришь на то, чтобы нам пожениться? — я таки решился произнести эти слова второй раз в жизни.

Радость, вспыхнувшая на лице рыжули, резко сменила тревога.