Ненавижу блондинов (СИ) - Титова Светлана

— Ты…! Щенок…!

Отец рывком поднялся в кресле и легко перелетел широкую столешницу. Лицо от ярости перекошено. Он рванул ко мне. Я сжал кулаки, понимая, что придется обороняться. Дверь неожиданно распахнулась и ему наперерез бросилась мачеха. Она уцепилась в его шею, повисла, мешая двигаться.

— Роман, нет! — оглянувшись, крикнула мне: - Макс, лучше уйди!

— Защищаешь меня, — я насмешливо глянул на тоненькую и большеглазую, как стрекоза, женщину, пытающуюся удержать скалу:- Дошло, Зоя, что следующими будут твои дети. Что твою дочурку подложат под богатого урода, если это пойдет на пользу «Интерстройинвест»…

Я рыкнул, швырнул тяжелую бронзу в книжный шкаф и рванул к двери. Зоя испуганно вскрикнула. Разбитое стекло за спиной жалобно зазвенело. Смачно долбанув дверью, я шел пустынным коридором особняка Шалых в Барвихе — недавнее приобретение отца. Широкая улыбка играла на губах. Отца не будет на свадьбе, но победителем сегодня вышел я. Морально был полностью удовлетворен. Мачеха теперь отцу плешь выест, но переменит его взгляд на выгодные браки. За счастье детей она порвет любого, даже его.

— Макс, — тяжелая штора у окна качнулась точно от сквозняка. Сначала подумал, послышалось, но писк повторился снова:- Макс, можно поговорить с тобой?

Умные слуги едва услышали разговор на повышенных, тут же затихарились, чтобы не попасть под горячую руку. А это кто-то из мелких. Наверняка мачеха не дает конфет, и они будут предлагать совершить налет на буфет, где заперты сладости. Меня взрослого ругать не будут. Мне бы их проблемы…

Я пригляделся, заметив, как за шторой мелькнуло рыжее. Резко одернул ткань и едва сдержал смех. Передо мной стояла наша тихоня-морковка.

Чудо свершилось. Кажется, это первый раз, когда она сама со мной заговорила.

Девочка смущенно краснела, теребя конец длинной рыжей косы. Мачеха постоянно одевала ее в зеленый цвет. И сейчас на ней было длинное платье в пол цвета травы.

И как не падает, когда бегает? Или она не умеет бегать?

— Ну, чего хотела, морковка?

— Я… — она смущалась так, что едва могла произнести слово.

Времени у меня не было. Не хотелось оставаться тут, рядом с отцом, и лишней минуты. Но коротышку надо выслушать, по себе знаю, как это важно. Тем более должно случиться что-то из ряда вон, чтобы тихоня со мной заговорила.

Подхватил ее за подмышки и устроил на подоконнике. Теперь наши лица были вровень. Я разглядывал симпатичное смущенное личико. Красным горели даже крохотные ушки. Длинные темно-рыжие ресницы трепетали как крылья бабочки. Она прятала глаза и пыталась заправить за ухо кудряшки, выбившиеся из толстой косы. Смешная.

Я терпеливо ждал, пока мисс-стесняшка наберется храбрости и заговорит. Самому стало интересно. Она тут шпионит, за мачехой увязалась, и все подслушала. Вот проныра! Только зачем ей это?

— Макс, — выдохнула, наконец, — мама сказала, что у тебя скоро свадьба.

— Скоро… а что? — я насторожился.

Мало ли что и где подслушала рыженькая. Ей лет шесть-семь, уже соображает достаточно.

— Папа не хочет, — едва слышно прошептала девочка, по-прежнему теребя косу и пряча глаза.

— Знаю и что? — продолжение мне понравилось еще меньше

— Я… хотела сказать… если она не подойдет. Я могу жениться… женюсь на тебе, когда вырасту, — проговорила, запинаясь, Зоя. На меня в упор смотрели в ожидании два черных омута глаз. — Ты мне очень нравишься. Ты самый красивый. Я, наверное, тебя люблю.

В первую секунду я не нашелся, что сказать. Улыбка медленно сползла с лица. Тонул в этом завораживающем, затягивающем взгляде. Ситуация смешная: кроха влюбилась во взрослого парня. Но смеяться как раз не хотелось. Я вдруг вспомнил, что много раз признавался в любви Маше, а она… она ни разу… Вот так прямо, как эта рыжуля, точно никогда.

Я подхватил ее, легкую как пушинка, не руки, на мгновение задержав в руках, разглядывая забавного ребенка.

— Вырастишь, морковка, — посмотрим, — уклонился от ответа. И уже уходя от нее смущенно глядящей мне вслед, добавил: - Только волосы не стриги. Мне нравятся длинные.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Эта семейка сведет меня с ума… Но кто бы мог подумать: морковка в меня влюбилась. А я рыжих терпеть не могу.

Глава 22.1. Скандальная… или «Когда мы правы, мы часто сомневаемся, но ошибаемся мы обычно с полной уверенностью»

(от имени Ани)

Я любовалась подаренным Виктором к свадьбе колье. На плечиках висело мое свадебное платье: бежевое, скроенное по фигуре с верхом из кружев. Не верилось, что только вчера вернулись с Мальдив, а завтра уже свадьба. Мне все еще чувствовался привкус горьковатой морской воды и скрип песка на зубах. Виктор пригрозил новой поездкой. И я решила собирать коллекцию песка с разных пляжей, где удастся побывать.

Не могла поверить, что детская песенка про волшебника в голубом вертолете, везущего в подарок эскимо, сбудется. Точно Дед Мороз опомнился и решил исполнить все мои желания разом. Через Виктора. Он точно наверстывал упущенное за двадцать лет. Во всем наверстывал. Точно мы снова вернулись с ним в свои двадцать. Первым делом, не слушая возражений, он перевез меня и Машу к себе. Требовал, чтобы я хозяйничала, меняла шторы и обои. А меня точно парализовало на идеи и воплощения. Никакого обычного в таких случаях "гнездования". Оглушенная внезапными переменами я терялась в большом доме в одном из коттеджных подмосковных поселков. Мне нужно было время осознать, привыкнуть и перестроиться. Вначале сторонилась его ласк, отвыкнув за эти годы от мужчин. Пыталась как-то компенсировать вкусными ужинами. Виктор не понимал прохлады и молча злился, но не показывал вида, заваливая дом букетами цветов, меня — подарками. Перелом наступил, когда я уехала домой за вещами и документами.

Я выпустила из пальцев блестящую дорогими камушками золотую цепочку. Она свилась драгоценной спиралью.

Перед глазами как живая появилась мама, которой я рассказала правду обо мне, Викторе и Маше. Детали похищения дочки опустила, чтобы не волновать, и зная маму. У Маши, кажется, все серьезно складывалось с Максимом, и настраивать маму против парня, намеренно не стала. Она точно сделала бы свои выводы. Своей судьбы Маше я не желала.

Торопливо собирала вещи и спиной чувствовала мамин пристальный, тяжелый взгляд. Она молчала, переваривая информацию. Я ждала нагоняй за дочку, но мама совершенно неожиданно поинтересовалась другим:

— Ты же знаешь, почему ушел отец?

— Да, он встретил другую женщину, — ответила я, вспоминая мамины нелестные отзывы о сопернице.

— Нет, милая. Если бы он встретил другую женщину — было бы понятно. А он ушел в бордель ОДНОЙ…ГМ… жрицы любви. Понимаешь, о чем я?

— Мам, ты говорила об этом. Дело давнее. Его давно нет. Ее тоже. Зачем ворошить прошлое, — Я с сочувствием посмотрела на нее. Мне было ее жаль. Столько лет она не могла простить мужчину, который оставил ее ради другой женщины.

— Нет, дурочка, ты не понимаешь, — мама стояла на выходе из комнаты, перегородив выход, словно решила меня не выпускать: — Ничего не понимаешь. Ты же точная копия меня. Я тоже думала, что буду пироги с яблоками печь и крутить обруч, второе высшее получу — и… опа… мой муж навсегда мой. Мне же, умнице-красавице, никто не ровня… Оказалось — мне только казалось… — она горько усмехнулась. — Моя мать предупреждала: красивый мужик- общий мужик. Привезла его к нам знакомиться и все подруги с него глаз не сводили. Блондин синеглазый косая сажень в плечах… Да, куда там слушать маму! У меня же любовь! Ох, когда узнала про измену, как я драла ему космы эти белые… — ее лицо исказила злорадная усмешка.

Я тяжело опустилась на постель, уже догадываясь, куда клонит мама. То-то мне показалось странным, что она не отреагировала на похищение Маши обычным образом. А ее интересует Виктор и моя с ним жизнь, которая ее совершенно не устраивает. И чего ей не так? Чего она к нему прицепилась? Неужели только потому, что он блондин и симпатичный и этим напоминает моего отца… Двадцать лет назад не дала нам быть вместе и сейчас решила помешать. Я ее уловки и заходы издалека знаю — выучила за столько лет.