Подружки - Патрик Санчес

– Вы меня заинтриговали. Линда, выкладывай всю правду.

Понимая, что Джина и Питер не обидятся, если она вытащит эту историю на свет божий, Линда решилась:

– Господи, даже не знаю, с чего начать. Кажется, это было в первое Рождество после того, как Джина и Шерил закончили университет. Джина, Шерил, Питер и я провели Рождество в отличной компании, в доме родителей Питера, в графстве Калверт, штат Мэриленд. Сначала был праздничный обед с его родителями, а потом мы отправились в ближайший бар выпить по стаканчику и потусоваться среди местных. Ну, естественно, в связи с Рождеством бар был почти пуст. Чтобы хоть как-то поправить ситуацию, там решили заманивать народ бесплатными напитками и даже текилой. Ну, мы же не дураки, чтобы отказываться от бесплатной выпивки…

– Конечно, нет, – возмущенно отозвалась Ширли, словно упустить даровую текилу было бы непростительным промахом.

– И все мы наклюкались до поросячьего визга. Ой, я забыла важную деталь: за несколько недель до этого Питер бросил Джину. Он ведь действительно тебя бросил, – смущенно взглянув на подругу, добавила Линда.

– Да и черт с ним, Линда.

– В любом случае мы вчетвером к полуночи были как три поросенка. Никто из нас вести машину не мог, и меня осенила блестящая идея поехать на такси в бар «Дэнни», выпить там кофе и поесть. Я рассудила, что от этого мы протрезвеем, вернемся на такси к нашей машине и самостоятельно доберемся до дома родителей Питера. Забрались мы, значит, в такси. Питер сел на переднее сиденье, а мы, девчонки, набились сзади. Я сидела между Джиной и Шерил и спустя, в общем, довольно продолжительное время услышала, что Джина издает какой-то негромкий мычащий звук, словно давится чем-то. И я сразу заметила влажный блеск на ее блузке, будто она пролила на себя воду. Было темно, а Джина сидела тихо, как мышка; я не знала, что и подумать. Я тихо спросила: «Тебя что, вырвало?» Она кивнула. Тут же вмешался милейший водитель такси, громко поинтересовавшись, не блюет ли эта девка. Судя по голосу, он был крайне недоволен. Я ответила, что да, но запачкала главным образом себя, салон чистить не придется…

Питер перебил Линду:

– Ширли, ты можешь гордиться своей дочерью. Ее вырвало, как настоящую леди: она все сделала тихо и сидела вся в блевотине, но при этом вела себя так, будто ничего не случилось.

– Я надеялась, что никто ничего не заметит, идиот, – огрызнулась Джина.

– В таких случаях опускают стекло и высовывают голову в окно, – заметила Ширли, сдерживая смех.

– Да ладно вам… Я была пьяной и не могла мыслить логически.

– Когда мы наконец добрались до бара и отпустили такси, до нас вдруг дошло, что «Дэнни» тоже закрыт по случаю Рождества.

Во-во, – подхватил Питер. Джина, как разъяренная тигрица, смотрела на него и Линду. – На улице мороз, бар закрыт, языки у нас так заплетались, что мы не решились снова звонить в службу такси, и, просто побрели по шоссе. Не уверен, осознавали мы, что делаем, или нет. Мы шли и Шли без всякой цели, иногда ржали над Джиной, предъявившей в такси все, что выпила, по списку. Потом Шерил оступилась и подвернула ногу.

– Ага, и устроила из этого концерт на всю ночь, требуя, чтобы Питер нес ее на руках, – не удержалась Джина.

– Вот здесь начинается самое интересное, – вставила Линда. – Мы наткнулись на какой-то придорожный мотель «Супер восемь» и сняли там двухместный номер – других не было. Мне пришлось лечь на одну кровать с этой безобразницей, а Шерил забралась под бочок к Питеру. Мы так намерзлись и устали, что сначала это никого не удивило. Однако вскоре после того, как выключили свет, с кровати, на которой лежали Питер и Шерил, донеслись странные звуки.

– Странные звуки, вот как? – ухмыльнулась Ширли, не сводя глаз с Питера.

– Ну, может, не столько странные, сколько эротические. В детстве такие звуки можно услышать из постели родителей, когда они не хотят, чтобы ребенок догадался, чем они занимаются. Кстати, не очень-то они и старались соблюдать тишину… Мы с Джиной не знали, что предпринять. Просто лежали и притворялись, что ничего не замечаем, и…

– В общем, Шерил трахала Питеру мозги прямо у нас на глазах, как продажная шлюха, – заключила Джина.

– Ух ты, ну и ночка! – воскликнула Ширли.

У нее язык чесался спросить, почему после той ночи Джина имеет зуб на Шерил, а не на Питера, – ведь именно он вел себя недостойно и грубо. Но она и сама прекрасно понимала истинную причину: Джина ни за что не согласилась бы лишиться дружбы Питера. Шерил была заменимой, Питер – нет, к тому же он – мужчина, а мужское племя, как известно, думает нижней головой.

– И с тех пор вы с Шерил не общаетесь?

Она пыталась заговорить со мной, но я сделала вид, что не слышу. Кому нужны такие подруги? – отозвалась Джина. Кстати, именно такой подруги Джине очень не хватало. Конечно, Линда – ее лучшая подруга и, наверное, всегда ею останется, но Джина скучала по развлечениям с Шерил. Линда не любила перемывать косточки ближним. В отличие от нее Джина и Шерил возвели это занятие в ранг высокого искусства, не видя в этом ничего дурного. Ведь не услышит же Пенелопа, в самом деле, как они обсуждают ее новую прическу или неумение одеваться! Для Джины с Шерил это был своего рода спорт. «Для чего существуют ленчи, как не для того, чтобы посплетничать о чужих недостатках?» – говорила себе Джина, пытаясь найти оправдание своему и Ширли пагубному пристрастию. Ненависти к бывшей подруге Джина не питала – по крайней мере больше не питала. Инцидент с Питером давно отошел в прошлое, и лишь уязвленная гордость мешала Джине пойти на мировую.

– Не мне, это точно, – пробормотала Ширли. Встав из-за стола, она решительным шагом направилась к буфету с закусками. Остальные последовали за ней.

Подойдя к стойке, каждый выискивал лакомые кусочки, кладя на тарелку всего понемногу. Питер как чумы избегал молочных продуктов. Недавно его осенило, что у него непереносимость к лактозе, а таблетки, помогающие желудку переваривать молочные продукты, он забыл дома.

В отличие от других у Ширли была четкая цель. Она ухнула на свою тарелку целую гору неважно приготовленного пюре и фруктового желе. С ловкостью фокусника удерживая полную тарелку на сгибе локтя, она начала накладывать в другую неизвестное блюдо из индейки с кусками курицы, щедро залитыми сметанным соусом. Обойдя вниманием жареную рыбу, Ширли вернулась к столику, оставила наполненные с верхом тарелки и снова вернулась к буфету.

– Мама! – снисходительным тоном сказала Джина, когда Ширли вернулась с добычей. – Прекрати. Я думала, ты бросила эту привычку.

– Не волнуйся, дорогуша. Им все равно, – ответила Ширли, доставая огромный пластиковый пакет с застегивающимися кромками и проворно складывая туда ложкой картофельное пюре. – Сколько им платят – пять баксов в час? И ты думаешь, они станут напрягаться и мешать мне за жалких пять долларов в час?