Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II - Дэл Ховисон

— Что-то случилось с детьми? Кто ты такой, мать твою? Лучше назовись, потому что…

— Если ты заработаешь гипервентиляцию, ты потеряешь сознание и разобьешь голову о край бассейна. Или на твоем дорогостоящем лице появится шрам. Так что лучше успокойся и слушай. Ни твоя жена, ни твои дети не пострадали и не пострадают. Твоя обожаемая Ливи сейчас отвечает на звонок из студии нового шоу Брукхаймера, которое, я считаю, заменит «Фокс» в середине сезона и будет транслироваться сразу после футбола. Ну а теперь скажу на ушко: Ливи туда возьмут! Разве не замечательные новости? Мы же оба знаем, что у нее талант.

— Джош…

— Джошуа, по моим данным, только что закончил эксперименты по физике в лаборатории Гарварда. Умный мальчик. Весь в отца. Мне вот что интересно, Грег. Как ты мог не узнать мой голос? Обычно голос не так уж легко забыть. Зато, вспомнив голос, ты тут же восстановишь в памяти и лицо. И, естественно, обстоятельства нашего с тобой знакомства.

— Ладно, приятель. Так чего ты добиваешься? Похоже, тебе многое известно о моей семье. Ты что, шпионишь за нами?

— Ох, горе ты мое! Я же не сумасшедший. И не вымогатель. Ну и что, что Ливи иногда нюхает порошок? Меня это мало заботит. Дело только в ее окружении, и вскоре она перерастет желание экспериментировать. К счастью, ее организм не предрасположен к зависимости. Ну и напоследок я дам тебе подсказку, которая действительно заставит тебя задуматься. Я не занимаюсь похищением людей.

— Все, хватит. Я вешаю трубку.

— Вешаешь? Ты можешь разве что нажать кнопку. Вешать трубку можно было в старые добрые времена. За эти двадцать лет технологии изумительно изменились, правда? Мобильные телефоны… Однако с твоей стороны будет очень глупо прервать этот разговор, Грег. При моей профессии перезванивать не принято.

— Профессии?

— Профессии.

— Какой же?

— Я помогаю людям, которые оказались в отчаянном положении. Ничего не брезжит в памяти? Надеюсь, что зацепило. Несколько глубоких вдохов, Грег. Если ты решишь положить телефон и вытереться, я подожду. Но сегодня милый и теплый денек, ты в любом случае не простудишься. Отличнейший денек, только благодаря таким, наш любезный ЛА-ЛА, весь из себя Анджелес, и можно выносить остаток года. Ты помнишь, какой ливень, совсем не по сезону, был в ту ночь, когда я спас тебе жизнь? Ага, вот оно! У тебя перехватило дыхание. Я слышу все так хорошо, словно стою, рядом. Изумительныетехнологии. А ты действительноначал вспоминать. Гроза. Свет моргает в захудалом баре Мо Бэкона, в грязном закутке Робертсона. И кроме парочки в крайней кабинке, которая уже упилась в хлам, там были только ты, я и официантка.

— Кимми?

—  Молодец,Грег. Надо же, ты помнишь Кимми. Она была в таком же положении, что и ты, вот только у Кимми была подработка. Вам обоим было за тридцать, жизнь и кино порядком вас потрепали. Голливуд, знаешь ли, никогда никого не щадил.

—  Кимми.О Боже!

— Неужели я слышу нотку сожаления? Она пыталась связаться с тобой вскоре после того, как все заработало. Но у тебя не было на нее времени. Да и она сама никогда для тебя ничего особо не значила, не так ли, Грег? С ней просто можно было спать из сострадания, потому что вы оба знали, что творят разбившиеся мечты с неудачниками и нуждающимися. Ты бы мог ей помочь по пути наверх. Но я звоню не поэтому.

— Это все чепуха, и я…

— Грег, Грег! Ты прожил двадцать самых счастливых и продуктивных лет, на которые и надеяться не смел! Пришло время проявить благодарность и, естественно, расплатиться согласно договоренности. А затем мы сможем обсудить продление твоего контракта.

— Какого контракта? Я никогда ничего с тобой не подписывал. Я работаю с «САА» уже…

— Я не отрицаю, что частично популярности тебе помогло добиться это агентство. Я же знал, что они могут для тебя сделать, когда передал тебя в руки Мика.

— Теперь ты станешь рассказывать, что знаешь Мика Овитца?

— И многих ему подобных, кого не раз вышвыривало на обочину этого хищного города. Что же до актеров… Как там гласит пословица? «Мало хотеть, нужно в этом нуждаться». Портрет Грегори Уэльса, 33 года. Профессия: безработный актер. Местонахождение: бар Мо в Робертсоне. Положение: за гранью отчаяния. Ох, опять начался ченнелинг Рода Серлинга. [13]Что ж, сделаем «наезд» камерой на прошлое нашего героя. Грег Уэльс, сидящий в баре. Пропивший все до последнего цента, так что ему не на что даже позвонить агенту, который все равно ничем не сможет ему помочь. И нечем оплатить новую рюмку после той, что поставила ему сердобольная Кимми за счет заведения. И не стоит забывать украденную бутылочку секонала в кармане его поношенного пальто. Снотворного вполне хватало для завершения скучной мелодрамы его жизни. Но подождите-ка! Мы приближаемся к поворотной точке сюжета! К моменту, с которого начнется второй акт жизни Грега Уэльса. И этим моментом он обязан… вашему покорному слуге!

— Да ты просто псих. Ченнелинг Рода Серлинга? Секонал? Ладно, ладно, я понял. Надо мной решили подшутить. Кто тебя нанял? Мириам? Хватит уже, это не смешно…

— Вспомни, что я говорил о завершении разговора, Грег! Глубокий вдох. Еще один. Вот, хорошо. Стоит ли мне описывать второй акт, в котором ты столько достиг?

— Нет. Сейчас я предпочел бы одеться, если ты не…

— Но что-то грызет тебя изнутри, верно? Несмотря на власть, которую ты приобрел, и все открывшиеся возможности. Дик Каветт однажды спросил Боба Митчума о главной страсти ЛА-ЛА. Что это, секс, наркотики, деньги? Желание бессмертия? Нет, сказал Митчум. Страх.Страх потерять все это. Всю упаковку великой звезды. Славу, свет софитов, красные ковровые дорожки, личный вертолет и интрижки на стороне.

— Никто не отнимет у меня то, чего я добился.

— Ты просто учти, прежде чем подводить итоги, что это именно я спас тебя, когда ты слопал двадцать таблеток секонала в вонючем сортире у Мо, и это я запустил тебя на голливудскую орбиту.

— Да не смеши. Позволь уточнить: я никогда не принимал секонал. И о чем бы мы с тобой тогда ни говорили, разговор явно не имел особого значения, потому что я даже не знаю твоего имени. А ты ведь так и не представился? У меня, знаешь ли, есть несколько человек, которые решают вопросы с такими, как ты. И этот разговор…

— Затягивается? Да, да, ты прав. Что ж, тогда назначаем встречу ровно в одиннадцать в том же баре у Мо. В память о старых добрых временах. Я по-прежнему проворачиваю там немало сделок, потому что где ж еще встретишь столько потерянных и отчаявшихся душ? День сегодня чудесный, но, кто знает, не пойдет ли к вечеру дождь? Он бы добавил атмосферы старых фильмов-нуар. Кстати, ты ведь уже избавился от той жуткой «барберри», в которой практически жил? Ха, я просто шучу, наверняка у тебя отличный автопарк.

— Хватит с меня твоих шуточек! Хватит. Я не собираюсь встречаться с тобой ни сегодня, ни когда-либо еще! И если ты снова попытаешься со мной связаться, клянусь…

— Я бы предпочел, чтобы Ливи надела белое. Что-нибудь попроще, не слишком броское. Можно с золотой вставкой. А волосы пусть распустит, чтобы спадали на плечи. Так будет лучше всего. Белый цвет — моя страсть, а поскольку твоя дочь еще девственница…

—  Ливи?

— Оливия Ракель Уэльс. Шестнадцати лет. Первый ребенок Грега и Мириам Уэльс. Обещанная мне в этот самый день двадцать лет назад в обмен на Грега Уэльса Суперзвезду в полной упаковке, что, признай, дорогого стоит.

— Ты больной, жалкий кусок…

— Не надо, Грег. Нам нужно поговорить…

— Пошел ты, коротышка!

Грег Уэльс захлопнул телефон.

Пару секундой не мог пошевелиться, потом размахнулся и забросил телефон высоко и далеко, в заросли итальянских кипарисов на склоне. Внизу, за стеной, окружавшей его владения, раскинулся квартал Беверли-Хиллз. Четыре акра земли, принадлежавшей Грегу, окружали самый дорогой особняк на планете. И в определенное время года его дом буквально парил в облаках.

Личный Олимп Грега Уэльса, дважды лауреата премии «Оскар».

Дважды лауреат замер на краю бассейна, его колотило от злости.

Один из стационарных аппаратов заиграл веселую мелодию. Еще один приватный, засекреченный номер. Грег ссутулился, чтобы защититься от внезапного пронизывающего холода.

Номер звонившего не был зашифрован. Но вместо набора цифр определитель выдал текстовое сообщение, которое Грег неохотно прочитал.

«Глаз думает, что тебе стоит понять, как изменится мир, Грег. Вместо начала третьего акта ты просто исчезнешь. Почему бы тебе не попробовать, как это будет? Когда будешь готов все вернуть и решишься быть честным, просто нажми кнопку на трубке. Жду тебя и Ливи сегодня у Мо».