Счастливчик - Леонид Жирков

Подскочившему ко мне со словами: "Чего изволите?", человеку одетому в белоснежную рубаху на выпуск, подпоясанного шелковым витым шнуром с кистями, темного цвета штаны заправленные в сияющие лаком сапоги, я сказал, что желаю отдельный кабинет. Меня провели. Кабинет мне потребовался исключительно по той причине, что не хотелось перед прочими клиентами демонстрировать свою дремучесть в обращении с официантами и неумелость управляться с приборами. Появился служитель, которого я при всем желании не смог бы назвать официантом.

— Простите, как Вас зовут?

— Иван.

— Чем угощать будете?

— Желаете пообедать, или просто закусить?

— Хотел бы пообедать, но я у Вас в первый раз, надеюсь не последний, какой величины порции не знаю. А то вдруг принесете столько, да такого вкусного, что я и до завтрашнего утра не съем, а оторваться не смогу. Я приезжий, но про трактир Ваш много наслышан. Вы уж мне по комплекции на свой вкус что-нибудь, порекомендуйте, пожалуйста.

— Как же-с. Трактир наш, то есть он сейчас ресторацией называется конешно, известный, из лучших в Москве будет. Вам же посоветую. Водочки, на закуску рекомендую балычок, соленые грибки и огурчики. Икорка осетровая, тоже весьма хороша. Калачи горячие.

Поросеночка как желаете, с хреном и сметаной или жареного?

— Я бы жареного с кашей, а скажите, Иван, простите мне неудобно Вас просто Иваном называть, как Вас по батюшке?

— Алексеем отца звали.

По лицу официанта, или полового, не знаю как правильно, расплылась довольная улыбка.

— Иван Алексеевич, а поросенок это закуска или второе?

— Закуска-с, конечно. Холодное.

— Вы мне его на второе подайте, горячего. Хорошо?

— Так холодного не надо — с? Про второе я понял. Будет в лучшем виде.

— Так, а что на первое?

— Конечно, тестовскую селянку рекомендую. Селяночку — с осетриной, со стерлядкой…Уж очень хороша!

— А, что к селянке?

— Расстегайчики c налимьими печенками. А потом я рекомендовал бы вот между селянкой и мясным, хорошо бы лососинку Грилье.

— Хорошо Иван Алексеевич, остальное все на Ваш вкус. Простите, еще один вопрос. Сколько лет вы здесь.

— Да уж тридцатый год! Все в лучшем виде будет, всенепременно!

Через минуту около моего стола нарисовался молодой парень с подносом. Моментально на столе выстроились графинчик с водкой во льду, тарелочка с окороком, нарезанным прозрачно розовыми, бумажной толщины, ломтиками. Миска с солеными огурчиками, маленький жбанчик с черной икрой. Маленькая тарелочка с кусочком сливочного масла, лежавшем на капустном листе. Поднос с двумя калачами и черным хлебом, нарезанным тонкими ломтиками. В следующий момент малого сменил Иван Алексеевич, с тарелкой семги украшенной угольниками лимона и тарелочкой с солеными рыжиками.

Ну, что ж, приступим. Начал я потихонечку. Водочка, рыбка, водочка, огурчик, водочка, окорок с черным хлебом, водочка, грибочки. Уже хорошо! Жизнь прекрасна!

Потом сделал перерыв в потреблении горячительного. Хотя «Смирновская» чудо как хороша, но мой новый организм не закален и как себя поведет при приеме привычных доз для пятидесятилетнего мужика неизвестно. Покушал икорки, грибков и окорока. Потом семги с калачиком. Освобождавшиеся тарелки моментально исчезали и заменялись новыми блюдами. Розовая семга сменилась янтарным балыком. Выпил под него. Постепенно закуски исчезали, и на месте их засверкала фарфоровая тарелка и серебро ложки и вилки, а на соседнем столе курилась селянка и розовел круглый расстегай.

— Селяночка — с!..

Иван Алексеевич ловко располосовал расстегай рядом быстрых взмахов в десяток узких ломтиков, разбегавшихся от цельного куска серой налимьей печенки на середине к толстым зарумяненным краям пирога.

— Спасибо, Иван Алексеевич!

— Кушайте. Розан, а не пирог!

После истребления закусок и первого, я запросил пощады и перерыва, попросил принести пепельницу, и решил перекурить для осадки. Впереди еще поросенок с кашей! А у меня уже пузо полное! Не рассчитал свои силы.

Второе блюдо, я употреблял после перекура, в течение сорока минут. В старину про такое состояние, говорили, впал в задумчивость. Ел медленно и сам уже чувствовал, что обожрался, самым неприличным образом. Живот натянулся как барабан. Пришлось посидеть в ресторане, больше запланированного…

Сидел и кушал я очень долго. Сил все таки хватило все съесть и выпить. В конце обеда Иван Алексеевич, принес по моей просьбе кофе, коньяк, и нарезанный посыпанный сахаром лимон, располагавшийся на блюдце. После кофе, коньяка и очередного перекура, я попросил счет. Ожидал я астрономическую сумму, а обошлось все это удовольствие мне по счету в сорок шесть рублей с копейками.

— Спасибо Иван Алексеевич, накормили, наверное, на неделю вперед.

— Помилуйте! Да Вы и половины не скушали из того, что полагалось, для хорошего обеда!

— И все же, Иван Алексеевич, наелся я под… Спасибо Вам! Вот деньги, сдачи не надо!

— Благодарствую! Приходите еще, обслужим в лучшем виде, всенепременно!

***