Жизнь замечательных братьев - Redhat

— У меня еще ровно десять минут, — процедила Нимфадора, не глядя на начальника. – Если вы мне толком не объясните, что делать дальше, то, клянусь Морганой, я пошлю все к дракону на рога!

— Успокойтесь, мисс Прюэтт, — иронично произнес Снейп, наблюдая за тем, как багровый от ярости Аластор стряхивает с мантии остатки шерсти. – Стоит вам только принять свой истинный облик, и господин Лестрейндж тут же оставит вас в покое.

— Да видел он уже мой истинный облик! – в отчаянии воскликнула Тонкс. – И не авадьте меня глазами! Да, я знаю – я безответственная дура, я совершила ужасную ошибку, но я так устала и перепугалась…

— Когда это произошло? – строго спросил зельевар.

— Вчера вечером, после того, как ты ушел… Я заснула, а во сне процесс очень сложно контролировать, и…

— Этот негодяй приходил к тебе ночью?! – взвился вервольф.

— Заткнись, Рем! – осадил коллегу Хмури. – Северус, чем ты так встревожен?

— Тонкс, я хочу, чтобы ты немедленно и абсолютно откровенно рассказала, что произошло после того, как Лестрейндж увидел тебя без маскировки, — потребовал Снейп, вперив колючий взгляд в готовую расплакаться авроршу. – Все, без утайки – это очень важно!

— Ну… он меня разбудил и сказал, чтобы я не боялась, и что он не выдаст м–мой секрет, — запинаясь, пробормотала Нимфадора, — потом он показал метку на руке… ему было очень грустно и… и он лег рядом со мной… Ремус, да не смотри на меня так!! Мерлин, я этого не выдержу!! – из глаз девушки хлынули слезы.

— Север, Аластор, и вправду… хватит девочке нервы мотать, ведь все можно увидеть в думоотводе, — попытался вмешаться Артур.

— Тонкс – что было потом? – не обратив внимания на мистера Уизли, отчеканил Снейп.

— Ничего!! Рабастан рассказал о своем детстве, о том, как отец бил его кнутом, и как он стал Пожирателем… – собравшись с силами, продолжала Дора.

— То есть, — перебил ее зельевар, — его отношение к тебе ничуть не изменилось?

— Ничуть, — помотала головой Тонкс. – Я бы так и осталась в своем настоящем виде, если бы не Родольфус с Беллатрикс… А в три часа ночи Раба… Лестрейндж сделал мне предложение руки и сердца, и я согласилась – ведь это по плану!

— Ох, ну тогда все в порядке! – облегченно вздохнул мистер Уизли.

— Вовсе нет. Все очень и очень скверно, — задумчиво возразил Северус, доставая и раскатывая на столе маленький свиток пергамента. – Вот здесь мои расчеты действия Приворотного зелья…

— Ты же говорил, что как минимум трое суток! – встрял Хмури.

— Совершенно верно, но в данное зелье были добавлены волосы так называемой Полины Прюэтт, а не Нимфадоры Тонкс! – раздраженно ответил зельевар. – Обнаружив вместо… любимой девушки другую, Лестрейндж должен был метать Авады от гнева!

— Гнева там нет и в помине, — отозвался Люпин, сосредоточенно ковыряя этикетку на бутылке с пивом. – Я видел его… их сегодня утром – сладкая парочка.

— Ремус, я еще раз тебе говорю… – заныла Нимфадора, но Снейп знаком приказал всем замолчать.

— Боюсь, что вы ни дракла не понимаете. Произошло непредвиденное, — Северус сдвинул брови и выдержал эффектную паузу. – Наш Пожиратель влюбился по–настоящему.

Глава 3

«Кизил: Так что, сударь, они сделали ложный донос; кроме того, сказали неправду; во–вторых, оклеветали; в шестых и последних, оболгали благородную девицу; в–третьих, подтвердили неверные вещи; и, в заключении, они лгуны и мошенники».

У. Шекспир, «Много шума из ничего»

Тонкс сидела за элегантно сервированным столиком и уныло ковыряла длинной ложкой двухъярусный десерт. На душе у девушки скребли низзлы.

Удивительным было не то, что во время аврорской «сходки» Ремус упорно не смотрел ей в глаза, краснел и смущался, не ярость Аластора, ехидство Снейпа и замешательство мистера Уизли. Нимфадору невероятно покоробило изумление, отразившееся на лицах соратников, когда зельевар объявил о «подлинности чувств» Лестрейнджа. Все так вытаращились на Дору, будто она являлась калекой, умалишенной или уродиной, в которую невозможно было влюбиться, и это больно задело впечатлительную девушку.

— По–настоящему?! – спустя очень долгую минуту промолвил Люпин – его глаза были готовы вылезти из орбит. – Н–но, Тонкс, С–север, это же… невозможно!

— Почему? – скептически пожал плечами зельевар. – Такое иногда происходит даже с Пожирателями Смерти.

— Бред какой‑то… – пробормотал Артур, судорожно глотнув из бутылки.

— И тем не менее, это факт, — подтвердил Северус. – Аластор, вам плохо? Что‑то вы уж слишком покраснели… выпейте вот это, — Снейп быстро смешал успокоительное и сунул его Хмури, но багровый от ярости аврор оттолкнул флягу и зашипел:

— Что ж это такое, милейшая – скапустила нам всю операцию, дракон тебя…

— Да я‑то тут причем?! – воскликнула совершенно обескураженная такой несправедливостью Тонкс. – Хмури, опомнись! Как я могу знать, что творится у него в голове?

— Я же говорил – надо было посылать легилимента под Оборотным, — пробубнил мистер Уизли, косясь на Снейпа.

— Неважно, знаешь ты или нет! Важно то, что теперь все летит к драклам, и ты не сможешь легко отделаться от своего ухажера!! – загремел старый аврор, в сердцах запустив в стену пустой бутылкой – официантка за стойкой взвизгнула и инстинктивно пригнулась.

— А может быть… я и не хочу от него отделываться!! — не помня себя, выпалила Нимфадора; Хмури замер с открытым ртом, Снейп удивленно вскинул брови, а Ремус побелел от ужаса. Девушка воспользовалась паузой; всхлипывая, она схватила одной рукой покупки, другой – испанские сапоги и, нечаянно толкнув расстроенного мистера Уизли, вылетела из кафе. Слезы обиды застилали Тонкс глаза, в ушах звенело – неудивительно, что через дюжину шагов она споткнулась и врезалась в какого‑то высокого мужчину.

— Простите, — буркнула аврорша и хотела обойти встречного, но тот схватил девушку за плечи.

— Полина, что случилось? – в голосе Лестрейнджа звучала неподдельная тревога. – Салазар великий, почему ты плачешь?! Ты… тебя обидели или напугали? Кто?! – допытывался Рабастан, нежно вытирая бежавшие по красным щекам подруги слезы.

— Ох, Раба… да нет, все в порядке, — сипло ответила Тонкс, но тут же вспомнила, на кого она похожа: зареванная, босиком, с лиловым ежиком волос и распухшим лицом – и расстроилась еще больше.

— Ничего себе – в порядке! Быстро говори, кто тебя обидел, от него только мокрое место останется!! – вскричал разъяренный Пожиратель; несколько прохожих удивленно обернулись.

— Нет, правда, все хорошо! – опомнилась девушка, неловко нагибаясь и натягивая сапоги. – Я хотела купить билеты на концерт «Сестричек», но все уже продано и… и я расстроилась. Это так глупо! – сквозь слезы улыбнулась она. – А еще я натерла ноги… наверное, ошиблась с размером, — лицо Рабастана выражало только искреннее сочувствие, и Тонкс воспряла духом: – Можно, я трансфигурирую их в кроссовки?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});