Логово дракона. Обретенная сила - Бернхард Хеннен

Аарон промолчал.

«Ну, давай же!» Это было все равно что дрессировать упрямую собаку. Время от времени нужно было показать, кто громче лает.

— Думаешь, сможешь меня выдрессировать? Неужели ты не понимаешь, что именно ты пляшешь под мою дудку и отчаянно пытаешься сделать так, чтобы все считали тебя мной?

Разозлившись из-за того, что ему не удалось заставить своего мучителя замолчать, Артакс пошел вдоль каната. Было приятно чувствовать под руками грубую пеньку. Это напоминало о работе в деревне. Он стиснул зубы и закрылся от нашептываний Аарона. Переставляя руки, он продвигался вперед, по- прежнему таща на себе потерявшего сознание воина. Ноги его упирались в посыпанную песком палубу. На удар сердца ему показалось, будто небо Нангога спелось с шептунами в его голове, чтобы столкнуть его в пропасть.

Из последних сил Артакс, наконец, добрался до башни. Тем временем весь огромный корабль содрогался под силой порывов ветра, град рвал листву зачарованного дерева. На удар сердца грохот грома заглушил все остальные звуки. Ослепительный свет, настолько яркий, что поглотил все цвета, что осталось лишь черное и белое, затопил облачный корабль.

Артакс потянул за тяжелое латунное кольцо двери, ведущей в орудийную башню, но каждый раз, когда ему удавалось приоткрыть дверь на несколько дюймов, ветер снова закрывал ее.

Он уже не налетал порывами, превратился в невидимого великана, крепкой хваткой сжавшего облачный корабль. Больше не было пауз, не было времени перевести дух. Буря постоянно трепала их.

Порыв ветра рванул корабль наверх. Желудок Артакса подскочил, колени затряслись. Раненый воин опустился на пол и вцепился в его ноги. Джуба и остальные встали на колени, чтобы ветер не так сильно терзал их. Град рисовыми зернами сыпал на палубу, горел на коже, ледяная вода текла по шее Артакса, в то время как он по-прежнему сражался с дверью.

Над палубой раздался страшный грохот и треск. Раскололась одна из мачт. Оставаясь пленницей канатов такелажа, она танцевала на ветру и стучала в такт буре о борта, словно таран осаждающих в ворота упрямой крепости. Артакс чувствовал каждый удар по вибрирующей палубе. Грохот. Реи срывало ветром. Казалось, облачный корабль поднимается все выше и выше. Град утих.

Над палубой плыла густая дымка. Одна из облачных башен поглотила корабль, совершенно внезапно стало видно не далее пяти шагов. Артакс все отчаяннее тянул на себя дверь, не сдвигавшуюся ни на пядь. Из дымки вынырнуло что-то большое и проскользнуло мимо Артакса. Длинные щупальца, подрагивая, схватили пустоту. Одного из собирателей облаков поменьше оторвало бурей и беспомощно потащило прочь.

Артакс поклялся себе, что в будущем на облачных кораблях будут только такие двери, которые открываются вовнутрь. У его ног градинки пригнало к стене башни. Он дрожал от холода, металл дверной ручки лип к пальцам — настолько было холодно.

Корабль содрогнулся. На этот раз он, похоже, начал падать!

Грохот мачты затих. Над палубой прозвучал крик, сопровождаемый страшным скрежетом и звуком трескающегося дерева. Мачта! Подобно копью великана, она вылетела из тумана и коснулась зубцов орудийной башни. От рей остались лишь осколки. Как бы там ни было, казалось, что свободное падение корабля замедлилось, но сказать наверняка было нельзя.

На палубу посыпались щепки. Артакс прислонился к двери и стал молиться — и вдруг понял. Кому я вообще здесь молюсь, подумал он. Куда вообще подевался этот проклятый девантар? Львиноголовый должен был спасти его и его людей! Самое время ему, наконец, появиться! Но девантар не появился, да и Аароны в виде исключения решили воздержаться от каких бы то ни было едких комментариев. Ясное дело, подумал Артакс, когда дело пахнет жареным, крестьянину придется выполнять всю тяжелую работу, а важные господа стоят в стороне. Они придут только тогда, когда придет время собирать урожай, будут умничать и рассуждать о том, как можно было сделать лучше, презрительно подняв брови, примут награду за труды и попрощаются, а голодный крестьянин будет глодать последнее оставшееся яблоко. Конечно, червивое! Если бы у него под рукой был топор или хотя бы чертов молоток, он давно уже взломал бы двери. Но у него была только дорогая накидка, кучка людей, закрытая дверь и падающий корабль. Вот что получаешь, став важным господином.

И, словно в ответ, с небес раздался грохот, молнии били все чаще, окутывая палубу холодным светом. Капризный ветер усилился и прижимал их к двери с такой силой, что он едва дышал. С надстроек башни сыпалось все больше и больше обломков, и ломалась рама по-прежнему запертой двери.

Корабль еще раз опустился вниз, и вдруг ветер стих. Словно через огромный туннель между всколыхнувшимися массами облаков Артакс увидел кусок голубого неба. Девантар, пристыженно подумал Артакс. Бог решил спасти всех их от бури. Он хотел... Корабль содрогнулся, Артакса швырнуло на палубу, снова засвистел ветер.

Раненый воин начал громко молиться. Может быть, девантар покарал его, Артакса, за дерзость? Хотел показать ему, что он может сделать, только для того, чтобы тут же предоставить его самому себе. В качестве наказания за его богохульные мысли? Артакс покачал головой, поднялся и расправил плечи. То, чего хочет или не хочет девантар, сейчас не важно. Он, Артакс, находится здесь, и он, Артакс, будет действовать, возьмет дело в свои руки. Причем немедленно. У его ног лежал кусок сломавшейся реи, он снова потянул на себя дверь, а когда удалось немного приоткрыть ее, мужчина подтолкнул ногой обломок толщиной в руку, изо всех сил толкая дверь. Ему удалось просунуть плечо в щель. Кто-то схватил его, потянул изнутри, его втащили внутрь, а вместе с ним и раненого воина. С грохотом, похожим на раскат грома, дверь снова закрылась.

Артакс убрал с лица растрепанные волосы и огляделся. В сумеречном свете орудийной башни на полу сидела потерянная кучка наводчиков, воинов и работников облачного корабля. Желтоватый свет фонаря сочился сквозь почерневшие от копоти роговые пластины. Воняло потом и кровью. У подножия лестницы, ведущей наверх, к орудию, сидел бледный воин в белой тунике хранителя неба. Из рваной раны торчала раздробленная большая берцовая кость. Никто не обращал на него внимания. Даже раненый казался совершенно безучастным. Все мужчины оставили надежду. Они казались Артаксу похожими на приговоренных к смерти, ждавших, когда их поведут под топор палача.

Свет молнии, словно кинжалами, прорезал узкие щели в дереве орудийной башни. За ними мгновенно последовал раскат грома. Должно быть, молния едва-едва не угодила прямо в них, подумал Артакс, чувствуя, что немного оглох. Он осознавал, что величайшую опасность для облачных кораблей представлял огонь. Если ударит молния... Лучше не думать об этом! Тогда можно сразу присоединиться к этой кучке отчаявшихся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});