Логово дракона. Обретенная сила - Бернхард Хеннен

— Ты откроешь мое Незримое око?

Чешуя дракона негромко затрещала, когда он шевельнулся.

— Я помогу вам, однако вы должны совершить это сами. Это только в ваших руках. Однако чтобы это получилось, сначала вы должны познать саму себя. Только если вы будете знать, кто вы, то сможете найти свое место в мире. И на этом на сегодня достаточно. Вы должны пойти немного поесть и отдохнуть. У дальней стены пещеры вы найдете вход в различные скальные ниши и комнаты. Первая из этих комнат оставлена для вас.

И с этими словами упала преграда, защищавшая ее от холода. Он нахлынул на нее, подобно потоку холодной воды. Дрожа, Нандалее поднялась. После тепла холод казался еще более жгучим.

— Ты вернешь мне амулет?

— Нет. Ибо вы здесь для того, чтобы преодолеть это. Он свидетельствует о вашей слабости. Внутри вас дремлет сила, позволяющая вам защищаться без посторонней помощи. Я хочу пробудить эту силу, а амулет стоит у меня на пути. Если вы будете пользоваться им, то никогда не освоите искусство плетения заклинаний. Успеху предшествует тяжкий труд. Это единственный путь.

Нандалее подумала, что предпочтет быть слабой, зато в тепле. По крайней мере, сегодня. И в то же время порадовалась, что дракон не может читать ее мысли. Она ушла, но поклялась забрать амулет, когда будет уходить из этой пещеры. Это подарок Певца. Альва! Она никогда просто так не откажется от него.

Буря

Артакс стоял на носу летучего дворца и задумчиво смотрел на башни облаков на горизонте. Теперь он следил за тем, чтобы чаще находиться в поле зрения своей команды и не удаляться под одинокий стеклянный купол. Еще три дня, и они достигнут Устья мира. Вопреки совету девантара он был твердо исполнен решимости со всеми почестями предать эльфийку ветрам. Поэтому бальзамировщики положили ее тело в пузатую амфору с самогоном, чтобы его не ели черви.

Кончиками пальцев Артакс помассировал лоб. Иногда на несколько мгновений он терял ориентацию. Еще ему все труднее становилось различать свои воспоминания и воспоминания Аарона. У него часто возникало такое чувство, будто он оказался в ловушке безумного сна, который просто-напросто не хочет заканчиваться. Он уже подумывал над тем, чтобы выбрать себе другое, третье имя, чтобы к нему больше не обращались по имени нарушителя спокойствия в его голове. Он бессмертный! Кто запретит ему выбрать новое имя? Но Артакс испытывал неопределенное чувство, что подобный шаг не встретит понимания. За ним наблюдают. Он знал, что о нем шепчутся. Во многих взглядах, которые бросали на него, ему казалось, что он видит что-то вроде благоговейного трепета. Почему, хотелось спросить ему, вы не радуетесь тому, что я стал другим? Кстати, стал человечнее. Я интересуюсь вами! Разве это ничего не стоит? Неужели вам действительно хочется правителя, которому вы совершенно безразличны?

Но, конечно же, он не спросил. Он должен был быть начеку.

— Желание изменить имя — поистине идея крестьянина-простачка. Кстати, мы полагаем, что ты умрешь в тот день, когда предашь эльфийку небесам.

Артакс спросил себя, будет ли этот дух страдать вместе с ним, когда он умрет. Может ли дух испытывать боль? Ему вспомнилась Гаяна, деревенская сумасшедшая, как они всегда называли ее. Она тоже слышала голоса. Артакс сомневался, что ей тоже приходилось бороться с погибшими бессмертными, но ему очень хотелось узнать, как она научилась жить с голосами. Его голоса были упрямы, но иногда умолкали на полдня. И тогда Артакс наслаждался покоем, наблюдал за облаками на горизонте — так же, как сейчас. Они меняли форму, расступались по внешнему краю, вскоре начинали напоминать огромную воронку. Над палубой дул свежий ветер. Ему было холодно. Голубовато-фиолетовый отблеск света, словно живой, прыгнул на латунную верхушку флагштока на носу, окутал верх мачты пульсирующей аурой. Волосы Артакса встали дыбом, кожу защипало, словно по ней забегали тысячи мух, жадных до его пота.

За его спиной прозвучал рупор. Жалобный звук большого рога возвещал об угрожающей опасности.

Артакс обернулся. На других флагштоках, торчавших из корпуса корабля, тоже появились эти светящиеся огни. Кое-где они даже спускались вниз по такелажу. Отовсюду раздавались испуганные крики, старшины звонко свистели, звучали громкие команды, работники небесного корабля карабкались по снастям, пытаясь свернуть гроты, капризно трепетавшие под непостоянными порывами ветра.

Странное свечение окружило и шлем воина, стоявшего за зубцами ближайшей орудийной башни. Артакс с восхищением наблюдал за тем, как мужчина коснулся своего шлема и огонек на миг перепрыгнул ему на руку. Мужчина с криком отстранил ее от себя и затряс рукой, словно ее укусила змея.

Артакс провел рукой по волосам. Они стояли дыбом и затрещали от прикосновения. Какие странные чары таит в себе этот чужой мир! Почему свет пришел на корабль?

Удар грома заставил бессмертного обернуться. Теперь облака стали гораздо ближе, а из сердца воронки впереди высоко над облаками поднимались белые струи пара. В то же время верхний край облачной гряды стал расширяться.

Застучали шаги по полированной деревянной палубе. Все настойчивее становилось низкое звучание рупора. Артакс снова обернулся и стал наблюдать за происходящим на корабле. Повсюду сновали работники корабля. Они пригибались, словно ожидая ударов. На лицах мужчин читался страх, офицеры подгоняли их дикими криками. Они выносили на палубу бухты каната и рассыпали песок. Большая часть парусов была убрана. Артакс озадаченно отметил, что беспокойство охватило даже огромного собирателя облаков, несшего корабль. Щупальца толщиной с дерево, поддерживавшие корпус судна, нервно подрагивали.

Теперь отовсюду устремились собиратели облаков поменьше, цеплялись за палубные постройки или же исчезали меж извивающимися щупальцами. Артакс никогда не мог долгое время смотреть на собирателей облаков. Переплетение щупалец, растущих из нижней части животного, вызывало в нем ощущение тревоги. Все это напоминало ему клубок змей.

У щупалец было несколько различных форм. Некоторые были оснащены белыми присосками, размером с тарелку. Они поддерживали корпус корабля-дворца. Иногда Артакса охватывали неприятные мысли о том, что может случиться, если эта скотина просто выпустит их. Он знал, что на верхнюю часть собирателя облаков наброшена большая сеть из укрепленных золотыми нитями канатов. Сотни канатов соединяли сеть с корпусом. Но кто мог сказать, не растворяет ли постепенно слизь, бегущая по некоторым щупальцам, все эти канаты? Несмотря на то что прошло более тридцати лет с тех пор, как первый из них стал нести на себе корабль, особенности собирателей облаков еще не были исследованы до конца, и никто не мог с уверенностью определить функции различных видов щупалец. Предположительно, крупные щупальца с присосками служили для того, чтобы цепляться за Мамонтовы деревья или зубцы скал. Но были и щупальца толщиной не больше пряди волос, плотность которых напоминала свернутый лепесток. Подобно усикам улитки, на которых держатся глаза улиток, они могли медленно сокращаться. Другие же щупальца, напротив, были из волокнистой красной плоти и заканчивались чем-то, напоминавшим тополиный лист, только длиной в две человеческие ладони. Но больше всего беспокоили Артакса те ярко-красные змеевидные щупальца, заканчивавшиеся одним-единственным кривым зубом размером с человеческий рост. Слишком уж ясно было, какой цели они служат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});