Предначертано судьбой (СИ) - Ри Тина

— Ты пойдёшь со мной, — сказал я, хватая его за предплечье. — Встал быстро и пошёл за мной, дед и это не просьба. Если не хочешь, чтобы я тащил тебя за шкирку.

Он удивленно уставился на меня и неуверенно пошёл за мной. Я привёл его к комнате моей илларии.

— Ты хочешь, чтобы я выслушивал клевету этой женщины?

Я заглянул и увидел, что Тинар и лекари ещё активно делают что-то, но уже без паники.

— Тинар, что? — не смог я больше ничего сказать.

— Войди. Ребёнка, как я уже говорил, не смогли сохранить. Мы боролись за жизнь самой Амиры. По милости Великого нам это удалось.

— Спасибо тебе, Тинар. Я благодарен вам всем, что боролись за неё, — устало проговорил я. Совсем забыл про деда, пока он не выдал: «Великий, что это всё значит?»

— Что значит? Хочешь узнать? Заходи, смотри на дело рук своих, — затащил я его в комнату. Подвёл силой к кровати, где прикрытая простыней, лежала на животе Амира. Белые простыни были в крови, сама она цветом кожи сливалась с ними. Казалось в ней не осталось ни кровинки.

— Смотри на её спину. Смотри, не отворачивайся. Вот, что сделала твоя утонченная нереанка. Вот, как она понимает, что важно для меня и клана. Это ты ей позволил сделать?

— Нет, я… Это совсем не то, что… Такое не могло прийти в голову… Я не думал… — не мог подобрать слова дед, посиневшими губами.

— Она назначила десять ударов, ты слышишь, десять ударов. Сама смотрела за исполнением и настаивала даже. Амиру били хлыстом по оголенной коже, без защитного экрана. Моя иллария потеряла ребёнка, — перешёл я на крик.

— Ребёнка? Она была беременна? Но она сама же говорила, что не будет ребёнка?

— Она сама не знала, срок был ещё очень маленький. Уже нет смысла об этом говорить. Если насмотрелся на дело своих рук, жду тебя через час в кабинете. А теперь уйди, мне надо позаботиться о своей жене, и я не оговорился.

— Тинар, можно её обмыть. Я не наврежу ей?

— Нет, сильно только не дёргай. Ты сам собираешься сделать это? Может позвать на помощь?

— Позови перестелить постель. Пусть Нени зайдёт тоже.

Я набрал ванну слегка тёплую воду, как сказал Тинар. Отнёс на руках свою маленькую и нежно опустил в воду. Амира застонала, вода потревожила раны.

— Прости, маленькая, я быстро, — просил прощения за каждую ранку, каждую каплю крови, что она потеряла. Аккуратно, обмывая ее израненное тело, я с трудом сдерживал силу, что рвалась наказать виновных. Надо потерпеть, сейчас самое ценное у меня в руках. Нени со служанкой перестелили постель. Я завернул Амиру в нежную простыню, отнёс на кровать и снова уложил на живот. Всё это время Амира постанывала, силилась открыть глаза. Надеюсь Тинар прав и жизни моей илларии ничего уже не угрожает.

— За что ей такое испытание? Бедная девочка. Мы так виноваты перед ней, — плакала Нени, поглаживая Амиру по голове.

Зашёл Тинар, осмотрел ещё раз Амиру. Сказал, что всё в порядке, что погрузил её в лечебный сон.

— Нени, ты посидишь с Амирой?

— Да, сынок, не волнуйся. Делай, что должен.

Я зашёл в кабинет, вызвал старшего по охране дворца. Приказал привести всех, кто принимал участие в осуществлении суда над моей илларией. Через полчаса у меня в кабинете сидели все участники расправы. Видно было, что боязливо ждут моего решения, правильно боитесь. Дед и Талия делали вид, что им не страшен мой гнев, а зря.

— Вы все посмели осудить мою илларию, без на то, моего распоряжения, мало того, без моего ведома. Что вы можете на это сказать? Отец Талии забегал глазами. Дед не считал нужным мне отвечать. Талия прикидывалась, оскорбленной моим недоверием, невинностью. Один из участников, пожилой судья нерешительно заговорил: «Уважаемый, тарг, позвольте мне всё обьяснить.»

— Позволяю.

— Меня вызвали от имени ас- тарга на рассмотрение нарушения «закона о потомках» Вашей илларией. Мне было сказано, что Вы приказали наказать илларию по всей строгости закона. Какое ужасное наказание применили я узнал совсем недавно. Поверьте, знай я это заранее, ни за что не допустил бы такое. Ни одна женщина не заслуживает такого жестокого наказания. Понимаю, что мои оправдания ничего не исправят. Я готов нести ответственность за свои ошибки, — виновато склонился судья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кто избрал такую меру наказания?

— Великий тарг, такая мера прописана в уставе и… — начал было отец Талии.

— Хватит! Вам лучше, чем мне известно, что этот устав прописан для мужчин-воинов, но никак не для женщин. Не стоит пытаться оправдать свою дочь, ведь илларию никто из вас не попытался понять и оправдать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Талия, будь добра объяснить, какими соображениями ты руководствовалась, назначая такое наказание Амире? Ты ведь не могла не понимать, что это надорвёт её физическое и моральное состояние.

— Я хотела научить послушанию Вашу илларию, тарг. Моя обязанность, как супруги, действовать на благо клана и тарга.

— Каким образом истязание моей илларии явится благом для меня? — я начинал уже закипать от её лицемерия.

— Она стала бы кроткой и послушной, боясь наказания. Да и что такого десять ударов, не пятьдесят же, — фыркнула эта дрянь.

— Ас-тарг, что Вы скажете в своё оправдание.

— Я не собираюсь оправдываться. Скажу только, что сожалею о случившемся. Я не ожидал, что дочь семьи Ин-Тарин окажется столь недальновидной, — сказал дед. Сожалеет, надо же, но этого мало.

Сила во мне бурлила, искала выход, просила отпустить. Не сейчас, чуть позже.

Мысленно успокаивал себя.

— Я не вижу искреннего раскаяния на ваших лицах. Вам всем досадно от того, что не прошло вам это даром. Я умею признавать свои ошибки и исправлять их. Вам достался слишком мягкий тарг. Вы думали я не подниму шумиху из-за илларии? Ошибаетесь, — обвёл их всех взглядом и выпустил силу. Она обрушилась на них стальной стеной. Все, кроме деда, лежали на полу и бились в судорогах. Дедушка схватился за кресло и пытался противостоять мне, как ты ошибаешься дед, я сильнее тебя. У него потекла из носа кровь, рухнуло последнее сопротивление и некогда сильнейший тарг валяется у моих ног. Я долго терпел выходки деда и меня вовсе не радует видеть его валяющимся в ногах. Мое уважение к себе, он воспринял за слабость. Получив удовлетворение от вида их дергающихся тел, я призвал силу назад, меня самого ждёт сильнейший откат потом, но это потом.

— Вы мое терпение и желание мира в клане посчитали за слабость. Я пошёл на поводу у собственного деда, посчитав, что нереанка лучше подойдёт на роль супруги тарга. Не хотел распрей среди моего народа. Я жестко ошибся и сам исправлю всё.

— За то, что подвергли жизнь илларии тарга опасности, за смерть ещё не родившегося ребёнка клана Ан-Нарат, все мужчины, присутствовавшие на суде и исполнявшие наказание, приговариваются к двенадцати ударам хлыстом без защитного экрана.

— Судья и его помощник снимаются с должности и лишаются права в дальнейшем работать в этой сфере

— Шакан Ин-Тарин, отец моей супруги, после получения плетей лишается титула и род Ин-Тарин более не будет входить в высшие круги и отныне будет носить имя Тарин, — виновные хотели что-то возразить.

— Попытка оспорить или оправдаться удвоит наказание.

Этого хватило, все затихли.

— Инлария Талия, я подаю прошение служителям Великого о расторжении брака с тобой и лишить тебя возможности заключить последующий брак с представителем высшего общества. Ты показала себя недостойной носить звание нерианки старшей крови. Также тебе предстоит получить шесть ударов хлыстом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет, ты не посмеешь, — ужаснулась она.

— Ещё как посмею. Ты же не считала десять ударов чём-то ужасным. Я тебя даже пощадил. Ты получишь шесть ударов, которые нанесла Амире.

— Совет не допустит этого, — начал было отец Талии, остановил его взмахом руки.

— Суд над вами идёт в режиме реального времени в сети по всей Нереи. Совет в данный момент со мной на связи и поддерживает меня, — сказал раскрывая галоэкран. С экрана с осуждением смотрели члены совета и произносили: «Подтверждаем, подтверждаем.»