Брачный договор с герцогом - Милли Адамс

была тем, что заставляло ее чувствовать себя сильной.

Беатрис посмотрела на себя в зеркало. От красоты отражения перехватило дыхание, впрочем, все это не важно. Она замужем, поэтому нет надежды встретить на балу мужчину, который будет смотреть на нее влюбленными глазами. И тем более ожидать это от Бриггса.

Беатрис с трудом выдержала спазм в горле и отвернулась от зеркала.

— Благодарю, — кивнула она горничной. — Теперь я готова.

На плечах ее появилась роскошная малиново-алая накидка. Она вышла из спальни в коридор и сразу увидела выходящего из своей комнаты герцога.

Он повернулся к ней и замер, ошеломленный. На нем, как всегда, был черный фрак, бриджи обтягивали ноги. Она ничего не знает об этом теле, оно вызывает любопытство и желание увидеть однажды, что же скрыто под этой одеждой.

Беатрис заметила напряжение, но оно исчезло довольно быстро, взгляд уже не был холодным, он потеплел и стал почти нежным.

— Вижу, вы готовы.

— О да, — ответила она. — Спасибо, что это не вопрос, а утверждение, в этом случае я начала бы сомневаться.

— Я уверен, вы не просто готовы к балу, а станете его украшением.

— Как неожиданно и мило. И что же мне делать с вниманием?

— Позвольте себе насладиться им, окунитесь в наслаждение, которое доставляет зависть окружающих. — Бриггс говорил низким, бархатным голосом, от этого по коже побежали мурашки. — Ведь нечасто выдается шанс быть объектом внимания света, когда ощущаешь на себе взгляд каждой женщины и каждого мужчины в зале.

— Могу с определенностью сказать, что со мной подобного никогда не случалось.

Ей были приятны его слова, но одновременно было непросто удерживать в себе эмоции, которые они вызвали.

— Разве это не очередное погружение в мир фантазий? Когда пытаешься понять, что думают о тебе окружающие?

— Вы имеете что-то против фантазий?

— Возможно, я просто устала от этого процесса, многие годы у меня не было ничего другого, только надежды и мечты.

Ей не нужна больше жизнь вымышленная, она отчаянно хотела окунуться в настоящую, полную реальных и ярких событий. Воплощение того, что представляла в воображении. Удовольствие и боль. Физическая, но не такая, как прежде, иная. Вызывающая сладостную дрожь, как тем вечером…

Она не представляла, стоит ли ожидать, что Бриггс прикоснется к ней вновь, позволит пережить похожее. Это вызывало отчаяние. Нет, сегодня она не хочет испытывать ничего подобного, не будет думать о том, что ждать, а чего нет. Она будет просто жить и наслаждаться настоящим.

Они вышли из дома и спустились по ступеням крыльца к карете. Бриггс сам открыл перед ней дверцу. Устроившись на диване, она прислушалась к себе, казалось, даже сердце замерло в груди. Он так близко… и это трудно выносить спокойно. В голове закрутились мысли, кровь закипала, стоило вспомнить о некогда обуревавших ее фантазиях.

— В детстве мне не оставалось ничего другого, как мечтать.

— Сегодняшний вечер — не сон, возможно, время, когда сбываются мечты.

— И я буду танцевать.

— Я непременно приглашу вас на танец.

Беатрис покосилась на него.

— Нет, я хочу просить вас о другом. Я часто мечтала, что появлюсь на балу и в другой части зала замечу мужчину, он будет смотреть на меня завораживающим взглядом. И он поймет, что жизнь его никогда не будет полной и настоящей, если он не преодолеет разделяющее нас пространство и не заключит меня в свои объятия. Я знаю, этому не суждено сбыться. Я всегда это знала, даже когда замышляла брак с Джеймсом. Я уже почти смирилась. Но сейчас… когда жизнь моя так изменилась, я хочу просить вас исполнить мою мечту, большего мне не надо. Большего у вас я никогда не попрошу.

Беатрис чувствовала себя глупой и наивной девочкой, но ведь это ее жизнь, только ее. Она мечтала о свободе, пыталась добиться, но у нее не получилось. По-прежнему решения о том, что ей делать, как поступать, принимают близкие.

Если придется умолять Бриггса выполнить ее просьбу, она готова на это, она намерена получить сегодня вечером то, что ей необходимо.

— И столько танцев, сколько пожелаете, — произнес Бриггс. От звуков голоса ее бросило в дрожь.

Он смотрел так, будто она ему интересна, будто он увлечен ею.

Это дарило надежду.

* * *

Они вошли в особняк и прошли в залу, где все переливалось и было залито светом, потолок был украшен росписью и херувимами, но все же ему было очень далеко до Мейнард-парка. И даже Байби-Хаус был намного красивее.

Однако Беатрис здесь понравилось. Ведь оказаться в новом месте, тем более на балу, всегда волнительно. К тому же здесь она впервые увидела так много незнакомых людей.

И она была частью этого общества, а не стояла, как обычно, в дальнем углу, как на немногочисленных приемах, дозволенных для посещения братом.

Сейчас таким далеким казалось ей детство в Байби-Хаус, ее планы и провал! Ее интересовало лишь одно — как ее примут в свете.

Оказалось, волновалась она напрасно.

Бриггс прошел к компании мужчин, оставив ее с их супругами.

— Не думала, что он когда-нибудь женится, — сказала одна из них, представленная Беатрис как леди Смайт.

— Да, пожалуй, — поддержала леди Ганнибал. — На нем было клеймо убежденного холостяка.

— Что ж, обстоятельства…

— О да, — кивнула виконтесса Роксбери. — Мы все слышали об этих обстоятельствах.

Беатрис молчала, ожидая вердикта дам.

— Умная девушка, — продолжала виконтесса. — Это был единственный способ его подцепить. Вариант почти беспроигрышный, учитывая, с каким уважением он относится к ее брату.

Беатрис не сразу поняла, что дамы говорят о ней, однако фразы, произносимые каждой по очереди, казались ей заученными, будто она смотрела хорошо отрепетированный спектакль.

Впрочем, ощущения ненависти к себе она не чувствовала, как и симпатии, но она определенно произвела на дам впечатление.

— Мы с Бриггсом знакомы много лет. — Беатрис не сразу поняла, что использовала прозвище, что довольно фамильярно и недопустимо в обществе, особенно в таком. — Я имела в виду герцога Бригамского. Я знаю его давно и испытываю к нему огромное уважение.

— Как не воспылать страстью к мужчине, чьи бедра так хороши в облегающих бриджах. — Леди Смайт поджала губы.

Беатрис внезапно ощутила укол ревности, ей стало неприятно, что леди так разглядывают ее мужа. Тем более что она так и не видела, что эти самые бриджи скрывают.

Негодование и еще нечто непонятное сдавило грудь, однако она смогла сохранить милую улыбку. К счастью, дамы переключились на других гостей. Беатрис слушала сплетни и с удивлением обнаружила, что такое времяпрепровождение очень ей нравится. Она впервые находилась среди женщин, это