Приключения Натаниэля Старбака - Бернард Корнуэлл

Торн нашел полковника Питтмана и дальше по цепочке проследил происхождение приказа до сержанта Блосса и капрала Митчелла. От них он узнал, где был найден конверт, после чего поскакал во Фредерик и нашел человека, который помогал оттащить тело Адама. К удовлетворению Торна, тело обнаружили всего в нескольких ярдах от того места, где лежал конверт, и эти обстоятельства убедили Торна, что экземпляр Специального приказа 191 был подлинным, а не замысловатой ловушкой, устроенной превосходящим по численности врагом.

- Значит, всё было не напрасно, - произнес он над могилой Адама. - Вы справились, Фалконер, справились, - он молча отсалютовал могиле и вознес благодарственную молитву. Господь, похоже, не покинул свою страну.

И Дилейни тоже молодец, мысленно добавил Торн. Ричмондский адвокат заслужил награду.

Потому что первые федеральные войска уже готовились выступить с неожиданной спешкой и внезапной целью, готовились выступить на запад, где армия Ли так беспечно растянулась по горячим летним полям. Новому Наполеону предложили победу, и теперь он с нехарактерным проворством прыгнул, чтобы ее ухватить. 

***

 На заре Харперс-Ферри накрыл туман, вытекающий словно две белые реки из долин Потомак и Шенандоа, мягко сливающиеся над городом. Туман струился в полной тишине, но это молчание было зловещим, потому что теперь войска мятежников заняли возвышенности вокруг этого речного города и притащили огромные пушки на гряду, так что их холодные стволы в капельках росы нацелились вниз, на то, что скрывалось под мягкими белыми клубами. Канониры зарядили орудия, а самые дальние пушки стояли не более чем в миле от спрятавшихся в тумане укреплений федералистов, то есть всего лишь в шести с половиной секундах полета девятнадцатифунтовых снарядов, забитых в дула поверх двух фунтов крупного пороха, который подорвется, как только подаст сигнал Джексон. Пушки находились к северу от города, к югу и к западу. Кольцо пушек, молчащих в ожидании, пока пелена тумана поднимется над обреченным городом.

Генерал Джексон расхаживал по каменистой вершине высот Боливара к западу от города, откуда он сердито глядел в покрывший долину туман, словно в проделку дьявола, решившего лишить его победы. Его фуражка была надвинута на глаза, взгляд задумчив, но от него не ускользала ни одна деталь, пока генерал ходил вверх и вниз, вверх и вниз, время от времени вытаскивая из кармана дешевые часы и всматриваясь в медленно двигающиеся стрелки. Канониры пытались не встречаться с ним взглядом. Они занялись всякой чепуховой работой вроде смазки уже вовсю намазанных подъемных винтов или выпрямляли запальные трубки, которые погнули еще на заводе, чтобы они случайным образом не воспламенились, вызвав взрыв. Пехота в одних рубашках относила боеприпасы наверх и складывала их подле ожидающих пушек.

Основная часть пехоты мятежников в предстоящем сражении должна была выступать лишь в роли зрителей, и холмы усеяли толпы в серых и ореховых мундирах, ожидая фейерверка в исполнении Старины Джека. Батальон Старбака находился поблизости от смешанной батареи из десяти- и двадцатифунтовых орудий Паррота, на лафетах была выжжена надпись "США" - свидетельство того, что Джексон оснастил свои батареи захваченными у янки пушками. Капитан Билли Блайз с кружкой кофе в руках присоединился к Старбаку.

- Это Старина Джек? - спросил он, кивнув в сторону потрепанной бородатой фигуры, расхаживающей в огромных ботинках с квадратными носами рядом с орудиями.

- Это Джексон, - подтвердил Старбак.

- Ну и странный же у него вид, - сказал Блайз.

- Дьявольски пугающий.

- Специально для янки, да? - Блайз отхлебнул чудовищно кислый кофе. Он не мог дождаться, когда наконец вернется на Север, где кофе обладал вкусом и ароматом, не то что эта дрянь из заменителей, которую пили мятежники. - Вы с ним встречались?

- Встречался, - по утрам Старбак не был особо расположен к беседам и отвечал коротко.

Блайз против этого не возражал.

- Думаете, он поздоровается? - спросил он Старбака.

- Нет.

- Черт, Старбак, я бы хотел пожать ему руку.

- Пожмите лучше мою, - заявил Старбак, но вместо рукопожатия выхватил из руки Тамлина кофе и сделал глоток. - А если выругаетесь рядом с ним, Тамлин, то пожалеете, что вообще с ним встретились.

- Оставьте кофе себе, Старбак, - великодушно предложил Блайз, - всё равно это просто арахисовое дерьмо. - Доброе утро, генерал! - прокричал он, когда Джексон приблизился к батальону Старбака. - Подходящее утречко для победы, сэр!

Услышав, как Блайз к нему обращается, Джексон с изумлением уставился на него, словно не ожидал увидеть на вершине холма военного, но промолчал. Блайз, ничуть не смутившись холодным откликом, шагнул вперед, будто генерал был его старым приятелем.

- Мы получили ответ на наши молитвы, сэр, - решительно произнес Блайз, - и сокрушим врага в том самом гнезде, где Джон Браун[97] бросил вызов нашим законным устремлениям.

- Аминь, - сказал Джексон, - аминь. А кто вы, сэр?

- Тамлин, генерал, - ответил Блайз, - капитан Билли Тамлин, горжусь встречей с вами. Я многие месяцы молился за вас и благодарен, что Господь соблаговолил меня услышать.

- Я воздам, говорит Господь[98], - сказал Джексон, отвернувшись, чтобы посмотреть на туман, из которого теперь показалась самая высокая часть города и шпиль церкви в его нижней части. Туман рассеивался, и укрепления янки скоро будут видны как на ладони. - Веруете ли вы в Господа, капитан? - спросил Джексон Блайза.

- Да святится имя Его, да, - бойко солгал Блайз.

- Не слышу, - рявкнул Джексон и приложил ладонь к уху. Многие годы артиллерийской службы притупили слух генерала.

- Да святится имя Его, да! - крикнул Блайз.

- Мы благословенная Господом нация, капитан, армия праведников, - проревел Джексон. - Нас нельзя победить. Сражайтесь с этой уверенностью в сердце.

- Непременно, сэр, аминь, - отозвался Блайз и протянул руку, которую генерал, хотя и слегка удивленно, но пожал. - Да благословит вас Господь, сэр, - сказал Блайз, тряся руку Джексона, а потом развернулся и зашагал обратно к Старбаку. - Видали? - хохотнул Блайз. - Проще, чем голубя крошками покормить.

- И что же вы ему сказали?

- Сказал, что я один из помазанников Божьих, сказал, что день деньской за него молюсь, и благословил его.

- Вы не истинный христианин, Билли Тамлин, - язвительно заметил Старбак. - Всего лишь жалкий грешник.

- Все мы согрешили, Старбак, - с готовностью подтвердил Блайз, - и лишены славы Божией[99].

- Не нужно читать мне проповеди, Бога ради, я ими сыт по горло.

Блайз рассмеялся. Он гордился собой, поскольку смог пожать огромную руку Джексона, и этой историей можно будет похвастаться, проводя дни в комфорте после того, как он перейдет через линию фронта. Он также гордился тем, что заставил Джексона решить, будто он тоже добрый христианин. Сделайся всем для всех[100], таково было кредо Билли Блайза, но убедись, что извлечешь прибыль из обмана.

- И что будет теперь? - спросил он Старбака.

- А вы как думаете? Выбьем пушками дух из этих сучьих детей, они сдадутся, а потом мы выбьем дух из остальных жалких ублюдков, - Старбак вдруг замолчал, его внимание привлек далекий треск стрельбы. Он был совсем далеко, пожалуй, даже слишком приглушенным для орудий на другой стороне Харперс-Ферри. Прошлым вечером в воздухе дрожал такой же далекий гул, как раз перед тем, как солнце село в сияющем на западе пурпуре, и Старбак взобрался на вершину, разглядев далеко на севере-востоке белую пелену. Эта белизна, тронутая розовым отсветом уходящего дня, могла оказаться просто заблудившимся облаком, вот только шум выдавал ее истинное происхождение - то была стрельба. Где-то в глубине Мэриленда шла перестрелка или настоящее сражение. Старбак вздрогнул, радуясь, что находится не там.

Над долиной рассеялись последние клочки тумана, и стал виден город Харперс-Ферри, притулившийся у слияния рек. Слава этого места почему-то убедила Старбака, что город окажется большим, почти как Ричмонд, но на самом деле местечко было махоньким. Должно быть, когда-то это была милая тенистая деревенька, построенная на отроге холма, резко обрывающегося к берегам Потомака и Шенандоа, хотя теперь многие здания превратились в обугленные головешки, из которых торчали мрачные кирпичные трубы очагов. Над неповрежденной церковью развевался флаг, и когда Старбак одолжил у канониров бинокль, он увидел, что этот флаг британский.

- А я-то думал, что эти мерзавцы на нашей стороне, - сказал он офицеру-артиллеристу.

- Да кому какое дело? Все равно прихлопнем, - рассмеялся тот, наслаждаясь, что рассеявшийся туман предоставил такой богатый выбор мишеней.. На окраине города находились земляные укрепления федералистов, и выставленные напоказ батареи так и напрашивались, чтобы их накрыли залпом. обрамляли промышленные здания, когда-то там находился арсенал и фабрика винтовок, но сейчас от них остались только обугленные стены без крыш, а массивный мост, по которому раньше Потомак пересекала железная дорога Балтимор-Огайо, теперь превратился в вереницу каменных столбов, похожих на на мостки для великана. Единственной переправой через широкий Потомак остался понтонный мост, сооруженный инженерами северян, но Старбак увидел, что рядом с мостом вздыбился фонтан воды, и бревна в мосту задергались на своих цепях. Несколькими секундами спустя раздалось рявканье пушки мятежников, пустившей снаряд с дальних холмов.