Желанная герцогиня - Настя Любимка

старое предание, но матушка в это истово верила… Сердцем чуяла Дариола правдиво оно, существует Колыбель Священной Пары, а у нее выбора нет. Поймали их, Ксандера ранили, смертельно, это Дариола знала наверняка, до рассвета он не доживёт.

Она и сама не знала, как исхитрилась уболтать преследователей короля, чтобы и сына, и брата рядом с ней оставили. Ухаживать за обоими. Она с отчаянной решимостью врала, что просто не признали в них людей короля, спасителей!

Никак не признали, страху натерпелись у похитителей. Насилу вырвались и прятались! Ксандер боялся одну оставить, а голубей с вестью королю отправить просто неоткуда было! Вестниками-то никто из них не владеет, не маги-с…

Вряд ли преследователи знали, что на самом деле случилось во дворце. А потому пусть и не доверяли, но оставили и сына с ней, и брата, заперли снаружи. И теперь дожидались короля… Лично за ними отправился. Мразь, чтоб он по пути сдох!

Жалкая лачуга, дом старосты, на самой окраине Нармада… Их путь лежал в Амриарн, не успели…

Ксандер умирал, да и ей недолго осталось. Знала она, точно знала, что за свою просьбу Священной Паре жизнью расплатится, и своей, и брата, и нерожденного дитя, но… Попади она в руки короля, то… ей дадут родить, а после — ребенка убьют. Дариола знала это наверняка, видела… Своими глазами тот страшный ритуал! А так, ее первенец будет жить. Мало? Очень много! Пусть и не станет ее и второго дитя… Да простят ее боги…

Шептала Дариола последние слова, шептала уверенно, исступлённо, точно зная, что все получится. Она и себе ответить бы не смогла откуда такая уверенность взялась, но и тени сомнений не возникло.

И когда прямо перед ней, у окна, возник яркий свет, а остатки свечи потухли, не испугалась, не отшатнулась… Нет, она обернулась, чтобы взять сына с кровати, а затем, шагнуть вперед и протянуть того той, что пришла на зов…

Какая была богиня? Босая, в простой, белой сорочке до пят… С золотой, чуть растрепанной косой, достигающей поясницы… Все это Дариола отметила мельком. Но не удивилась. Это же богиня, она и голышом могла появиться!

— Богиня, молю! Сбереги! Кровью, жизнью и смертью заклинаю! Пусть… пусть знает только то, что он граф Истрийский, последний из рода… Родрик Истрийский…

И вложила в руки богине ребенка. Та словно только этого ждала, крепко, но бережно приняла ребенка.

— Теперь и умереть можно… — облегчённо выдохнула Дариола, и обессилев сползла на грязный пол…

Но сознание потерять не успела, не получилось просто… От шока, разве ж богини так бранятся?!

— !.. — ругательство, каких и на конюшне не услышишь, сорвалось с уст богини, и Дариола вскинула голову. — Ты с ума сошла? Что значит умирать можно?!

* * *

Анастейзи

Последний вехим выдался суматошным. Во-первых, мы возвращались в свой дом. Тот самый, который пришлось оставить из-за приезда Радана. Чему, к слову, были рады все, кроме деревенских. Ко мне и моей помощи привыкли. Да что уж там, и к помощи смекалистых воспитанников привыкли.

Особенно учитывая, что я не чуралась работы (сироты же видя мое рвение, старались не отставать), а в некоторых моментах и верховодила. Оно вроде и не положено по статусу, да самой Анастейзи не вредило, тем более моя биография прекрасно всем была известна. Это в замужестве я богатая герцогиня, а так… А так сиротка-бесприданница, которая батрачила на дядюшку с семи лет. И что уж там ей делать приходилось, одной Паре Священной известно.

С другой стороны, мне было плевать на то, кто и что подумает. Моя земля, мои люди, дураков, конечно, хватает, но пока тьфу-тьфу, назад никто не стремился и мыслей шальных не имел.

Во-вторых, дети привыкли, что в огромном доме у каждого были свои комнаты, в Адузовцах дом был добротным, но не на «широкую ногу». Воспитанники делили комнаты на пятерых-четверых. А к хорошему, как известно, всегда быстро привыкаешь. Понятно, что и друг с другом им привычно было, но… Белокаменный дом все признавали не просто местом жительства, а настоящим домом, куда хотелось возвращаться.

И я готова покляться, когда мы вернулись под его крышу, дом словно бы ожил… Чувство легкой эйфории закружило в воздухе, взбудоражило немного уставших от сборов и дороги домочадцев, придав сил.

Поэтому в первую ночь практически никто не спал. Сироты сами взялись за уборку, людей-то я оставляла… Но дом огромный, поди весь на постоянной основе в порядок приведи? Когда большинство деревенских заняты в полях, на огородах, в лесу… Подмогу попросту неоткуда взять. Герцогские покои поддерживали в идеальном порядке, покои учителя — также, а вот со всем остальным…

Но хлопоты эти были приятными, как и вести от лэдора Геварского: Сарвенду поверенные дождались, впихнули в карету с герцогом, и были таковы. А вот солдат обратно лэдор не отпустил, сказал, ярмарка скоро, список от нас запросил необходимого…

Отказываться я и не подумала, тем более друг сообщил, что поверенные оставили для меня тысячу золотом… Вот на эту тысячу можно и скота добавить — лишним он не будет, сеном мы и по сей день запасаемся, корма также есть… Да и помимо скота…

В общем, все занимались уборкой, я — списком.

А днем все дружно отсыпались… Почти все… У Илюши начали резаться зубки, и тут-то он дал мне прикурить…

С рук не слазил, есть толком не мог, то ревел, то хныкал, то сопли пузырем пускал… Тирхан, конечно, контролировал его состояние, но температура все-таки поднялась, а сбивать ее я не дала. Это естественный процесс, понятно, будь у него сильный жар — отдельный разговор. Но по моим прикидкам, все было в пределах нормы для подобной ситуации.

Намаялась я с ним просто неимоверно. Спать за пару суток довелось немного, дай Бог, часов пять — шесть… И даже морф с духом помочь не могли. Если раньше Илья их ещё как-то привечал, а с морфом вроде как и вовсе сроднился, раз не отпускал от себя долго, то сейчас не подпускал никого кроме меня.

И меня от себя не отпускал… Так что я уже третьи сутки мечтала о том,