Развлечения для очень взрослых девочек (СИ) - Аникина Анна

— Нормально постригли. В отличном и очень не дешёвом салоне.

— Вер, — чувствовались, что терпение Шуры на исходе, — я понимаю, ты расстроена, что не смогла с Катей поговорить. Она в кино с одноклассниками. Давай я ей напомню тебе позвонить.

— У неё отличные друзья. Совершенно точно. Всё. До связи. Катя наберёт тебя, когда вернётся.

— Уснёшь? Ну, как знаешь. Значит завтра.

— Лёеель, Катя тебе случайно не звонила? — позвал с кухни.

— Думаешь, она будет звонить мне?

— Мне кажется, что тебе она больше доверяет.

— Это потому, что я ничего от неё не требую и никакой власти не имею.

— Это ты то? — Кузьмин рассмеялся.

— Я ж про жизнь. А не про учёбу. Они, кстати, где-то добыли текст последней самостоятельной. И прорешали её заранее. Все вместе. Но не пойман — не вор. Теперь надо менять источники. И путать следы лучше.

Кузьмин прижал Лёлю к себе. Она уткнулась носом ему в грудь. Так сразу тепло и спокойно стало. Меньше чем через месяц свадьба. Как раз в первый день каникул. В субботу. Отпуска не будет. Возьмут по отгулу на понедельник. Директору она даже не стала говорить, зачем.

Шура удивлялся, как быстро влилась Катя в школьную жизнь. Рисование, школьный радиоузел, куда Кузьмину взяли диджеем, невероятное достижение для шестиклассницы. И новые друзья. Забавные ребята.

Понятно, что это только начало. И скорее всего их ждёт немало трудностей.

Но пока эта чудесная солнечная девочка рядом, он горы свернёт. Для неё и ради неё.

Глава 71

Конец сентября принёс разом все дни рождения. Лёлин 18 сентября, через неделю Шурин, уже двадцать пятого. А следом двадцать седьмого Дашутин.

Отмечали вместе. Времени на праздники осенью меньше. С погодой повезло. Ещё стояло летнее тепло. Деревья только начали желтеть. Поэтому собрались на даче Склодовских. Хотя старшие Кузьмины конечно звали к себе.

Но всё же впервые приехали. Как говорила Кира, "смотреть приданое, шитое, недраное". Катерина прыгала от восторга увидев участок и дом.

Девочки Вашкины подхватили её и утащили всё показывать. Они немного ревновали Лёлю к Кате. И как-то привыкли считать эту дачу почти своей. Катя же тоже немного ревновала, чувствуя что у неё то прав на этот чудесный дом и место в гамаке всё-таки чуть больше. Она же будущая падчерица.

Слово это ей категорически не нравилось. И своими филологическими сомнениями она поделилась с Дарьей Андреевной. Та выслушала очень внимательно.

— Да, Кать, по сказками мачеха и падчерица не самые приятные слова. Но у тебя то с Лёлей как?

— Нееее, у нас нормально. Она папу любит. Папа её любит. И они вдвоём меня.

— А ты тогда называйся "приёмная дочь", а не "падчерица", — бросил на ходу дядя Федя Вашкин, пронося мимо поднос с разрезанным арбузом, — Пошли, филологи, шашлык остынет!

То ли место тут было заговоренное, то ли люди такие собрались. Тепло было. Спокойно и радостно. Смешно шутил Шурин отец, его речь подхватывал Фёдор. Всё хохотали до слез над врачебными байками Шуры и его мамы. Дети сидели за общим столом. Катерине было позволено сказать тост.

— Дорогие Лёля, папа и тётя Даша, — она обернулась к Лёле, та кивнула, Дарью Андреевну вне урока можно и тётей Дашей звать, — Я от души вас всех поздравляю. И желаю, чтобы следующий ваш год был лучше и счастливее предыдущего.

Ей зааплодировали. Шура и Лёля с гордостью переглянулись. Шура глянул на экран телефона.

— Лёль, там ещё сюрприз один. Думаю, ты будешь рада.

— Что такое? — засуетились хозяйка.

— Увидишь, — загадочно ответил Кузьмин и опять глянул в телефон.

К воротам подъехала машина такси. Сначала из двери появился огромный букет, потом Сергей Степченко, а потом и хрупкая смущающаяся брюнетка.

Лёля взвизгнула от радости совсем не солидно. Сергей распахнул объятия.

Гостей усадили. Кузьмин не мог понять, о чем Лёля шепчется с будущей свекровью.

— Что у вас тут за секреты?

— У нас, сыночек, тоже сюрприз. И, заметь, наш больше, — кивнула в сторону ворот, в которые Фёдор пропускал минивен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Шура не сразу понял, что происходит. Из багажника показался странный агрегат на колёсах. Который Федиными стараниями быстро превратился в детскую коляску для тройни. Из салона одну за другой выгружались три люльки с младенцами.

— Нуууу, мам, вы даёте! Медведевых что ли вытащили?!

Довольные Наташа с Женей уже несли к столу торт. Фёдор деловито катил по дорожке коляску.

Глава 72

Через четыре недели после начала учебного года начальство поставило в план родительские собрания. Пятые и десятые классы обычно собирали родителей в самом начале сентября. Там и учителя меняются и класс бывает новым по составу. Шестым классам проще.

Лёля, Даша и Кира хором уговаривали Кузьмина не ходить.

— Шур, кой черт тебе это сдалось. Будешь сидеть один среди баб, — не выбирала выражения Вашкина.

— Нет, ну правда, я тебе и так расскажу про твою дочь. Пока она лучшая по немецкому. Вы её с пелёнок что ли шпрехать заставляли?

— Нет, Кир, с ней просто Йохен как-то летом нянчился неделю, — засмеялся Кузьмин, — А если серьёзно, мне кажется ей двух языков мало.

Кира как-то сразу помрачнела. Она по-прежнему ничего не хотела слышать о Ратте. Вернее очень громко заявляла об этом. А сама вслушивалась в разговоры, где мелькало имя синеглазого немца. Будь он трижды неладен вместе со своей "официальной сожительницей" и коллегой Сабриной. Хоть и бывшей. Без разницы.

— Шурка, я не могу тебе запретить. Ты только очень пристально на меня не смотри, а то я собьюсь и не смогу собрание вести, — просила Лёля, — А про каждый Катин школьный день ты действительно в курсе. Ей, бедной, и не соврать тебе ничего!

— Бедной? Это она то бедная?

— Конечно. У неё вон вчера не получалось уравнение из домашней работы. Так я даже подсказать не могла. Вернее, она мне не дала. Говорит, не честно.

— Вот поэтому мои никогда у меня не учились, — Дашута подала чай, — С одной стороны я знала, что лучше меня никто не научит. А с другой — им легче было. А я дома просто мама.

— Да ладно, с твоим то опытом ты всё сможешь, — обнял Лёлю сзади, прижал спиной к себе.

— Это я просто тебе не рассказывала, как свое первое в жизни собрание проводила. Мне лет было целых девятнадцать. У меня был седьмой класс. Учительница в декрет ушла в середине года. Меня попросили класс взять. А я на третьем курсе только. И я стою, глаза в пол. А мне надо рассказать, что дети всё время жуют жвачку на уроке. И попросить родителей объяснить, что так нехорошо. Я глаза поднимаю. А у меня полкласса родителей сидит и жуёт.

— А я однажды вела собрание с дыркой на брюках, — подхватила Кира.

— Ты? С дыркой? — не поверила Дашута.

— Вот представь себе! Помните, какие у нас стулья одно время были?

— О, да! Колгот не напасешься, — хихикнула Лёля.

— Так я перед собранием встала с такого стула и сзади на брюках вырвала клок. Вот прямо треугольником. А зашить нечем и некогда уже. Так я и простояла возле стола столбом всё собрание, чтоб не дай бог спиной к родителям не повернуться. Они то может и не заметили. А я двух слов не могла связать из-за этой дырки.

Кузьмин всё равно приехал в школу на собрание. Солидный. В костюме и с портфелем. С Лёлей поздоровался вежливо, будто только что не целовал её, прикрывшись дверью учительской. Она кивнула.

— Добрый вечер, Александр Евгеньевич. Выбирайте любое удобное место.

Склодовская с трудом сдержала удивлённый возглас. Шура сел ровно на Катино место. Угадал? Или Катя поделилась подробностями? В любом случае, это хорошо.

Класс заполнялся родителями. У них в школе было принято всем приезжать на собрание. Эдакое правило хорошего тона, которое родители старались соблюдать. Школа хорошая. Надо было соответствовать.

Пришли в основном мамы. Две бабушки. В одной семье папа и мама в смену работают, в другой — сейчас в зарубежной командировке. Кроме Кузьмина был ещё один папа. Этого мужчину Лёля в прошлом году сначала приняла за дедушку. Хорошо, Кира ей вовремя подсказала, что это папа Иры Зайцевой. А то получилось бы неудобно.