Няня для бандита (СИ) - Яблонская Альбина

– Нет, – ответила Мива и ткнула ножом то, что задумывалось как глазунья. Но что-то пошло не так. – Какая-то она неправильная яичница.

Впрочем, Даниэль решил попробовать лично и тут же робко похвалил себя:

– Да вроде ничего так... Немного пересолено, пожалуй. Но кушать можно, да?

– Ага, – жевала я бодренько, чтобы он не расстроился окончательно. А то ведь достаточно раз признать, что мужчина плохо готовит – и все, к плите он больше не подойдет. – По мне так вкусно.

– Правда? – обнадежился Дэн, хотя Мива так и не рисковала завтракать.

– Да, конечно. И на готовность, и на соль, – кивала я одобрительно, – и на... – замерла я внезапно, попав зубом на кусочек скорлупы.

У меня во рту звучно хрустнул кальций.

– Черт, – расстроился Даниэль. – Я так и знал.

– Это что, скорлупа? – морщилась Мива, отталкивая от себя тарелку. – Пап, ты что, бросал яйца со скорлупой?

– Ох... – тихо психовал наш папа. – Ладно, можете не есть. Это все равно дерьмо, а не еда. Ведь говорил, что у меня руки не стоят для такого.

– Но зато ты попытался, – улыбнулась я ему. – К тому же, лично я собираюсь доедать. А ты, Мива?

– Я – нет, – вероломно заявила девочка.

– Ну Мива… – упрашивала я жалобным взглядом. – Папа ведь старался.

Но дочь своего отца была непробиваема:

– Почему мы просто не можем заказать нормальную еду? – спрашивала она, скрестив сердито руки на груди. – Я хочу просто вкусные суши, как вчера. Может, мы просто закажем их на дом?

Признаться честно, мне было жаль Даниэля. Он так старался нам угодить. Особенно Миве... Впрочем, глубоко в душе мне хотелось верить, что он это сделал скорее для меня, чем для дочери. Он помнил мое пожелание и попытался сделать все, что было в его силах. Только бы я поспала дольше, не утруждая себя готовкой завтрака.

Но ребенка не обманешь. Мива хотела не просто завтрака – она хотела вкусного завтрака и не собиралась отступать.

– Малыш, папа не виноват, – оправдывала я Дэна, – это моя вина. Я сегодня проспала.

– Мне все равно, я не буду это есть, – вредничала Мива. – Меня тошнит от одного только взгляда на эти яйца. Они как будто из резины...

– Так, хватит, – оборвала я эти нелестные отзывы. – Ты ведь не хочешь сама себе завтрак готовить, правда?

Но Мива надулась.

– Пап, ты закажешь суши? – спросила она, уже покраснев от напряжения. – Я очень голодная. У меня урчит в животе.

– Нет, это плохая идея, – ответил Дэн, чем окончательно расстроил дочку.

– Что? Но почему? – возмущалась Мива, звеня вилкой по тарелке. – А что, по твоему, хорошая идея?!

– Хорошая идея – это выбраться из дома и поесть еду в суши-баре.

– В суши-баре? Нет... Я не хочу туда ехать. Там скучно и противно воняет... Давай ты просто закажешь доставку.

– Тебе там понравится, – настаивал Дэн, видимо, лучше зная свою дочь, чем я. – Обещаю.

– Нет, не понравится, – едва не плакала она. – Я не поеду.

– Поедешь.

– Не поеду!

– Поедешь как миленькая, – был Дэн даже немного груб, как мне казалось. Может, не стоило быть таким принципиальным? – Не просто поедешь, а побежишь перед машиной.

– Дэн, разве можно так говорить?

Но еще больше сердилась Мива:

– Нет! Я не поеду! Я останусь дома!

– Ну, как знаешь... – пожал плечами Даниэль и что-то принялся листать на телефоне. – Просто я подумал... что тебе понравится этот суши-бар.

– Ну и почему же?

– Ну... может, потому, что в нем есть твои любимые роллы.

– Пф... – отмахнулась Мива. – Подумаешь...

– А может... – продолжал Дэн, невозмутимо пялясь в телефон, – может, потому, что суши-бар находится в парке аттракционов...

– А… – отвисла вдруг челюсть у Мивы. – Парк... ат... аттрак... ционов?

По ее виду я могла точно сказать – папаня попал в самую точку.

– Да... – ответил он как бы между прочим и лениво почесал нос. – Ничего особенного, конечно. Если не хочешь ехать, то я могу…

– А-А-А-А-А-А-А-А!!! – визжала Мива, сжав кулачки. – Да! Да! Да! Да! – танцевала она прямо на стуле, предвкушая поездку в детский рай. – Мы поедем на аттракционы! А-а-а-а-а-а-а!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ее восторгу не было предела. Мива бросилась к отцу и стала его крепко обнимать за шею, будто хотела задушить. И было в этом что-то такое... не знаю... похожее на магию. Как будто видишь распускающийся цвет папоротника: ты множество раз слышала об этом, но лучше один раз увидеть и прочувствовать, чем сотни раз представить в голове.

– Спасибо, Дэн, – дотронулась я до руки и искренне улыбнулась.

– Да... пожалуйста, – ответил он. – Она уже давно меня просила съездить на аттракционы. Так что...

– Я про яичницу.

– О, – ухмыльнулся он. – Не издевайся. Она ужасна.

– Зато ты старался. Я это ценю. Глядишь, в другой раз будет лучше, – произнесла я и поцеловала Дэна в щеку. – Ты сильно вырос в моих глазах. Так держать, якудза.

И он буквально засиял.

Конечно, Даниэль попытался сделать морду кирпичом, чтобы я ненароком не решила, что для него мои слова имели значение. Но этот «покер-фейс» очень плохо сочетался с румянцем на щеках – особенно на той щеке, которой только что коснулись мои губы.

Это была наша первая общая вылазка после того, как... после того злополучного дня, когда наша семья сократилась до трех человек. Но я старалась об этом не думать. Мы ехали в парк аттракционов, и Мива была на седьмом небе от счастья. Она валялась на заднем сиденье кабриолета, корчила рожицы соседям по потоку и даже показала средний палец полицейской машине, когда мы стояли на светофоре. Правду говоря, я не знала, как на такое реагировать, поэтому сделала вид, будто ничего не видела. И просто вращала руль как заправский водитель – намотав на шею шарфик и надев большие темные очки, подобно Одри Хепберн.

Ну а Дэн всю дорогу был напряжен еще больше обычного. Уверена, с собой у него был пистолет. Может, даже не один. В некотором роде он рисковал, покинув усадьбу. Но и держать свою дочь взаперти он не хотел, ему было жаль Миву, он видел, как она томится в четырех стенах и мечтает порезвиться, выпить молочного коктейля, испачкать лицо сладкой ватой и спустить пару баксов в детских игровых автоматах.

Ощущая всю ответственность, я вела осторожно, соблюдая правила и поглядывая на спидометр, чтобы к нам не прицепились копы. И, естественно, чтобы Даниэль не сказал мне, что я ужасный водитель. Впрочем, напряженность быстро сошла на нет, когда мы прибыли в святая всех святых – огромный парк развлечений на любые вкус и кошелек. Здесь нас ожидали комнаты страха, комнаты смеха, всяческие батуты и тарзанки, виртуальная реальность, где ты сражаешься с драконами, стреляя в них подожженным гарпуном...

Дэн, как и положено щедрому отцу, не жалел ничего для дочки, и Мива тянула меня чуть ли не в каждый домик с неоновой вывеской, в каждую будочку, где на входе требовали оплатить билетик. Мы с ней кормили робота-динозавра, удирали от ходячих мертвецов в обители зомби и скелетов, катались на крохотных машинках, сталкиваясь чаще друг с дружкой, чем с другими горе-гонщиками. А еще мы бодро наворачивали вкусности: мороженое, пирожные, суши, сладкую вату, которая липла к щекам и подбородку, отчего приходилось мыть лицо прямо в фонтане, разгоняя голубей.

Иногда к нам присоединялся Дэн, но это был скорее молчаливый эскорт без особых эмоций. Он выступал как охранник, наш надежный телохранитель, который держит наши сумочки и поглядывает по сторонам, пока пара беззаботных девчонок (одна – поменьше, другая – постарше) прожигают день и пачку долларов на всякие глупости вроде колеса обозрения и американских горок.

К слову, на американских горках я визжала куда громче Мивы. Как только вагонетка поднималась на самый верх железной дороги, я зажмуривала глаза и отчаянно пыталась удержать свой желудок внутри туловища – настолько жуткой и орущей от страха была та адская поездочка. Но Миве все было мало. Она просила еще и еще, как ненасытный астронавт. Словно летчик-испытатель без чувства страха и с железобетонным пищеварением – никакого намека на тошноту или головную боль.