Дочка для владельца Империи - Татьяна Тэя

с тобой?

- Со мной вообще всё отлично. А у тебя – круто. Растёшь, Арина, да?

Хмурюсь и пытаюсь отодвинуться от Рената, который вдруг решил наклониться к самому моему уху.

- Не понимаю, о чём ты.

- Всё ты понимаешь, - быстро шепчет он.

Мне неприятны его намёки, да и сам Ренат сейчас не вызывает никаких иных чувств, кроме отторжения. Однако решаю потерпеть, ради Аси. Вероятно, она в бедственном положении, раз приняла его помощь. Я ведь сама недавно была в таком же. Если бы не Сева, даже не знаю, чем бы всё могло закончиться. Аси просто не повезло. Вечно не тех выбирает, а потом сама же и страдает от этого.

Мы в молчании доезжаем до старого района и, прежде чем выйти из машины, я обещаю Алексею вернуться через двадцать минут. Он молча кивает и уточнят номер квартиры. Чувствуя себя маленькой девочкой, которую пасут взрослые, я его называю, а Ренат закатывает глаза.

- Ты там что, на коротком поводке? – перешагиваю лужу, усмехается он.

- Нет, - коротко отвечаю, обхватывая себя руками.

- Не похоже… Проходи.

Он открывает старую вогнутую дверь, которая по-прежнему тоскливо и заунывно скрипит и закрывается с громким стуком, потому что доводчик так и не починили. Мы поднимаемся по ступенькам чуть выше, и Ренат не с первой попытки попадает ключом в замочную скважину, прежде чем впустить нас в квартиру.

Он пытается щёлкнуть выключателем, но лампа перегорела.

- Иди вперёд, Ася там… в гостиной.

И я иду на блёклый свет, поражаясь тишине дома. Ася, которую знаю, давно бы выбежала навстречу и кинулась на шею с радостными воплями. Но Ася, сидящая в кресле в гостиной, будто и не рада меня видеть. Ещё и синяк у неё под глазом, свежий и яркий, заставляет меня ахнуть в шоке.

- Ась, ты как…

Не успеваю сделать и шаг, как тычок в спину, весьма себе ощутимый тычок, посылает меня в центр комнаты, где я налетаю на стол. Сила такая, что ножки с неприятным звуком скребут по полу, а я, набрав в грудь порцию воздуха, оборачиваюсь и в шоке смотрю на Рената, стоящего в дверях.

На лице его злость, ненависть и решимость. Ледяная и непоколебимая. И мне становится страшно. Потому что я не понимаю, почему такая резкая перемена и чего от него можно ожидать.

- Что происходит? – говорю, стараясь сохранять спокойствие, хотя голос дрожит.

- Что происходит? – кривляется Ренат. – Ась, объясни подруге, что происходит.

Ася встаёт, подходит ко мне, а я невольно отшатываюсь, но она всего лишь берёт меня за руки и сжимает их легонько.

Если ещё недавно мне хотелось броситься к ней, обнять, расспросить, как она и что происходит, то сейчас я медлю. Чувствую угрозу, и чувство это с каждой секундой нагнетается и нарастает. Лицо Аси, будто застывшая маска, глаза бегают, она то смотрит на меня, то отводит взгляд, а я вижу, как на нём мелькает раздражение.

- Арин, я вляпалась в неприятности, мне очень… очень нужна твоя помощь.

- Что случилось? – произношу тихо.

- Ты теперь вон какая стала… - она наглаживает мои руки. – Ещё и работаешь в хорошей фирме.

Хмурюсь, не понимая, каким образом Ася может быть в курсе того, что происходит в моей жизни.

- Стажируюсь, - поправляю, - но… откуда ты знаешь?

Она тяжело сглатывает, а потом поднимает на меня глаза, полные слёз.

- Один… человек… которому я должна… он… ему нужна информация, Арина… очень нужна. Если я её не достану, он меня… он меня… он уже… посмотри, что сделал, - Ася всхлипывает, указывая на своё лицо. Её тонкие пальцы дрожат и губы тоже. – Он знает, что мы общаемся, поэтому просит тебя помочь. Вернее, чтобы я попросила тебя помочь. Сущую малость надо сделать, Арин… Всего ничего. Он попросил… А когда он просит, ему лучше не отказывать.

В её исполнении слово «просит» обрастает зловещим смыслом.

- И о чём же он… просит? – уточняю аккуратно, потому что мне ничего не понятно, кроме того, что приятного не услышу.

В комнате так тихо, что кажется, улавливаю стук собственного сердца, которое от паники то замирает, то бьётся чаще. Мне страшно узнать просьбу и внезапно страшно находиться с этими людьми в одном помещении. Я думала, знаю Асю, мы были близки, а теперь, выходит, ни черта я её не знала. Это не Ася… не моя беззаботная весёлая подруга, скорее, абсолютная незнакомка.

За следующую пару минут Ася судорожно объясняет, в чём моя задача. О да, сущая малость, всего лишь подкинуть или, вернее, подложить небольшую камеру с записывающим устройством в переговорку «АРБ». Всё это крайне походит на какой-то промышленный шпионаж, в котором я отказываюсь участвовать.

- Нет-нет, это невозможно, - качаю головой. – Так нельзя… это незаконно.

- А это? Это законно? – Ася снова тычет в лицо, указывает на синяки. – Это ты меня ещё пару недель назад не видела. Я такая «красавица» была! Большинство уже сошло. Ты хочешь, чтобы он снова это… повторил?

- Нет! – восклицаю с жаром. – Давай пойдём в полицию… ты заявишь, такое нельзя спускать с рук…

- Какая полиция! Ты обалдела!? Ты даже не знаешь, кто он! Какой он! Что он может! У него везде люди! – Ася взрывается возмущением. – У меня к тебе маленькая просьба, вот такусенькая, - она сводит пальцы: указательный и большой у моего носа, оставляя между ними маленький зазор. - Просто зайди и спрячь камеру. Я не прошу тебя фоткать документы, не прошу ничего красть, не прошу никого подставлять, даже лгать не прошу. Просто добавь деталь в интерьер… маленькую и незаметную. Причём молча.

- Не просишь никого подставлять? Да я подставлю Севу! - складываю руки на груди. – Это фирма его друга. Я так не могу, понимаешь? Не могу…

- Господи… какая ты принципиальная. Да твой Сева даже не узнает, что ты сделала.

- Зато я буду знать. Мне с этим жить.

- Пф-ф-ф… проживёшь. Если не сделаешь, мне крышка. Хочешь, чтобы он меня добил?

Ася так просто кидается громкими заявлениями, а я вот бледнею. Неужели на самом деле для неё это вопрос жизни и смерти? Тем более нельзя поддаваться шантажисту. Говорят же, раз уступишь, потом до скончания жизни трясти будут.

- Поэтому пойдём в полицию! – В моей голове