Ночные тени - Александр Валерьевич Горский

утра просидеть могу.

– Да и я могу, – толстяк небрежно махнул пухлой ладонью, – просто, перебумкал в тот вечер.

– Чего ты сделал? – переспросил оперативник.

– Перебумкал. Ну, текила бум, знаете? Со спрайтом. Вот я их, наверное, штук тридцать в себя опрокинул. А у Комаровского, как назло, в тот день, закуски почти никакой дома не было. Мы роллы заказали, но разве рисом наесться можно?

Большие печальные глаза, не мигая, уставились на оперативника. Гена понимающе кивнул.

– Ну да, японцы на этих роллах вон какие тощие. Но ты мне про время-то поточнее скажи. Вы от Комаровского во сколько вышли?

– Да кто его знает, я не засекал, – Суслов в очередной раз покосился на лежащие на столе остатки заказа. – Мы, как играть закончили, я малость придремал. Когда Димка меня растолкал, я сходил в ванную умыться, а потом зарулил на кухню воды попить. Не знаю почему, у остальных после спиртного с утра сушняк начинается, а у меня почти сразу.

– Вениамин! – Гена раздраженно хлопнул ладонью по столу. – Давай про сушняк ты потом расскажешь, и лучше не мне. Ты про время скажи.

– Так я и говорю. Зашел на кухню, налил себе воды в кружку. Залпом выпил, еще налил. Второй раз уже медленнее пил, глотками. Вот, значит, пью и смотрю на стену напротив, а там как раз часы висят. Двадцать минут первого было.

– Слава наггетсам! – иронично пробурчал Распашной. – Так долго про время мне еще никто не рассказывал.

– Зато, – невозмутимо отозвался толстяк, – я предоставил вам точную картину произошедшего. Можно я доем?

– Не можно! – рявкнул Гена. – Сейчас еще на пару вопросов ответишь и потом хоть обожрись. Вы из квартиры с Бородиным вместе вышли?

– Вместе, – обиженно отозвался Суслов. – Только мы потом разошлись в разные стороны. Можно сказать, он разъехался, а я разошелся.

– Это как так? – удивился Гена.

– Мы на проспект вышли, там машины стоят, таксисты, – объяснил Распашной, – они здесь всегда пасутся. Юрка вспомнил, что ему куда-то за город ехать нужно, ну и сел в первую попавшуюся машину, а я гулять пошел.

– Долго гулял? – машинально спросил уже потерявший к разговору оперативник.

– Я и сам не знаю, – толстяк торопливо извлек из упаковки очередной чизбургер. – Погода была хорошая, бродил, пока не устал. До Озерной дошел, а там почувствовал, что устал. Сел в метро и назад поехал.

– В метро? – удивленно бросил уже вставший из-за стола Гена. – С таким выигрышем и на такси тыщенку зажал. Не стыдно?

– Ничего я не зажимал, – от возмущения Суслов мгновенно вспыхнул. – Я у Димки телефон в квартире оставил, вызвать не мог. А на улице, как назло, не было никого. Что мне, стоять, руками махать, чтоб меня какой-нибудь пьяный дурак сбил? Я гляжу, «М» светится, ну и подумал, почему бы не прокатиться.

– Тоже верно, надо быть ближе к народу, – одобрил Гена. – Ладно, дожевывай. И давай, в темпе, а то тебе уже скоро сюда на завтрак тащиться.

Выйдя из Макдоналдса, Распашной набрал номер Малютина.

– Ну как, у вас есть что интересного? У меня тишина полная. У Бородина такое алиби, на танке не переедешь.

– Могу тебя порадовать, у нас малость повеселее, – послышался в телефоне голос Дениса. – Барковец точно нам привирает, и в момент убийства Апраксина наш бариста дома отсутствовал. Во всяком случае, вернулся он ближе к двум.

– Ого! Так надо брать этого врунишку и трясти. К утру из него вся правда высыплется.

– Успеем еще, – сдержанно отозвался Малютин. – Мы сейчас с Викторией Сергеевной пообщались, решили, что она утром официально допросит свидетеля, который видел, как этот кофевар ночью домой возвращался, ну а потом, если показания ее устроят, будем по нему плотно работать.

– Можно подумать, они могут ее не устроить, – раздраженно бросил Гена, уворачиваясь от столкновения с пошатывающимся здоровяком от которого на несколько метров вокруг разило пивным выхлопом. – Ладно, я понял. Во сколько встречаемся?

– В девять. У Крыловой.

***

К удивлению Вики, Мясоедов пребывал в необыкновенно благодушном настроении. Сидя перед раскрытым ноутбуком, он на всю кухню мурлыкал незамысловатую мелодию, лет тридцать назад возглавлявшую все отечественные хит-парады. В ноты Жора попадал не всегда, но это совершенно не мешало ему получать удовольствие от звуков собственного голоса. Казалось, он совершенно забыл о вчерашнем вечере, да и вообще впервые за долгое время совершенно не думает о прошлом, сосредоточившись на построении известных пока только ему одному планов.

– Это что у тебя?

Вика заглянула в экран через плечо мужа. Пункты, подпункты, параграфы. Явно какой-то документ, только понять, какой именно сходу было невозможно.

– Закон о частной детективной и охранной деятельности, – торжественным тоном произнес Жора. – Конечно, такую муть здесь наворотили, но все же подладиться можно.

– Ты хочешь создать охранное агентство? – наклонившись, Вика обняла мужа за плечи и прижалась щекой к его затылку. – Хорошая идея. Клиентов, конечно, не так просто найти будет, но, думаю, попробовать стоит.

– Ну какой из меня охранник? – Жора накрыл ладонью ее руку. – Я сейчас не про ноги, я про голову говорю. У меня мозги иначе устроены. Так что агентство это точно, но только не охранное. Детективное!

– Детективное? – Крылова не смогла скрыть удивления. – Но у частников же нет никаких полномочий. Максимум, что они могут, это следить за мужьями, которые ходят налево. И то при этом нарушают кучу законов.

– Ну почему же только за мужьями? – Жора легонько ущипнул ее за руку. – Во-первых, есть неверные жены. За ними тоже можно следить. А во-вторых, напрасно ты думаешь, что опер без корочки перестает быть опером.

– Я так вовсе не думаю, – запротестовала Вика.

– Да ладно! Но я не возражаю. Можешь думать, что угодно. Ближайшие дни покажут, кто из ху.

– Who is who, – укоризненно отозвалась Крылова. – Не порть великий и могучий английский язык.

– Я думал, великий и могучий – это наш, – ухмыльнулся Мясоедов.

– Наш могучее и величее, – Вика наморщила лоб, пытаясь подобрать словам правильную форму, – или величей и могучей. Короче, наш самый могучий и самый великий! Ты ужинал?

– Нет, не до этого было, – Жора отрицательно покачал головой. Сначала твоими делами занимался. Потом своими.

– Моими? – Вика подпрыгнула на месте. – Ты смотрел видеозаписи? Нашел что-то интересное?

– Экие мы торопыги, – Жора обернулся и взглянул на Вику с добродушной усмешкой, – там у тебя сколько часов отсматривать надо? Десятки? А я сегодня с восьми до двенадцати, пусть и в ускоренном режиме. Так что еще смотреть и смотреть.

– Это я тебе только часть отдала, – призналась Вика, – сама сегодня весь день в монитор таращилась, под вечер глаза слезиться начали. Давай