Всадник авангарда - Роберт Маккаммон

Открыв дверь, он увидел при свете висящих фонарей, что его ожидают трое. Сирки и Джонатан Джентри заняли кресла, Ария Чилени устроилась на краю кровати. Они сидели так, будто ожидали начала театрального представления или концерта, который слегка запаздывает. Доктор Джентри натягивал пальцами бечевку, сооружая кошачью колыбельку. Когда Мэтью вошел, великан Сирки встал, высокий и полный достоинства, в белой чалме и свободных одеждах, а мадам надула губки и вытянула ноги, будто хотела подсечь Мэтью на проходе.

Мэтью сумел за несколько секунд собраться, хотя появление этой троицы стало для него большим сюрпризом.

— Добрый вечер, — сказал он, не переменившись в лице. Незачем демонстрировать врагам даже намек на нервозность. — Удобно ли устроились?

Он закрыл за собой дверь, показывая полную уверенность в себе, которой на самом деле ему несколько не хватало.

— Да, вполне, — ответил ему Сирки. — Весьма. И очень рады вас видеть. Полагаю, вы прогуливались по палубе?

— Боюсь, иных развлечений на этом судне немного. Книги я прочитал.

— Понимаю. — Сирки кивнул. Мэтью чувствовал, что остальные двое не сводят с него глаз. — Развлечений, — сухо повторил Сирки. — То есть мы оказались тут как раз вовремя, чтобы вас развлечь. А также проинструктировать. Мы вскорости достигнем… ты перестанешь когда-нибудь?

Сирки бросил сердитый взгляд на Джентри, который все еще играл со своей кошачьей колыбелькой. Джентри опустил руки на колени, возмущенно скривив губы, хотя и промолчал.

Словно нарочно углубляя возникший диссонанс, мадам Чилени резко рассмеялась — как будто щелкнули ножницы, отстригая пару яиц. Мэтью подумал, что хозяев этого приема морское путешествие порядком измотало, как и его самого. Подойдя к комоду, он налил себе воды из стоящего там кувшина. Предложил бы Натан Спейд гостям выпить? Нет.

Сирки слегка прокашлялся и снова заговорил:

— Вы сейчас курили?

Мэтью сперва допил воду, медленно, чтобы подготовить ответ. Он не хотел, чтобы эти трое узнали о его беседе с капитаном Фалько — еще начнут выяснять, зачем тот его приглашал. Внезапно проявленное капитаном любопытство и, возможно, его желание прощупать глубину зла своего работодателя эта наводящая ужас троица ему не спустит.

— Прошу прощения? — переспросил Мэтью.

— Курили? — повторил вопрос Сирки, подходя ближе и раздувая ноздри. — От вас пахнет табаком.

— Гм. — Мэтью поднял брови. — Наверное, прошел пару раз через дымное облако.

— На палубе? Кажется, там ветер, и дымному облаку долго не задержаться.

— Кстати о ветре, — сказал Мэтью, ответив на взгляд Сирки со всей силой воли и уверенностью, которую только мог собрать в своей довольно-таки дрожащей душе, — откуда ветер дует, хотел бы я знать? Что все это значит?

— Да мать его так! — взорвалась женщина, которую храп соседа по каюте либо его невозможные ароматы низвели на исходный уровень воспитанности. — Расскажи ему!

Сирки не обратил на нее внимания, не сводя глаз с Мэтью.

— Завтра утром, — произнес он после секундной паузы, — портной принесет вам два костюма. Оба будут сидеть идеально. Вы наденете один из них — по вашему выбору, — когда мы причалим к Маятнику и покинем корабль. С этого момента вы станете Натаном Спейдом. Мэтью Корбетта не будет до тех пор, пока вы не взойдете снова на этот корабль для обратного рейса в Нью-Йорк. Это ясно?

— В некоторой степени, — ответил Мэтью, равнодушно пожимая плечами, чтобы не выдать напряженное любопытство.

Сирки шагнул вперед и взял Мэтью за воротник.

— Слушайте меня, юный сэр, — прозвучал спокойный и полный смертельной угрозы голос. — Ошибок не будет. Промахов не будет. — Его взгляд пронизывал Мэтью насквозь. — Слишком много денег было затрачено на вас, чтобы позволить свершиться ошибке. И вот чего не забывайте: сойдя с этого корабля, вы окажетесь мелкой рыбешкой в озере хищных рыб. Они чуют слабость — как я учуял табачный дым на вашей одежде и задумался, с кем вы проводили время сегодня и зачем. Они учуют… как бы выразиться? — кровь в воде. И с удовольствием сожрут вас живьем, если вы хоть чем-то выдадите, что вы не Натан Спейд. Снова спрашиваю: это понятно?

Сирки разжал пальцы, выпустив воротник, и хотя первым побуждением Мэтью было отступить до самой стены, он гордо поднял голову и не двинулся с места:

— Нет, — сказал Мэтью. — Мне тут вообще ничего непонятно. Потому скажите мне сейчас же: зачем я здесь?

Ему ответил холодный, насмешливый голос мадам Чилени:

— Милый мой мальчик, вы входите в мир профессора в качестве одного из его людей. Вам предстоит участвовать в некоем собрании. Деловом конгрессе, можно было бы сказать. На остров Маятник съезжаются партнеры профессора из Англии и Европы, на…

Она замолчала, подыскивая подходящий эпитет.

— На конференцию, — подсказал Сирки. — Некоторые находятся там уже не первую неделю, ожидая остальных. Этот сбор планировался почти год. Ваша неспособность следовать четким указаниям привела к тому, что мы опаздываем на это мероприятие, но без вас оно начаться не может.

Мэтью все еще пытался переварить фразу о приезде на остров партнеров профессора из Англии и Европы. Ощущение было как от удара под дых. Представить себе сходку уголовников Фелла, а среди почетных… то есть бесславных гостей — Мэтью Корбетта. Нет, Натана Спейда.

«Бог ты мой, — подумал Мэтью. — Как же глубоко я вляпался в…»

— Воду, — лениво повторила женщина. — Мэтью, я вас просила передать мне воду, если не трудно.

Он налил ей воды, следуя кодексу хороших манер. Когда он передавал воду мадам Чилени, Сирки раздраженно выбил чашку из его руки, и она разлетелась вдребезги на крепких дубовых половицах, хранивших следы каблуков многих и многих пассажиров.

— Пора уже, — рыкнул Сирки, пылая углями глаз, — научиться отвечать только на имя Натан!

Мэтью посмотрел на куски разбитой глины и сказал небрежно:

— Чертовски хорошая была чашка. Полагаю, вы принесете мне свою, чтобы исправить это неловкое положение? — Он посмотрел на Сирки в упор. — Фактически, я этого требую.

— Вот наглая тварь! — бросил доктор Джентри, но тоном веселого восхищения.

— Вот теперь узнаю моего Натана! — прозвучал голос Арии. Но ее восхищение казалось слегка фальшивым. — Не напирай на него, Сирки. Он вполне справится с этой ролью.

Мэтью оставил это замечание без ответа, но про себя подумал, не выйдет ли так, что эта роль справится с ним.

Сирки слегка улыбнулся, продемонстрировав блеск бриллиантов.

— Я думаю, ты права, Ария. — Улыбка исчезла, как шарик уличного фокусника. — Но очень многое еще надо будет посмотреть. — Он подтянул к себе стул, с которого встал, и сел на него верхом. — Еще вот что: когда мы подойдем к причалу, вы сойдете, а ваша красавица и ее чудовище останутся на корабле. С наступлением темноты, чтобы не привлекать ненужного внимания, их посадят в карету и отвезут в место заключения. Не нужно, чтобы кто-либо из партнеров увидел их и проявил неуместное любопытство. Люди, с которыми мы имеем дело, в высшей степени подозрительны и в высшей же степени хитроумны. Не стоит оставлять повисшие в воздухе вопросы.

— Место заключения? — нахмурился Мэтью. — Мне не нравится, как это звучит.

— Что вам нравится и что нет, меня не волнует, но я сообщаю вам, что они будут содержаться в комфортных условиях и под неусыпной заботой.

— За решеткой?

— Решетки не будет, но будет замок и охрана. Я сам позабочусь об организации их проживания. Содержаться они будут возле главного дома, в сторонке, чтобы не мешали, а также чтобы не подвергаться опасности.

— Опасности какого рода?

— Той же, которой подвергнетесь и вы, если обнаружат, что вы не тот, за кого себя выдаете. По сравнению с некоторыми из этих людей Натан Спейд просто святой. Они убивают для развлечения. И поверьте мне: я могу легко назвать двух-трех человек, которые сделают все, чтобы докопаться до правды.

— Это больше похоже не на конференцию, а на…

Собрание акул, — едва не сказал он. — И акулы поменьше — но столь же смертоносные в собственных океанах, — собрались вокруг большой акулы и плавают…

Хорошо сказано, Хадсон, — подумал он. — Чертовски верно.

— Никого не задевайте, — предупредила Ария, вставая с кровати и подходя к Мэтью. Он подумал, что от этой женщины пахнет огнем и серой. Улыбаясь — если это можно было так назвать, — она приложила палец к его правой щеке. — Но и себя задевать не позволяйте. — Палец женщины очень нежно прошелся вдоль шрама под левым глазом, где еще виднелись следы швов. — Вот это будет вам очень на пользу. Им нравятся такие отметины. Просто млеют, и тепло в душе разливается.