Млечная пуля - Ч.С.В.

читала...

— Понимаю, Дин. Ты хочешь узнать о продвижении дела?

— Ну, судя по реакции дедушки, то и так все понятно. Теперь-то все быстрей пойдет после экспертизы...

— Не сомневайся. У меня есть варианты. Сегодня начну...

— Рада это слышать.

— Не думай, что я тут прохлаждаюсь...

— В мыслях и не было, — улыбчиво ответила Дина. — Мы... Я ехала сегодня в Москву и думала, что тебе стоит знать кое-что. Не знаю, как отец отреагирует...

— Говори, раз позвонила... Я внимательно слушаю.

— Помнишь тот случай у дедушкиного дома. Я тогда была сама не своя...

— А как же? Потом твою подругу до вокзала довозил...

— Ты кому-нибудь сказал про меня? — нервно спросила Дина, пытаясь придать голосу твердость.

— А кому?

— Арсению, например...

— Зачем? Ты думаешь, что мы с Арсением судачим у подъезда, словно бабушки?

— Я благодарна тебе.

— Ближе к делу, — поторопил ее Глеб, когда в дверном проеме появился запыхавшийся Арсений со связкой ключей. — Не зря же решила об этом вспомнить...

— Так вот, служанка та переселилась после похорон моей мамы к отцу. Он сейчас один, да еще и с артритом мучается. Помощь была не лишней. И в ту ночь эта... Эта... Сожгла в камине украшения и платья...

— Твоей мамы?

— Да, Глеб. Отец не стал тебя тревожить. Ты не обидишься, если я процитирую его слова?

— Удиви.

— Просто цитата: «Я к бешеной собаке и на сто метров не подойду».

— Ну, не удивлен, — просто ответил Глеб. — Служанка что-то украла? Деньги или вещи?

— В том-то и дело, что только уничтожила.

— Кто дело ведет?

— Из бывших коллег моей мамы.

— Ты хочешь, чтобы я этим занялся?

— По возможности. Страховая все уладит... Но осквернять память о моей маме я не позволю...

— Ладно. Не переживай. Позвоню в «пятнашку».

— Спасибо. Верю, что ты приложишь все усилия.

— Не за что. Мне даже на руку. Подожди... Ты все о своем деде знаешь?

— О чем?

— Гм... О нанятом детективе...

— Конечно. Я с ним ругалась и защищала маму. Что она давно не подросток...

— Можешь достать его телефон? Крайне важно узнать информацию...

— Постараюсь, Глеб. Дедушка так просто не расколется. Как приеду из Москвы, то выведаю...

— Ты в университете?

— Ага. Подготовка к сессии...

— Ладно. До связи, Дин. Не пропадай.

— Договорились. Пока.

Арсений в это время зашел в свой кабинет и уселся в кресло. Глебу не пришлось вставать со своего и идти к нему, чтобы понять, что коллега с сильного похмелья. С собой он принес запах перегара.

— Тяжелая ночь? — осведомился Глеб.

Арсений облокотил голову на спинку кресла, достал сигарету из внутреннего кармана неглаженого пиджака. Дрожащими пальцами зажег спичку и прикурил.

— Думал, когда приду, буду слышать твои укоры.

— Мне плевать — сказал Глеб, — и на Мерзяева, и на Провозьева. По боку. Просто почувствовал себя на смене патрульного.

— В смысле?

— Водку глушил?

— Да. Для храбрости. Инспектор не звонила?

— Пока нет. А должна? — Глеб понимающе хмыкнул. — Ты думаешь, что тебя выгонять? Серьезно? Да уж, Арсений...

Арсений взъерошил себе волосы, стараясь взбодриться.

— Придет мне письмо счастья...

— Ты Провозьева бил?

— Нет! Ты чего?

— А теперь включай голову. Им нужен Мерзяев. Они на него все беды скинут. Ну, повалил ты его и пару раз огрел. С кем не бывает? Никто ничего не видел. Старик другими проблемами занят, чем выказывать недовольство сыщику из «Млечного».

— Думаешь, что пронесет?

— Позвони ей... Она женщина? Я вчера домой поехал. Не стал ждать...

— Да. Видел, как заходила к Провозьеву. Адвокат на Мерзяева еще заявление накатала. Нас похвалила за профессионализм...

— Тем более. Умей принимать последствия своих неоправданных поступков. Максимум, что тебе светит – это устное предупреждение.

— Все?

— Нет, еще и помидорами забросают. Бросай ерундой страдать. Без тебя тошно. Старик не выдал дело на двух подруг Лиды. Ты дома был?

— Не-а. С женой успел поругаться. Ночевал в машине. Жалею, что дочку в садик не смог отвезти.

— Езжай отдыхать. Я сам разберусь. Сейчас от твоего котелка никакого толку.

— Но...

— Посмотри на себя. Выглядишь как клерк с кризисом среднего возраста. Помятый какой-то. Прими душ, проветри машину. Приведи себя в порядок. Дочку когда из сада забирать?

— В пять.

— Есть с кем оставить?

— Жена с работы придет...

— Отлично. К шести жду посвежевшего сыщика из «Млечного», а не потрепанного жизнью алкоголика...

— Уверен?

— Абсолютно. Я отпускаю. Инвестиция в будущее. Нас сегодня ждет мозговой штурм, — улыбнулся Глеб. — И найди «ищейку»...

— Доску с замком?

— Ага. Давай. Гони домой и высыпайся.

— А ты?

— Навещу одну даму...

Глава 11. "Опрометчивый поступок"

Глеб позвонил в пятнадцатый участок, чтобы перевезти дело под свой контроль. Узнал, что служанка заехала в дом Николая Валерьевич аккурат после похорон Лиды. Затем, со слов Дины, была переведена в помощники к Ярославу.

Кира Вафушева родилась в Москве. Сорок два года. Переехала в Мологу под конец семьдесят восьмого года. В базе данных Ассоциации рекрутинга не числилась. А значит, что кто-то посоветовал ее в обход закона.

Местная фирма по подбору персонала сообщила, что Кира никаких заявлений на работу не подавала. Сотрудники «пятнашки» привозили директору фирмы фотографию подозреваемой, но безрезультатно. Так сообщил следователь, который видел картину произошедшего у Феофановых: комната Лиды оказалась облита красной краской, на письменном столе выцарапали очень уж неприличные слова. Под удар попали дизайнерские вечерние наряды для светских мероприятий. Драгоценности обнаружили в камине при его чистке. Они не сгорели. Но страховая отказалась возмещать ущерб, потому что вместо алмазов оказался горный хрусталь. Искусная подделка, которая стоит на порядок дешевле оригинала.

Глебу не хотели отдавать дело. Следователь сначала обрадовался, что с его спины «снимут ношу», но начальство вцепилось в расследование, словно коршуны. Без Николая Валерьевича здесь не обошлось. Что этот старик задумал?

Глеб не стал вдаваться в подробности, а потребовал, чтобы все бумаги были у него сегодня вечером. Иначе обещал лично прибыть в свое бывшее отделение. Те отступили, зная нрав сыщика из «Млечного».

Затем Глеб проследовал в архив управления и в ультимативной форме «попросил»