Партизанский комиссар - Петр Брайко

- Поэтому, товарищи, я считаю, нам надо отметить двадцать четвертую годовщину нашей армии так, чтоб этот праздник вызвал еще больший страх и растерянность у врага! И радость у нашего советского народа. А вот как это лучше сделать, давайте подумаем все вместе. Для этого мы вас и пригласили.

И Семен Васильевич, скрестив руки на груди, поднял вопросительный взгляд на сидящих перед ним командиров.

Все оживились, загудели. Одни предлагали этой же ночью разгромить несколько гитлеровских гарнизонов. Другие советовали послать в ближайшие села оперативные группы с агитаторами и провести митинги. Командир и комиссар, понимающе переглядываясь (главное у них было уже решено), внимательно слушали предложения своих соратников. Потом Руднев, восстанавливая тишину, поднял руку. Все сразу замолчали.

- Я предлагаю, товарищи, завтра провести в Дубовичах военный парад, нашего соединения. Причем, провести этот парад так, чтобы о нем узнало не только население ближайших районов, но и гитлеровское командование в самом Берлине!.. - Он обвел всех нас веселым взглядом. - Как, товарищи?..

- Я согласен полностью, - сказал Ковпак.

- Мы тоже!.. - все дружно поддержали комиссара.

- Ну, если возражений нет, - оживленно продолжал Семен Васильевич, будем считать: предложение принято единогласно! Итак, завтра проводим в Дубовичах торжественный митинг с населением и военный парад. - Он незаметно обменялся взглядом с Ковпаком. - Тогда, Сидор Артемович, я с твоего разрешения поставлю сразу и задачи командирам.

- Давай, - кивнул Ковпак.

- Начало парада в десять ноль-ноль, - отчеканил он. - Сегодня же объявить об этом жителям, чтоб к девяти тридцати все были на площади. Заодно надо поговорить с народом: может, у кого-то чудом сохранился кумач, чтобы украсить трибуну и площадь... Хорошо бы написать лозунги! В борьбе с врагом они обретают свою громадную, изначальную революционную силу. - И после паузы он опять заговорил спокойно и размеренно, будто диктовал приказ: - Командиру Шалыгинского отряда к девяти тридцати соорудить на площади трибуну. И установить на ней свой трофейный радиоприемник с динамиком.

- Так вин же ще нэ работае!.. - взмолился Федот Данилович Матющенко.

- Надо, чтоб к утру заработал, - спокойно, однако тоном, не допускающим возражений, приказал Руднев. - И напоминаю всем о бдительности: на ночь и особенно завтра утром усилить боевое охранение и разведку на всех направлениях. Советую: параллельно всем разведгруппам ставить задачу на поиск боеприпасов. Но предупреждайте людей, чтобы действовали осторожно: в прилегающих селах могут оказаться гитлеровские войска...

Руднев на секунду задумался, потом повернулся к Базыме и Войцеховичу:

- Штабу произвести парадный расчет ротных колонн, по родам войск, и к двадцати четырем ноль-ноль довести его до командиров отрядов и оперативных групп Путивльского отряда. Командующим парадом предлагаю назначить лейтенанта Горкунова.

- Принимать парад будет командир соединения. - Комиссар опять на секунду задумался, словно проверяя себя мысленно. Потом, повернувшись к командиру, сказал: - У меня все, Сидор Артемович.

- Добрэ, - отозвался тихо Ковпак. Он тоже задумался вдруг: очень уж нелегкий момент выбрали они с комиссаром для военного парада. Хоть такой парад и сулил партизанам большой моральный выигрыш, но взвешивать сейчас приходилось буквально каждый шаг, каждое слово. И обращаясь ко всем, Ковпак спросил, уже громко: - Вопросы есть?

- Нет!.. - ответили ему со всех сторон. - Нет вопросов. Все ясно...

- Ну, як всим ясно, тоди можэтэ быть свободны, - сказал Ковпак.

Все гурьбой вышли из штаба на улицу, невольно всматриваясь в сельскую площадь, где наутро нам предстояло устроить парад.

В Дубовичах улицы широкие, дома почти все новые, добротные. По всему видно было, народ здесь до войны жил хорошо. В центре располагались здания сельсовета, школы и двухэтажного клуба, словно рамкой окружая просторную площадь.

За ночь эта площадь была очищена от снега, у входа в школу установлена трибуна, спешно сколоченная нашими партизанами и местными плотниками. Часть трибуны, обращенную к площади, обтянули кумачом, на котором большими буквами самодеятельные художники старательно написали: "Слава нашей родной героической Красной Армии, разгромившей фашистских захватчиков под Москвой!"

А позади трибуны над входом в школу, тоже на красном полотнище было выведено: "Смерть фашистским оккупантам!"

Утром 23 февраля в 9.30, несмотря на жгучий тридцатиградусный мороз, площадь была уже заполнена народом. Смешливые чернобровые девчата, быстроглазые подростки, сивоусые деды, даже женщины с малыми детишками на руках, - буквально все жители пришли посмотреть партизанский парад настолько притягательным оказалось само это слово, что тоже отвечало задумке.

Руднев и Ковпак знали, что в соседних с Дубовичами селах Тулиголово, Быстрик и Жуков находятся передовые части гитлеровского генерала Блаумана. Противник, конечно, постарается заслать в Дубовичи своих тайных агентов из числа предателей. Учитывая и таких "зрителей", Ковпак и Руднев со своим штабом разработали специальный, если можно так выразиться, "сценарий" для проведения парада. Такого парада, после которого у всех карателей от страха прошел бы мороз по коже. Но вместе с тем, демонстрируя свои силы, мы не должны были, по вполне понятным причинам, раскрывать врагу, какова же наша численность на самом деле.

Когда жители, оставив свои дома, шли на площадь, парадный расчет ковпаковского соединения был уже построен не только на площади перед трибуной, но и на улице, выходящей на площадь. А это значило, что столпившиеся на площади жители (и вместе с ними те, кто проник бы сюда по заданию вражеского командования) не могли видеть всех партизанских сил.

В 9.55 на площадь верхом выехали Ковпак и Руднев, оба в шинелях, затянутые ремнями, в военных ушанках и теплых валенках. Легко соскочив с коней и передав поводья ординарцам, командир и комиссар направились к трибуне, сопровождаемые восторженными взглядами селян.

Но вот прозвучала громкая, раскатистая команда лейтенанта Горкунова:

- Пара-ад, смирно!..

Теперь взоры присутствующих были прикованы к нему - к командующему парадом. Горкунов - он был тоже в комсоставской шинели с пистолетом на правом боку - повернулся кругом и, чеканя шаг, молодцевато подошел к трибуне.

- Товарищ командир соединения! - отрапортовал он. - Представители частей и подразделений вверенного вам соединения выстроены для парада по случаю двадцать четвертой годовщины Красной Армии.

Ковпак и Руднев приняли рапорт. Затем командир обратился к партизанам, застывшим по команде "смирно".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});