Кубинское каприччио - Чингиз Абдуллаев

Борис налил рюмку коньяку, протянул ее Туфану, но тот оттолкнул руку.

– Ничего я не хочу, – жалобно сказал он. – Почему вчера убили мою мать? У кого был этот пистолет?

– Это разве не ваш пистолет? – спросил Борис.

– Наш пистолет находится дома. И из него я еще застрелю убийцу, который посмел выстрелить в мою мать. А это был чужой пистолет, я его никогда не видел. Никогда в жизни.

Он вдруг наклонился, положил голову на руки и громко заплакал. Борис взглянул на Дронго. Тот понимающе кивнул. Измайлову следовало отвезти своего родственника домой и остаться рядом с ним. Марчиев сидел молча, словно его не касались страдания молодого человека. Он вообще был человеком выдержанным, хладнокровным, не любящим бурных эмоций. Работа ювелира требовала спокойствия и сосредоточенности, может, поэтому он никогда не позволял себе нервных срывов.

Дронго поднялся и вышел из гостиной. Во дворе он увидел водителя и садовника. Оба мрачно кивнули ему. Собаки, почувствовав чужого, начали захлебываться от лая. Из дома вышли Борис и его родственник. Они уселись в машину Ашурова и поехали к дому Туфана, где уже ставили большие палатки для мужчин и женщин, которые могли прийти, чтобы выразить свое соболезнование.

Дронго дождался, когда Фатьма закончит мыть посуду и наконец выйдет из дома. Она накинула на себя потертую кожаную куртку, и они вдвоем зашагали к старому мосту. Фатьма несколько смущалась, она никогда не ходила через мост с незнакомым мужчиной. Дронго почувствовал ее состояние, и ему стало даже немного неудобно перед этой относительно молодой женщиной.

Детский магазин они нашли довольно быстро, и он купил Барби в красочной коробке. Дронго видел, как вспыхнула Фатьма, когда им назвали цену за эту куклу. Для сельского города это была неслыханная, немыслимая цена. Но он покорно расплатился и забрал коробку с куклой. И уже затем они пошли к дому, где проживали родственники Фатьмы. Это был старый двухэтажный дом со своим садом и огородом. Первый этаж был полуподвальным, в трех комнатах второго жили сама Фатьма, ее сестра, муж и девочка, о встрече с которой так просил Дронго. Мать девочки тоже встревожилась, узнав о цели визита. Она не понимала, зачем этот неизвестный мужчина, приехавший из столицы, хочет встретиться с ее девочкой. Но Фатьма успокоила ее, и мать позвала ребенка, игравшего в другой комнате.

Дронго подозвал девочку и начал с ней разговаривать. Это был очень трудный разговор, ибо проходил под бдительными взглядами матери и тети девочки. К тому же ребенок замкнулся. Пришлось доставать куклу из коробки. Увидев красивую куклу, девочка не могла сдержать своего восторга. И начала отвечать незнакомому дяде, который обещал подарить ей эту игрушку.

Через некоторое время мать и тетя немного успокоились. Дронго тихо разговаривал с девочкой, и она ему отвечала. На прощание девочка кивнула и куда-то убежала.

– Вы закончили? – немного ревниво спросила мать.

– Почти, – ответил Дронго, – она сейчас вернется, мы попрощаемся, и я уйду.

Девочка прибежала через минуту, и они снова о чем-то шептались. Затем Дронго начал прощаться с Назрин и с ее мамой.

– Приходите еще, – шепнула девочка, прижимая к себе куклу.

– Обязательно, – кивнул он на прощание.

– Верни куклу этому господину, – напомнила мать, – это не наша кукла.

Девочка испуганно замерла, прижимая куклу к себе. Затем посмотрела на гостя и на свою маму.

– Верни, – настойчиво повторила мать.

– Нет, – возразил Дронго, – так будет нечестно. Это ее кукла. Вы меня понимаете? Это ее кукла. И никто не может отобрать у нее эту куклу. Никто.

Он наклонился и погладил девочку по голове. Она заулыбалась, помахала ему свободной рукой, не выпуская из правой куклу.

Вместе с Фатьмой Дронго возвращался обратно в Красную Слободу, когда зазвонил его телефон. На часах было около одиннадцати. Он достал мобильник. Звонил следователь Гасанов.

– Мы все узнали, – сообщил Гасанов, – этот старик действительно был иностранцем. Грузин, который приезжал к своим родственникам из Марнеули. Этот разносчик был прав. Мы только сегодня его нашли и все выяснили.

– Прекрасно, – сказал Дронго.

– Что? – не понял следователь.

– Сегодня прекрасный день, – произнес Дронго.

– Я слышал, что у вас там произошло убийство, – напомнил Гасанов, – у нас принято решение объединить эти два убийства в одно дело. Я вечером приеду к вам вместе с начальником полиции. Он тоже захотел вас увидеть.

– Пистолет уже проверили?

– Пока нет. Но он уже в городе, и мы отправили его на баллистическую экспертизу. Наверное, часа через два мы уже все узнаем. Я хотел сам сообщить вам насчет этого грузина.

– Спасибо. Вы меня очень поддержали.

– Каким образом? – не понял следователь.

– Вернули мне веру в людей, – рассмеялся Дронго, – хотя вы уже второй человек, кто это сделал. Первой была девочка, с которой я сейчас попрощался.

Он убрал телефон в карман. Фатьма смотрела на него, не понимая, почему у него такое хорошее настроение. Ведь вчера в их доме произошло ужасное преступление.

– Кажется, вы понравились Назрин, – нерешительно произнесла она, когда они подошли к мосту.

– У вас прекрасная племянница, – улыбнулся Дронго, – умная и красивая. И скажите ее родителям, что у такой девочки должен быть братик.

– Какой братик? – испугалась Фатьма. – Что вы говорите?

– Я спросил, какое у нее самое большое желание, – пояснил Дронго, – и она сказала, что хочет братика. Скажите ее родителям, что я уже пообещал. Пусть постараются меня не подвести.

Фатьма улыбнулась. Впервые за все утро. И даже немного покраснела.

Глава 18

Они вернулись в дом, но там уже никого не было. По сложившейся традиции рядом с другим домом, где проживала Хуршида с сыном, уже поставили две большие палатки и принимали соболезнования. Борис Измайлов на правах родственника просто обязан был находиться в этих палатках. Туда же ушли все мужчины из дома – Гулам, Иса, даже Зинур Марчиев. Дронго вошел в огромный и пустой дом. Фатьма поспешила на кухню, а он поднялся в свою комнату, в которой сегодня не ночевал. И снова уселся на стул, глядя в окно.

Следователь сообщил, что пришедший в дом старик был грузином, который приехал к своим родственникам. Получается, что у этого разносчика очень цепкий взгляд. Он не только запомнил старика, но и обратил внимание, что тот несколько отличается от местных жителей. Какой молодец этот парень. Но если он сумел запомнить старика-грузина, почему он не обратил внимания на убийцу, который примерно в это время тоже входил в дом. Откуда такая избирательность? Ведь этот подросток просто обязан был заметить чужого, который появился у дома Валиды. Но он его не заметил. Почему? Дронго продолжал размышлять.

Значит, это в любом случае не Мильман. Уже неплохо. Можно вычеркнуть старика из списка подозреваемых. Как интересно было бы снять такой фильм. И сделать главным подозреваемым Генриха Соломоновича. Если бы он вдруг вчера неожиданно появился в Кубе, а потом пришел в Красную Слободу. Потрясающий сюжет. Только Мильман совсем больной старик и уже вряд ли сможет приехать сюда еще раз. Похоже, ночные дежурства у постели Семена Борисовича его просто доконали. Значит, Мильмана мы убираем из числа подозреваемых.

Хуршида вчера погибла, и это было явно не самоубийство. Пистолет лежал на большом расстоянии от нее. Убийца выстрелил в нее, а затем, испугавшись, бросил оружие на ковер и сбежал. Кто подходит на эту роль? Фатьма не смогла бы выстрелить. Она была вчера в таком жутком состоянии. А если она? Но тогда она точно не убивала в Баку. Выходит, и ее, и Хуршиду мы исключаем. Остаются четверо мужчин, один из которых убийца. Если Борис прав, то нужно убрать и Туфана. Он, конечно, не стал бы стрелять в собственную мать. Но, с другой стороны, он мог выстрелить от страха. Может, этим и объясняется его сегодняшнее неадекватное поведение.

Он мог испугаться, что его застигнут у этого тайника, и со страху выстрелил. Если бы можно было быстрее получить результаты экспертизы, тогда можно точно установить, из какого оружия была убита Валида, а из какого застрелили родственницу Измайловых. Хотя три «ТТ» – это уже перебор. Даже для такого закрученного сюжета. Если из пистолета из дома Туфана ни разу не стреляли, то это оружие принадлежало убийце. И тогда остаются трое мужчин.

Ювелир, водитель, садовник. Кто-то из них вошел в дом Валиды, застрелил несчастную женщину и устроил в ее доме обыск. Затем этот человек испугался, когда находился у тайника, и выстрелил в Хуршиду. По большому счету, алиби есть только у Ашурова. Дронго видел, как он бежал по коридору к кабинету, где погибла Хуршида. Предположим, что алиби у него нет. Он застрелил Хуршиду, затем добежал до входных дверей и повернул обратно. Такое возможно. Но тогда он настоящий убийца, сумевший в такой сложный момент проявить хладнокровие. Если это Ашуров, то он мог пройти беспрепятственно и к Валиде. Она бы ему открыла дверь. А если не он?