Царская Русь - Дмитрий Иванович Иловайский

выбирала бы их сама шляхта из своей среды на известные сроки. Жалуются, что старосты, державцы и их наместники назначают вижами людей простых, ненадежных, то есть мещан, тяглых мужиков и даже «холопью невольную», которые берут по 12 грошей за вижованье и притом склонны к подкупам; поэтому просят, чтобы при поветовых судьях были выбраны «присяжными» вижами несколько человек из бояр, «людей добрых и веры годных», и чтобы они за вижованье брали по грошу на одну милю. Просят, чтобы шляхте всегда свободно было вместо апелляционного суда панов радных обращаться к суду самого господаря, чтобы духовные в судах светских и земских не присутствовали, чтобы тяжущиеся сами защищали свое дело и были бы отменены наемные прокураторы, которые своими «непотребными речами и широкими вымыслами» только затягивают процессы. Великий князь большей частью соизволил на эти просьбы; на некоторые, однако, отвечал уклончиво.

Согласно с подобными представлениями, повторявшимися и на последующих сеймах, действительно производились разные изменения и дополнения в первом Статуте. Новая исправленная его редакция окончательно была утверждена на Виленском сейме 1556 года и сделалась известна под именем второго Литовского Статута.

Надобно отдать справедливость сему второму Статуту в том отношении, что упорядочение судопроизводства в нем сделало значительный шаг вперед. Теперь в каждом повете для отправления суда установлены должности земского судьи, подсудка и писаря; поветовая шляхта, собравшись под председательством воеводы, или шляхта, собравшись под председательством воеводы или каштеляна, выбирала кандидатами на каждую таковую должность четырех человек из своей среды (но не тех, которые уже занимали какие-либо урядовые должности); а из этих 12 человек король уже назначал настоящего судью, подсудка и писаря. Последний обязан был вести свое дело на русском языке и русским письмом; он мог брать себе помощников или «подписков». Вознаграждение писарю назначено от разных дел по одному грошу, редко по два. Судье за пересуд два гроша, подсудку третий. Вообще судебные поборы значительно уменьшены и точнее определены. Пристав, называвшийся прежде древнерусским словом «децкий», теперь переименован по польскому образцу возным. Ему определено за поездку с позывными листами брать «по грошу с мили в одну сторону, а что назад поедет, за то ничего не брати». Земские книги должны храниться в надежной скрыне за тремя замками, от которых ключи должны быть один у судьи, другой у подсудка, третий у писаря. Это, собственно, суд земский. Рядом с ним продолжал существовать суд замковый или градский, то есть суд воеводы, старосты или державца. Сей последний суд ведал самые важные уголовные дела, а именно: наезд на шляхетские дома, поджоги, разбои по дорогам, изнасилование шляхетских девиц и женщин, вороство, убийство и т. п. Помощником себе для суда воевода, староста или замковый державца должен был выбирать доброго шляхтича, оседлого в том повете. Кроме означенных двух судов во втором Статуте является еще третий суд, подкоморский. В каждом повете установлен подкормий, который ведает преимущественно тяжебные дела пограничные или межевые и наблюдает за постановкою межевых знаков или насыпкою пограничных курганов между разными владениями. Для помощи себе в каждом повете подкормий выбирает одного или двух коморников из оседлой поветовой шляхты. Важное нововведение сравнительно с первым представляет второй Статут относительно шляхетских сеймиков, которые, по образцу польских, установлены теперь в каждом повете и которые выбирают не только земских судей, но также и земских послов или шляхетских представителей для главного (вального) сейма, числом по два{21}.

Второй отдел Литовского Статута посвящен «Земской обороне». Этот устав подтверждает обязанность всех сословий отправлять военную службу в случае внешней войны. Но созывать земское ополчение и назначать денежные сборы на военные издержки (сербщину) имеет право только великий или «вальный» сейм, составленный из светских и духовных панов-рады, земских урядников, панов «хорутовных» и земских поветовых послов. Только в случае неприятельского вторжения или крайней опасности великий князь Литовский может без сейма разослать листы, созывавшие ополчение, а в отсутствие великого князя то же могут сделать паны-рады и великий гетман. Основанием для военной повинности служило количество владеемой населенной Земли, равно наследной, лично выслуженной и купленной.

Сейм каждый раз определял, сколько «пахолков» с известного количества следовало выставить на добром коне, ценностью не менее восьми коп грошей литовских, в цветном кафтане («сукня»), панцире, шлеме, при мече или сабле, щите и копье со значком («прапорцем»). Всякий шляхтич, имеющий землю, обязан лично идти на войну с своими людьми; духовнее лица, вдовы и малолетние сироты выставляли с своих имений ратных людей под начальством какого-либо шляхтича, заступавшего их место. Менее имущие, особенно мещане, несли пешую службу, вооруженные ручницею (ружье) или рогатиной. Ополчение собиралось по поветам в хоругви. Для сего в каждом повете были назначены хорунжие. Собравши свои хоругви, они делали им подробную опись, переписывали коней с обозначением их клейма (тавра) в реестре, после чего отводили свои отряды к каштелянам, которые начальствовали ополчением всего повета, или к заменявшим их маршалкам; затем поветовые ополчения собирались по воеводствам. Наконец, все ополчение двигалось к назначенным заранее пунктам и поступало под начальство великого гетмана, который производил ему смотр, делал ему опись посредством своих писарей и распределял его по своему усмотрению. Только за болезнью позволяется шляхтичу не ехать самому на войну, а послать вместо себя совершеннолетнего сына. Уклонение от военной службы по незаконной причине обыкновенно наказывается отобранием имения. Гетманским писарям при описи рати дозволяется брать за труды по полугрошу с коня. Хорунжим запрещено утаивать людей, не явившихся в ополчение, или без ведома гетманского отпускать их домой после общего смотра и описи, под страхом потерять свой уряд и имение. Строго запрещается во время похода производить грабежи и насилия жителям. Проступки ратных людей подлежат гетманской юрисдикции или прямо суду государя, если он сам находится при войске.

Очевидно, отказываясь в пользу сейма от непосредственного и абсолютного распоряжения всеми военными средствами великого княжества Литовского, по образцу Польши, Ягеллоны наносили неисправимый вред внешней государственной безопасности. Сила государственной обороны зависела главным образом от исправности крупных земледельцев или магнатов, которые выставляли, конечно, самые большие военные отряды (или «почти», как они называются в Статуте) и которые имели в своем распоряжении еще многих мелких шляхтичей, сидевших на их землях или находившихся в числе их дворовой челяди. Следовательно, в то время, когда в Европе заводились постоянные армии и крепла верховная государственная власть, в Литве и Польше, наоборот, продолжались и развивались порядки отживших феодальных ополчений и упадала сила верховной власти. Постоянное войско составляли только наемные солдаты («жолнеры» и «драбы», упоминаемые в Статуте). Оно распределялось преимущественно в пограничных