Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991 - Федор Раззаков

Скажем прямо, это было заблуждением. В характере Леонида Ильича было много положительных качеств (честность, доброта, простодушие и т.д.), однако именно твердости и силы воли как раз и не хватало. В те острые моменты истории, когда от него требовалось проявление жесткости, он проявлял мягкотелость, пытаясь угодить и нашим и вашим. А когда в конце 1974 года у него начались серьезные проблемы со здоровьем (в декабре того года, во время визита президента США Д. Форда в СССР, у Брежнева случился первый инсульт), ситуация стала стремительно ухудшаться – советский руководитель стал сдавать буквально не по дням, а по часам. В итоге спустя три года генсек уже мало напоминал «сильную личность» – того энергичного и обаятельного человека, каким он был на заре своего культа. А поскольку пропагандистская машина не только продолжала восхвалять его личность и деяния, а делала это с явным перехлестом, культ личности Брежнева стал восприниматься большинством населения исключительно как фарс.

Взять, к примеру, 70-летие Брежнева, которое отмечалось в декабре 1976 года, когда юбиляр был обсыпан подарками буквально с головы до пят и весь этот процесс широко освещался в печати. Например, в далеком от политики журнале «Наука и жизнь» Брежневу была посвящена публикация аж на… 18 страницах под названием «Пламенный борец за мир, за коммунизм».

Не отставали от журналистов и кинематографисты: только в кинотеатрах Москвы в те дни шло 14 (!) документальных фильмов про Брежнева, среди них: «Борцу за мир, за идеалы коммунизма», «За выдающийся вклад в дело мира», «На переднем крае мира», «Родина славит героя» и др. 14 декабря к этому внушительному списку добавился еще один фильм – лента «Повесть о коммунисте» (режиссеры Игорь Бессарабов и Александр Кочетков, текст за кадром читал Иннокентий Смоктуновский). На премьеру фильма в кинотеатр «Октябрь» пришли передовики производства столицы, ветераны партии, участники Великой Отечественной войны, деятели культуры и науки и другие деятели. Естественно, сразу после премьеры в прессе была дана самая высокая оценка фильму. Практически в каждой публикации юбиляра вылизывали, что называется, вдоль и поперек. Чтобы не быть голословным, приведу отрывок из одной такой публикации – статьи кинорежиссера Бориса Рычкова из журнала «Советский экран»:

«Простые люди уверены: Леонид Ильич знает вкус взращенного своими руками хлеба, жар горячего металла, сырость солдатского окопа, настоящую цену простому человеческому счастью. Поэтому он всегда среди народа. Поэтому лица людей расцветают в ответ на его улыбку, добрую улыбку человека, много повидавшего и много сделавшего на своем веку…»

По сути правильные слова, однако на фоне того массового психоза, который охватил советские СМИ в те дни, они воспринимались большинством людей с обратным чувством – с брезгливостью. Все-таки скромность всегда была отличительной особенностью советского человека. А тут – сплошная патока в прессе, да еще ежедневные репортажи о том, как лидеры братских компартий скопом слетаются в Москву и вручают юбиляру высшие награды своих стран. Так, 13 декабря «наградной» марафон открыл глава ГДР Эрих Хонеккер, который преподнес Брежневу Звезду Героя ГДР и орден «Большая звезда дружбы народов». На следующий день эстафету подхватил руководитель Монголии Ю. Цеденбал, который прицепил к лацкану генсековского пиджака Золотую Звезду Героя МНР и орден Сухэ-Батора. На другой день Брежнева чествовал 2-й секретарь ЦК Компартии Кубы Рауль Кастро: он присовокупил к вышеназванным наградам свою – орден «Плайя-Хирон».

17 декабря в этом деле уже отметились лидер Венгерской компартии Янош Кадар и президент Финляндии У.К. Кекконен, которые вручили юбиляру высшие награды своих стран: первый – орден Знамени ВНР, второй – Большой крест ордена «Белой розы Финляндии». На следующий день настала очередь соратников по Политбюро порадовать юбиляра дорогим подарком: в тот день вышел Указ о награждении генсека второй медалью «Золотая Звезда» Героя Советского Союза и орденом Ленина. Кроме этого, его наградили Почетным оружием с золотым изображением Государственного герба СССР.

О том, как эти игрища с медалями воспринимала советская интеллигенция, вспоминает журналист Ярослав Голованов:

«Юбилей Брежнева: ему 70 лет. В номерах (Голованов в те дни отдыхал в Дубултах. – Ф.Р.) телевизоров нет, а в холлах на всех этажах есть, и мы каждый день по вечерам приходим смотреть, от кого на этот раз Леонид Ильич получит Золотую Звезду или орден. Очевидно, составлено расписание, когда кому приезжать с орденами, так как весь этот конский цирк продолжается без малого неделю. Вот и сегодня цепляют очередную Золотую Звезду. Стоя в проеме двери, Юло Туулик (эстонский прозаик. – Ф.Р.) улыбается доброй улыбкой и говорит с сильным прибалтийским акцентом, ласково и напевно:

– О… о, нашу елочку все наряжают…»

Отметим, что подобным образом на культ личности Брежнева реагировали не только либералы, но и представители противоположного лагеря. Тот же Юрий Озеров, к примеру. Однако державникам приходилось закрывать глаза на издержки этого культа, поскольку они видели в нем не только сплошной негатив, но и позитив – пропаганду государственности. То есть в основе их позиции лежали в первую очередь идеологические мотивы, а уже потом личные. У либералов все было иначе. Они сытно хлебали из государственной кормушки, громогласно заявляли о своей любви к советской власти, но за глаза ее всячески поносили. Примеров на этот счет можно привести множество. Например, режиссер Эльдар Рязанов в своем фильме «Вокзал для двоих» изобразил Советский Союз в виде концлагеря (!) (это туда торопились главные герои в исполнении Басилашвили и Гурченко), а спустя три года с радостью принял из рук этой же власти звание народного артиста СССР.

Но вернемся к фильму Юрия Озерова «Солдаты свободы».

Создатель эпопеи прекрасно понимал, как будет воспринято массами присутствие Брежнева в его картине (тем более это было первое отображение личности генсека средствами художественного кинематографа). Вот как об этом вспоминает очевидец – М. Ошеровский:

«Дома в беседах с глазу на глаз Юра (Озеров. – Ф.Р.) высказывался начистоту. Он отлично понимал, что происходит в стране, не тешился иллюзиями, ясно сознавал: если в эпопее «Солдаты свободы» не будет Брежнева, то картину ждет очень незавидная судьба, а он не получит ни копейки. Юра нервничал, мучился, говорил мне с раздражением, что «Солдаты свободы» – это картина об избавлении Европы от фашистской чумы, при чем тут Брежнев?! Я, как мог, его успокаивал…

Думаю, Юра не погрешил против истории, показав в фильме встретившего Победу в освобожденной Советской Армией Праге начальника политотдела 18-й армии генерал-майора Леонида Брежнева… только излишне возвеличил, не по рангу…»

И в самом деле, в этом фильме вполне можно было обойтись и без Брежнева – это явно были вставные эпизоды, придуманные в недрах Идеологического отдела ЦК КПСС. Однако в то же время он был вполне логичен, учитывая подбор других героев фильма. Ведь в нем, к примеру, почти полчаса экранного времени было посвящено деяниям лидера Румынской компартии Николае Чаушеску, который был на 12 лет моложе Брежнева, на пять лет позже его вступил в компартию (в 1936) и в годы войны никакими особыми подвигами свое имя не обессмертил, будучи всего лишь лидером румынского комсомола (а Брежнев воевал все четыре года на различных фронтах и дослужился до звания генерал-полковника и должности заместителя начальника Политуправления фронта). Справедливым ли было оставить в фильме Чаушеску (к тому же вечного критика советского строя) и выкинуть из него Брежнева? На мой взгляд, несправедливо. Другое дело, что широкой массе советских людей до этих нюансов дела не было – они рассматривали эту ситуацию исключительно сквозь призму культа личности Брежнева, который к тому времени принял поистине гипертрофированные формы.

Отметим, что и актер Евгений Матвеев поначалу тоже всячески противился играть Брежнева. Причем комизм ситуации был в том, что Матвеев узнал о своем назначении на эту роль… последним. То есть без него его женили. Вот как сам актер вспоминал об этом:

«Стоял я в очереди в мосфильмовском буфете, подошел Ю.Н. Озеров и, положив руку на мое плечо, отвел в сторону.

– Поздравляю! – тихо сказал он.

– С чем? – удивился я.

– Ты утвержден на роль Леонида Ильича в моем фильме…

– ?!

Он приложил палец к губам и еще тише сказал:

– Но пока – ни-ни…

Юрий Николаевич быстро вышел из буфета, оставив меня, ошарашенного новостью, размышлять. Вопросы молниями возникали, один быстрее другого. Ответ напрашивался один: розыгрыш… Нелепость какая-то… Впрочем, Озеров, овеянный славой «Освобождения», фильма, удостоенного Ленинской премии и громко прошедшего на экранах мира, вряд ли способен на несерьезные шуточки…