Витпанк - Клод Лалюмьер

— О, ну конечно! — Марвин всплеснул руками. — Хорошо, сейчас я спрошу у них, не пожелают ли они распить бутылочку шампанского за встречу! Может быть, им еще поставить скрипичную музыку?

Он прошел по коридору и вышел в кухню, бурча себе под нос. Наверняка какая-нибудь шайка крезанутых панков из города, которые шарят по домам белых людей, ища, кого бы ограбить, изнасиловать или убить. Вряд ли Памела, черт ее побери, станет вести себя так невозмутимо, когда они свяжут ее по рукам и ногам и будут по очереди трахать в задницу, прежде чем прикончить. Он надеялся, что ему дадут посмотреть на это…

Стеклянная дверь тихо скользнула в сторону, и Марвин в одних носках шагнул на террасу. Отлив уже начался, море было спокойным и в тишине он мог отчетливо слышать голоса, раздающиеся внизу, на пляже.

Он протянул руку назад, в дверной проем, и щелкнул выключателем. Пространство под домом внезапно затопил свет, яркий как день. Один из голосов испуганно вскрикнул, и Марвин ухмыльнулся про себя. Установка этих прожекторов под террасой обошлась ему не так уж дорого, и он всегда знал, что когда-нибудь они окажутся кстати — в такую ночь, как сейчас.

Он быстро пересек террасу и выглянул через перила. Смотреть вниз было почти больно: белый песок слепил глаза, отражая яркий свет. Впрочем, ему не составило труда рассмотреть двоих мужчин, стоявших на пляже, на полпути между домом и водой — а также узнать эти два смуглых лица, глядевших на него снизу вверх.

— Здравствуйте, мистер Брэдшоу, — крикнул индейский парень. — Надеюсь, мы вас не побеспокоили?

Старик проговорил что-то на индейском наречии. Парень сказал:

— Мой дедушка приносит извинения за то, что мы пришли так поздно. Но в ресторане сегодня вечером было много работы, и мистер Коэльо не соглашался отпустить меня пораньше.

— Какого черта? — выговорил Марвин, обретая наконец дар речи.

— Было бы лучше, если бы вы сошли сюда, — добавил парень. — Вам стоит посмотреть на это.

Самым логичным в данном случае было бы, разумеется, вернуться в дом и позвонить в полицию, чтобы этих двоих арестовали за нарушение границ чужого владения. Но тогда неизбежно выплывет наружу, что Марвин уже и раньше имел дела с этими краснокожими ублюдками. Местные копы по разным причинам недолюбливали Марвина, и наверняка они разнесут по всей округе эту историю — о том, что он нанял индейского знахаря, чтобы изгнать тараканов из своего дома.

А если он попросту пристрелит этих сукиных детей, то отправится в тюрьму. Для белого человека в наши дни больше нет правосудия.

Марвин прошел обратно в дом. Памела по-прежнему стояла на лестнице.

— Это те чертовы индейцы, — сказал он ей, проходя мимо. — Если они оскальпируют меня, звони девять-один-один. Хотя нет — ты скорее всего пригласишь их на чашку чая с печеньем.

Он вышел через парадную дверь, обошел дом и спустился по деревянной лестнице к пляжу. Двое индейцев никуда не делись. Старик присел на корточки, нелепо скрючившись, а парень стоял, наклонившись над ним и уперев ладони в колени. Судя по всему, они рассматривали что-то на земле.

— Вот, мистер Брэдшоу, — сказал парень, не поднимая головы. — Взгляните-ка на это.

Марвин пошел к ним, чувствуя, как песок похрустывает у него под ногами, и заодно вспомнив, что забыл надеть хоть какую-нибудь обувь. Полные носки песка, отлично! Подойдя, он встал между стариком и парнем, начав было:

— Ну что, какого…

И тут же, совсем другим голосом:

— Боже всемогущий!

Он никогда не видел столько тараканов за всю свою жизнь.

Песка под его ногами было почти не видно — его покрывал темный ковер плоских кишащих телец. Свет прожекторов отражался от их блестящих коричневых спинок и высвечивал целый лес колышущихся усиков.

Марвин отпрыгнул назад и врезался в Памелу, которая вышла следом за ним.

— Осторожнее, Марвин! — оскорбленно произнесла она, но тут же завопила и вцепилась в его руку.

Тараканы, как заметил теперь Марвин, не разбегались по всему пляжу и не шмыгали туда-сюда во всех направлениях, как они это обычно делают. Они покрывали лишь узенькую полоску, может быть, трех футов шириной, не больше; и все двигались в одну сторону — целая тараканья река, прямая, как Пятая авеню, начинавшаяся где-то в тени их дома и пересекавшая песчаный пляж, чтобы исчезнуть во тьме где-то в направлении океана. Марвин слышал исходивший от нее тихий непрерывный шорох, словно шуршание ветра в сухих листьях.

— Вы хотели, чтобы они ушли из вашего дома, — сказал парень. — Пожалуйста, они уходят.

— Но как… — голос Памелы ослабел и пресекся.

— Они идут домой, — сказал парень. — По крайней мере, пытаются.

Марвин едва мог расслышать, что ему говорят: он смотрел на тараканов, не в силах оторвать взгляд от их стремительно движущегося скопища. Он двинулся к дому, продолжая рассматривать реку насекомых, пока не натолкнулся на основание обрыва. Ну да, разумеется — тараканы так и лились прямо по поверхности скалы сплошным коричневым водопадом, бравшим начало, по-видимому, где-то под фундаментом.

— Понимаете, — продолжал парень, — такие тараканы, какие завелись у вас, маленькие и коричневые, какие часто встречаются в домах в этой части страны — они родом не отсюда. В книге написано, что это немецкие тараканы; кое-кто считает, что они появились у нас вместе с гессенскими наемниками, которых король послал сражаться с парнями Вашингтона. Я не очень хорошо в этом разбираюсь, но в любом случае это белые люди завезли их сюда из Европы.

Марвин повернулся и с минуту молча смотрел на парня. Затем снова опустил взгляд на тараканов.

— Долбаные иностранцы, — пробормотал он. — Я должен был догадаться.

— А вот южнее, во Флориде и по ту сторону Залива[51], — прибавил парень, — водятся действительно большие тараканы, тропические; их вывезли из Африки на работорговых судах. Потом есть еще такие, которые пришли из Азии — их очень трудно убить…

Памела прервала его.

— А это, м-м… заклинание твоего деда, оно?..

— Возбуждает в них желание вернуться туда, откуда они пришли — точнее, откуда пришли их предки. Попросту заставляет их. Посмотрите сами.

Марвин прошел вдоль тараканьей реки в другую сторону, до кромки океана. Полная луна уже поднялась и светила ярко, так что даже за пределами освещения прожекторов можно было с легкостью разглядеть темную полоску, пересекавшую пространство сверкающего, еще влажного после прилива песка.

Добравшись до границы воды, тараканы не медлили ни секунды. Сплошным, ровным потоком, без единого перерыва, они безудержно текли в океан. Спокойная вода на отмелях была сплошь усеяна темными точками и островками, состоявшими, по всей видимости, из сотен, а то и тысяч тараканьих тел. Марвин вспомнил слышанный где-то анекдот: если построить всех китайцев в колонну и маршем пустить в океан, этому никогда не будет конца, потому что они размножаются слишком быстро.

Когда Марвин двинулся обратно через пляж, старик что-то проговорил.

— Он говорит, что оставит это до утра, на тот случай, если у вас есть крысы или мыши, — перевел парень.

— Это действует и на них тоже? — спросила Памела.

— Конечно, — кивнул парень. — Без дополнительной платы.

— Но какого черта? — удивился Марвин. — Ты что, хочешь сказать, что у вас здесь не было ни крыс, ни мышей, пока не пришел Колумб?

— Нет, какие-то виды, конечно, были — лесные и полевые мыши, водяные крысы. Но обычная домашняя мышь или серая норвежская крыса, либо же эти черные крысы, которых сейчас полно в городах — они все приплыли на кораблях.

— Я здесь не вижу ни одной, — заметила Памела.

— О, для них пока еще рано. Чем больше животное, тем больше времени должно пройти, чтобы средство начало действовать. Это зависит от массы тела. Взять какую-нибудь действительно большую серую крысу — она может ничего не почувствовать до самого конца ночи. Но к утру она обязательно придет сюда и будет пытаться уплыть обратно к себе в Норвегию или куда-нибудь еще.

Старик вновь заговорил.

— Мой дед говорит, что вернется завтра, чтобы прекратить действие наговора. Его нельзя оставлять слишком надолго. А то, знаете… всякое может случиться.

Тараканья река у их ног тихо струилась вперед, к забвению.

Марвин плохо спал этой ночью. Его мучил неотвязный кошмар, в котором он бежал, охваченный ужасом, по бесконечной голой равнине под темным небом. Его преследовала группа индейцев, гикая, размахивая томагавками и стуча в барабаны, в то время как тараканы ростом с человека стояли на задних лапках, выстроившись шеренгами по обе стороны его пути, и кричали ему что-то по-испански. Перед ним, обнаженная, предстала Памела. «Это твоя карма, Марвин!» — вскричала она. Он увидел, что из ее головы растут длинные усики, а там, где должны быть груди, расположена дополнительная пара рук.